Отель одиноких сердец - Хезер О’Нил

Видимо, она даже за собой следить перестала. Сидела в несвежем белье с засаленными, растрепанными волосами. Ее приводило в отчаяние чувство собственной вины. Ей хотелось послать весь проект к чертовой матери, чтобы всю оставшуюся жизнь вот так сидеть в гостиничном номере и печалиться, виня себя за то, что прогнала Пьеро с глаз долой, из сердца вон.

В то утро Фабио исключительно из чувства долга заглянул в номер Розы. Отворив дверь, он увидел, что она сидит на краю кровати, к нему спиной, и смотрит в окно.

– Есть какие-нибудь новости от Пьеро? – спросил он.

Розе не нужно было поворачиваться, чтобы узнать Фабио. Его выдавал прокуренный голос.

– Может быть, он не знает, что мы уезжаем, – шепотом ответила Роза. – Он, наверное, не слышал, что представление отменили. Уверена, что он пошел в зоопарк.

– Ты в своем уме? Никто не ходит в зоопарк на пять дней. Я посылал людей там его поискать. Пеьро там нет.

– И что?

– Так что, ты думаешь, с ним стряслось? Или ты вообразила, что его сожрал белый медведь?

– Убирайся отсюда! – крикнула Роза.

Она вскочила, повернулась, взяла пепельницу и швырнула Фабио в голову. Он успел вовремя захлопнуть дверь.

Фабио услышал стук в дверь, когда надевал рубашку. Он решил, что пришла Роза извиниться за свое поведение. Но, распахнув дверь, вместо Розы он увидел застенчивую горничную с очень полными розовыми губами, в черной форменной одежде.

– У меня конверт, который надо доставить в комнату Розы.

– Но ведь это не комната Розы, тебе не кажется?

– Видите ли, дело в том, что, когда я в последний раз зашла в номер госпожи Розы, она угодила куском кекса прямо мне в голову.

Фабио протянул руку. Горничная вручила ему конверт из плотной коричневой бумаги и быстро удалилась, явно чувствуя облегчение от того, что выполнила неприятное поручение.

Теперь, получив таинственный конверт, нервное напряжение стал испытывать Фабио. Он не знал, кто его прислал. Когда он, шаркая, тащился по коридору к номеру Розы, чтобы передать ей конверт, ему было не по себе. Дойдя до лифта, он даже наклонился, чтобы перевести дыхание.

Фабио постучал в дверь Розиной комнаты и приоткрыл ее. Бесшумно, как кот, проскользнул в дверь и увидел, что Роза, лежа в постели, читает книжку в бумажной обложке. Она перевела взгляд с книжки на него.

– Ты вернулся, – проговорила Роза. – Что тебе надо теперь?

– Вот, это для тебя. Мне его вскрыть?

– Нет, я сама посмотрю, что там такое.

Использовав вместо закладки пятидолларовую купюру, Роза аккуратно отложила книгу в сторону. Потом встала с кровати и взяла конверт. Его клапан был примотан ниткой, потянув за которую Роза открыла конверт. Она подошла к окну и вынула его содержимое – небольшую пачку крупных фотографий на глянцевой бумаге. Она их просмотрела как безумная, потом сунула обратно в конверт и прижала его к груди. После этого зашла в ванную, хлопнув за собой дверью, но уже через несколько секунд вышла оттуда в невменяемом состоянии.

– Он был с другой женщиной. Он изменил мне. Он хочет сломить меня, чтобы я не могла работать. Он хочет, чтобы я пошла его искать и стала упрашивать вернуться. Но этого не случится. Потому что мне на него плевать. Мне дела больше нет до Пьеро. Я хочу, чтоб он сдох, этот тощий ублюдок. Я очень этого хочу!

Она подошла к туалетному столику, взяла пудреницу и швырнула ее о стену. Пудреница разбилась, пудра разлетелась, белесый туман заволок комнату. На мгновение Роза даже исчезла из виду. Но тут же вышла из окутавшего ее облака, тыча пальцем в сторону Фабио.

– Знаешь, ему нравятся такие девицы, потому что он привык выступать на сцене. Так часто случается, когда ты работаешь в индустрии развлечений. Черт бы ее подрал! Это ведь не настоящая жизнь. Это не по моей части. Меня вынудили танцевать перед нажористыми клиентами, когда я была еще девочкой. Но знаешь, что я тебе скажу? Больше меня в жизни никому не удастся заставить это делать.

– Ты ведь уже говорила, что больше не хочешь выступать.

– Сам-то ты не слоняешься где ни попадя, чтобы подцепить невесть какую шлюху, правда?

Роза взглянула на него, надеясь получить какой-нибудь ответ, который остановил бы захлестывавшую ее эмоциональную волну.

– У меня уже два года как не стоит.

Роза тут же осеклась, не зная, как реагировать на это его признание. Потом так резко протянула к нему руки, как будто хотела их ему бросить.

– Ладно, уезжаем из Нью-Йорка без Пьеро.

– Конечно. Я готов ехать. Мы все к этому готовы. Если бы мы уехали сразу же после того, как отдали луну, может быть, ничего такого не случилось.

Роза обхватила голову руками и громко вскрикнула:

– Ах-х-х!

Она швырнула конверт Фабио и без сил рухнула на кровать.

Фабио нагнулся, чтобы поднять с пола упавший конверт. Не утерпев, он глянул одним глазом на фотографии внутри. Его вздох был настолько громким, что скорее походил на крик. Пьеро выглядел на снимках совершенно потерянным. Фабио знал, что Пьеро не хватило духу принять их план действий. Он знал, что таким способом Пьеро решил расстаться с ними. Он знал, что Пьеро всегда был бессребреником. Таким терпеливым он был со всеми. Когда Фабио понял, на какую жертву пошел Пьеро, у него навернулись слезы на глаза. Потому что Фабио вновь поверил в любовь.

Горничная из гостиницы «Медовый месяц» стояла перед письменным столом Джимми. Ее состояние – она никак не могла отдышаться и пуговицы ее пальто были застегнуты сикось-накось – говорило, что она очень спешила. Джимми выслушал ее рассказ о том, что Пьеро предал Розу. Она открывала конверт и видела фотографии. Сам Пьеро исчез, не взяв ничего из своих вещей. Если верить девушке, Роза пребывала в состоянии истерики.

Джимми едва не поддался порыву убить горничную. Ему захотелось это сделать не потому, что она узнала об измене Пьеро, а потому что сообразила, как сильно он хочет услышать эту новость. Она так торопилась ему об этом рассказать прежде, чем такой шанс представился бы кому-то другому, потому что ее восхищала мысль о причастности к этому судьбоносному моменту в его жизни.

Но Джимми был непостижим, когда хотел быть непостижимым – а таким он хотел оставаться почти всегда. Он тупо смотрел на горничную, чтобы та не могла понять, насколько ее сообщение его взволновало. Он выдвинул ящик стола, достал десятидолларовую купюру и дал девушке.

– Хорошо. Продолжай собирать для меня