Откроется не каждому - Константин Викторович Харский

породить что-то ценное для всех людей. Люди не хотели тратить недели на путешествие из Москвы в Петербург – это тоже конфликт. В результате появилась железная дорога. А привлекательная идея справедливости предполагает, что есть высшая сила и высшее знание, которые представляют, как должно быть. А если нет этого высшего знания? Если нам всем его ещё только предстоит найти?

– И что хотел дед?

– Он писал книгу, с помощью которой хотел сказать людям о том, что они – нечто гораздо большее, чем часто о себе думают. Если они присягают бытовым ценностям, то проживают тихую местечковую жизнь: у них есть огород, сад, четыре яблони, и осенью они копают картошку. И так – несколько десятков раз. Потом они помрут от старости. А дед хотел сказать, что человек снова и снова должен возвышать себя.

– А кто будет копать картошку? – Клара не думала, что скажет такое, но она вдруг увидела существенный изъян в логике рассуждений Олега Васильевича.

– Копай и возвышайся.

– Над чем? Над кем? Над соседом? – не поняла Клара.

– Нет, над животным, которое есть внутри каждого из нас. Мы же млекопитающие, которые – случайно или нет – стали разумными. Разум и воображение тянут нас вверх, а животное внутри хочет просто жить, и этот аргумент кажется очень убедительным. И тогда человек говорит: «Я хочу жить, я хочу жить хорошо. Я не хочу задаваться вопросами о смысле жизни, поэтому дайте мне денег столько, чтобы я мог не думать о смысле жизни». А Аркадий Фёдорович считал своей целью напомнить людям о том, что они – нечто большее, чем единственный вид млекопитающих на Земле, которые умеют покупать в кредит.

– Так кто же мы?

– Вот. Это и есть та свобода воли, про которую тебе в школе говорили, – подытожил Олег Васильевич.

– Ещё не говорили, – призналась Клара.

– Не может быть! Ты просто прогуляла этот урок, – улыбнулся Олег Васильевич. – До какого понимания дотянешься, тем и будешь. И чем больше станет людей, которые в своём понимании жизни отошли от млекопитающего, тем, считал Аркадий Фёдорович, будет лучше. В этом он и видел свою цель.

– Говорите, он писал книгу?

– Да, он несколько раз упоминал об этом, – с уверенностью сказал Олег Васильевич.

– Компьютером он не пользовался… Печатная машинка стоит на полке в кабинете… Где же может быть рукопись? – удивилась Клара.

– Этого я тебе не могу сказать, не знаю. Посмотри везде внимательно ещё раз. Теперь ты знаешь, что искать. Такое бывает: когда не знаешь, что ищешь, оно может лежать у тебя прямо под носом, а ты и не замечаешь. Вроде всё рассказал, что знал. Я живу на «Химмаше», далековато отсюда. Телефон у тебя мой есть, набирай в любое время. Я пойду.

Олег Васильевич встал и замешкался: то ли руку Кларе подать, то ли обнять по-отечески, то ли просто кивнуть. В итоге кивнул и пошёл к калитке.

– Надеюсь, скоро увидимся, – крикнула ему вслед Клара.

– Увидимся, – сказал Олег Васильевич, не оборачиваясь.

Клара вспомнила, что собиралась сходить в кондитерскую и купить подростковой еды. Замкнула дом. Усмехнулась бесполезности этого действия. «Интересно, что ещё создал дед в тексте и забрал потом себе в жизнь? Может, надо было написать, что в холодильнике появились пирожные и мороженое? Нет, это так не сработает. Всё это в холодильник должен ктото положить. А этот кто-то должен почему-то принести сладости ко мне домой… Кто? Почему? Как этот человек потом сам себе объяснит свои действия? А если не объяснит, то вернётся и скажет: «Я случайно перепутал адрес и принёс вам чужой заказ. Ах, вы уже съели всё? Быстро, однако! Тогда заплатите, пожалуйста». А если использование магии с целью получения пирожных – это приземление, а не возвышение? А если из-за пары вкусняшек я потеряю способность писать магические тексты? Честно говоря, я не знаю, есть у меня вообще эта способность или нет… Все совпадения могут быть простой случайностью», – так думала Клара, пока шла за своими сладостями. У входа в кондитерскую стояла девушка – Клара не помнила её и, вероятнее всего, они ещё ни разу не встречались. Под ростки обычно запоминают всех встречных-поперечных своего возраста, зато детей и взрослых они могут в упор не видеть. Так что эту девушку во всём чёрном Клара точно раньше не видела.

– Приходите! Сегодня в двадцать часов на площади, перед Башней, будет концерт группы «РУСА». Новые песни и любимые хиты, – сказала девушка в чёрном и протянула Кларе флаер.

– Спасибо, – ответила Клара и сначала отстранилась от протянутого листка, а потом подумала: «Нет, всё же стоит сходить повидаться с местными друзьями, они точно будут там. Вряд ли Славик и остальные ребята пропустят такое событие – поди, не каждый день у них такой концерт». И Клара взяла приглашение.

– Вход бесплатный, – добавила девушка и тут же переключилась на другого прохожего.

Клара вошла в кондитерскую, ещё раз взглянула на флаер и удивилась тому, как чётко она видит даже мелкий шрифт. Раньше она прочитала бы только основной текст приглашения, а подробности ей пришлось бы рассматривать с большим усилием: искать дополнительный свет, менять расстояние от листка до глаз, щуриться… Хотя ещё ни одна девушка не выглядела симпатичнее, прищурившись. Клара стояла у прилавка и выбирала выпечку себе на обед: в итоге она взяла пирожок с яйцом и луком (!), пирожок с капустой (!) и сосиску в тесте (!). Этот выбор оказался настолько неожиданным, что, стесняясь его, Клара, чтобы оправдаться, сказала продавцу: «Это я не себе».

– Папа уже приехал? – с улыбкой поинтересовалась девушка на кассе.

«Да, это же Старая Русса!» – подумала Клара и вместо ответа неопределённо повела плечом. Пусть понимает это, как хочет.

Когда Клара вышла, девушки в чёрном уже не было. «Наверное, раздаёт флаеры в другом месте – в руках у неё оставалось не меньше пятидесяти листков. А может, и ещё больше, просто они ждали своей очереди в кармане или сумке… Да какое мне дело до этой девчонки?! Чего она мне в голову залезла? Мне и самой есть о чём подумать», – рассердилась Клара и решила дойти до реки, где заметила оживление возле Живого моста.

«Не дай бог утопленник! – подумала она. – Ужас, как боюсь утопленников». Тут же Клара удивилась самой себе: как можно бояться того, чего не видела? Значит, она боится своих мыслей, боится своей фантазии и своих же страхов. «Тогда надо вопрос поставить так, – стала рассуждать Клара. – Кто хозяин моей фантазии? Или она бесхозная? Если бесхозная, то я беру власть