Дураки все - Ричард Руссо

– Не то, что хотела бы. И еще час назад звонили из закусочной “У Хэтти”, бытовое насилие. Угадайте кто.

– Рой Пурди.

– Только на этот раз он поднял руку не на бывшую жену, а на ее мать.

– Рут, что ли?

– Избил ее очень сильно.

– Его задержали?

Кэрис покачала головой.

– Когда приехала “скорая”, он под шумок улизнул. Ему, кажется, тоже досталось.

– От полицейских?

– Нет, от вашего старого друга Салли. Тот подоспел вовремя и врезал ему по башке сковородкой.

– Вот и правильно, – сказал Реймер и с удивлением отметил, что впервые в жизни с искренней симпатией думает о своем давнишнем враге.

Но что-то все же тревожило Реймера, что-то связанное с их кладбищенской авантюрой, что-то там было не то. А впрочем, сейчас неважно.

– Я, кстати, уверен, что вандализм с машиной Джерома его рук дело. Я видел, как он околачивался поблизости. Когда мы его задержим, скажите тому копу, который будет его арестовывать, чтобы проверил его ключи, в прорезях наверняка осталась красная краска.

– Вряд ли он ушел далеко. Со вчерашнего дня он у нас безлошадный.

– Да, но он живет с этой бабой из “Армз”. С Корой… как ее там? Уточните, не давала ли она ему свою машину. Если дала, разошлите ориентировку. Что слышно от службы отлова?

– Змеелов Джастин только что позвонил. Утром они впятером или вшестером еще раз прочешут “Армз”. Но он считает, что змеи в доме давно уже нет.

– А других рептилий они забрали? И грызунов?

Кэрис кивнула:

– Теперь эту квартиру фиг сдашь.

– Наш Уильям Смит так и не объявился?

– По донесению Миллера, вскоре после полуночи мимо дома проехал белый фургон. Водитель, должно быть, заметил желтую ленту: сначала еле тащился, а потом как втопил.

– Миллер за ним не погнался?

– Сказал, вы приказали ему надзирать за зданием. Так и сказал – “надзирать”.

– Он в вас влюблен, вы знали? – спросил Реймер и сразу же пожалел, что выдал этого идиота. – И как наберется смелости, пригласит вас на свидание.

– Миллер, – оскорбленно сказала Кэрис.

– Вы бы помягче с ним, – попросил Реймер, хотя в глубине души обрадовался ее реакции. – Ладно, как только служба отлова установит, что змеи нет, можете запускать жильцов. Мэр на работе?

– Нет, дома.

– У нас есть служебные бланки?

Кэрис посмотрела на него как на сумасшедшего:

– Разумеется.

– Принесите мне лист бумаги. И конверт, – крикнул он ей вслед, когда Кэрис направилась прочь. Она принесла ему конверт и два листа бумаги. Кэрис явно не догадывалась, каким коротким будет его письмо.

– Какое сегодня число? – спросил Реймер.

Кэрис ответила, он поблагодарил ее и отпустил. В верхнем правом углу листа напечатал дату и начал с левого края: “Дорогой Гас”. Но так писать, конечно, неправильно, Реймер скомкал бумагу и выбросил в мусорную корзину. Кэрис вновь оказалась права. Наверное, она даже хотела принести ему три листа. Реймер опять напечатал дату и новое обращение: “Уважаемый мистер Мойнихан”. И с новой строки: “Я увольняюсь”. Подпись: “Искренне Ваш Дуглас Реймер”. Он сложил лист втрое, подумал, развернул, добавил перед своим именем “начальник полиции” и улыбнулся при мысли о мисс Берил. Реймер создал, возможно, самый маленький риторический треугольник на свете, но до чего же приятно, что в нем есть все три стороны: ясная тема, конкретный читатель и личность автора определена не один, а целых два раза. Осталось отправить письмо.

Реймер поднялся из-за стола и только сейчас заметил, что Кэрис не вышла из кабинета, а стоит у него за спиной и читает поверх его плеча. Реймеру показалось, в глазах у нее слезы.

Вместо того чтобы поехать прямиком к Мойниханам на Верхнюю Главную, Реймер неожиданно для себя отправился на служебном внедорожнике в таверну “Белая лошадь”. Машин на парковке не было, не считая помятого старого седана барменши, она жила в этом же доме на втором этаже. Реймер поставил машину возле вонючего мусорного контейнера и обошел парковку в поисках сам не зная чего. Быть может, следов потасовки. Трупориканец Джо – ксенофоб, идиот и трепло, потому вполне возможно, что он, уходя из бара, кому-нибудь нахамил, его отмудохали и оттащили в заросли сорняков. Но там никого не было, как, впрочем, и в мусорном баке, хотя Реймер его осмотрел – скорее для галочки, поскольку от вони его затошнило.

Ладно, сказал он себе, возвращаясь в машину, это была всего лишь гипотеза. Дуги? Его собственная? Поди разбери. С минуту он сидел, почесывая ладонь, та по-прежнему зверски зудела. Чесаться было приятно, но стоило перестать, как ожог принимался зудеть с новой силой. Реймер направился было в город, но, не проехав и четверти мили, заметил чернеющие на асфальте следы от шин, они вели на гравийную обочину. Реймер остановился, вышел из машины, направился в ту сторону, откуда приехал, и вскоре увидел на обочине осколки толстого запотевшего стекла. Реймер поднял один осколок, рассмотрел его и пришел к заключению, что он от катафота. Реймер почесал ожог зазубренным краем стекла: сначала восторг, потом зуд еще сильнее. В бурьяне возле обочины валялись еще осколки, на одном из них запеклось нечто вроде ржавчины. Реймер понюхал осколок, вернулся к машине и убрал его в пакет для вещдоков. На торпеде лежала биковская ручка, Реймер снял с нее колпачок и вонзил его длинный пластиковый зубец прямо в ожог. И заметил то, на что прежде не обратил внимания: примятый бурьян и следы, уходящие в лес.

Реймер обдумывал увиденное, когда за его внедорожником остановился автомобиль с неисправным глушителем и вышел Миллер.

– Шеф? – произнес он так, будто сомневался, Реймер ли это. – Что вы здесь делаете?

– Это я вас должен спросить.

– Я еду домой. Отработал две смены, – добавил Миллер на случай, если босс надумает уточнить, по какому праву Миллер ушел с дежурства.

– Не хотите ли прогуляться в лес?

– Шеф… – Миллер указал на ладонь Реймера, – у вас кровь идет.

Что ж, так оно и было: Реймер проткнул колпачком кожу, и на ладони алела стигма.

– Черт. – Реймер вытер руку о брюки, осмотрел рану, подивился, какая она глубокая и воспаленная.

Миллер злорадно хихикнул.

– Что смешного? – рявкнул Реймер, разозленный тем, что случившееся кажется Миллеру забавным.

– Прошу прощения?.. – На лице этого идиота было написано такое изумление, что Реймер понял: Миллер не думал смеяться над ним. Значит, хихикал кто-то другой. Ясно кто. – Что с вами, шеф?

Реймер не стал отвечать.

– Надо бы вызвать “скорую”, – сказал он.

– Да вроде бы всё не настолько страшно, – ответил Миллер,