Жизнь как предмет роскоши - Гаянэ Павловна Абаджан

рядом с ней и сидела. Муж сначала не понял зачем бы она ей тут пустая пригодилась. "Так то – горшок мой", – пояснила она ему.

И вот однажды сидим мы, канонаду хоть приглушено, но слышно, и тут баба Клава подрывается, за свою кастрюлю и – к выходу. Очень грузная женщина, а быстро подскочила. Я её еле схватить успела:

– Тётя Клава, вы куда?

– Ой, меня прихватило.

– Да нельзя сейчас выходить!

Мы с мужем её еле удержали. Надавали бабульке таблеток левомицетина, и её попустило. Потом даже благодарила.

Буквально за пару дней до того моя подруга в Камброде в Храм ходила, и одна прихожанка в момент начала обстрела из него выходила. И – надо же такой кошмар, что-то прилетело и ей руку мгновенно как срезало. Сирена завыла позже. Почти на глазах подруги, на входе в Храм. И по городу много таких случаев было, кто не успеет спрятаться, кто вовсе не хочет, нет такого терпения.

Через пару дней бежим мы по лестнице в убежище, и слышим как тётя Клава дверь свою трясёт, и зовёт нас. Остановились:

– Что такое?

– Замок заклинило.

Муж по двери как шарахнул, так она звеня цепочками и распахнулась. Там "собачка" защёлки немного зацепилась, а тётя Клава от испуга трясла её в полу обмороке, не могла скоординировать себя. Дотащили старушку. После этого над ней шефство взяли, потому что она на своих распухших ногах пока дойдёт, то уже и всякое случиться может, а дверь затворять надо.

За то время, что мы в бомбоубежище сидели, то стали как родные. Семнадцать лет в этом доме жили и имён соседей не знали, а тут – прямо сдружились. Я даже "вписку" себе устроила, пирожков с черешнями напекла пока стрелять перестали. Это Кирилл от своей мамы просто гору черешни принёс, когда проведывать её в Камброд мотался. Раньше бы я с ней компоты на зиму закрывать начала. А теперь какая зима? Какие компоты? Из крана вода – полу ржавой тонкой струйкой.

Люблю когда мою стряпню хвалят, но так, как наши мужики в том подвале, мои пирожки ещё никогда не хвалили. Просто легендой стали… Я ещё про грибочки упомянула, всем сразу и с грибочками захотелось, но уж грибочков мне взять было точно негде. Вообще еды особо уже и не было, потому что с начала мая в магазинах всё разгребли, осталось что-то совсем уже несъедобное, и они стояли полузакрытыми. Ну, и за два месяца народ запасы подъел.

Как на улице было, пока мы прятались? Ходила я вокруг осколков, разглядывала. Там такие штучки прилетали – со всех сторон острые, что если попадёт, то мало не покажется.

А наш народ медленно вкуривал, что война всамдельнишная, и совершенно как к кино к ней относился. Поначалу только зазвучит воздушная тревога – все высыпали во двор и задрав головы ждали откуда будет лететь.

Луганчанам реально непонятно было всё происходящее. Это как футбол смотришь: Мадрид с Барселоной играет. И за кого ты болеть собрался? Вроде бы все красавцы. А как послушаешь, что люди шёпотом рассказывают, что вокруг происходит, то верить отказываешься. Типа такого быть не может, ведь и милиция работает, и мы – Европейское государство. Ага, были! Цивилизация -двадцать первый век на дворе… Да, поэтому орудия такие дальнобойные, но куда целятся – не понятно. Куда попали- значит, туда и целились.

Короче, просидели мы в Луганске месяц, если не больше. Мне больничный в нашей больнице ведомственной закрыли, швы сняли, а война не прекратилась. И это тоже для начала было странно, мы рассчитывали: побузят с месяц, по новым креслам рассядутся и дальше – всё как обычно. К нам в прошлую революцию в 2004 и губернатора с Западной Украины присылали, ничего – и его пережили.

Стало мне совсем не хорошо и совсем непонятно, что делать. Наш дом – возле Музея по всем новостям уже чуть ли не как новостная заставка шёл. Такой он весь побитый, с выгоревшими по первому этажу окнами.

Я мужу сказала, что если мы сейчас же не уедем отсюда, то мне точно придётся и ещё одну операцию делать, не знаю какую, но какую-то точно. В конце концов мне и жить хочется, зачем же я тогда лечилась. И сын у меня – Андрюша ещё школьник, у него даже паспорта ещё нет. Кто его растить будет, пока я тут в подвале гнию? А если с нами что случится, то кому он и моя старая мама нужны? И стала я присматривать, как отсюда выбираться.

Узнали мы, что от кинотеатра "Украина" по утрам автобусы на Старобельск вывозят. Старобельск в 2014 был уже далеко позади линии противостояния, это только в 2022 до него очередь дошла.

Так вот, собрались мы 1 июля и пошли на ту стоянку с котомками и чемоданами пешком, никакое такси в нашу сторону ехать не хотело – опасная зона. С наим одновременно женщина с сыном вышла, но прошли немного и назад повернули- слишком большая стрельба началась и они испугались. А мы – нет, переждали и дальше перебежками пошли.

Короче, прихватили какие-то вещи, пришли на остановку, ждём. Толпа уже насобиралась большая, а автобусов нет – их на въезд в город не пропускали. Вместо них приехала легковушка с матюкальником и нам в рупор стали рассказывать, что уезжать из города не надо, и что завтра в город будет продуктовая доставка, груз уже в пути, там – и сигареты, и водка – всё в изобилии и на подходе.

Я не знаю для кого это объявление сочиняли, и кто его читал, но сигареты с водкой мне в данный момент совсем не требовались, мне надо было к сыну. Поэтому мы продолжали стоять, как в основном и вся толпа.

В конце концов ближе к обеду автобусы всё же пропустили. Народ ломанул – естественно все одновременно влазить. Автобусы аж шатало, да они и не безразмерные. Оглянулась – Кирилла нигде нет. Начала его искать, а мой муж сумел мне место на первом сидении занять, сидит – стережёт, и меня выглядывает. Ну, пересадил он меня на это сидение, а сам сказал, что пойдёт посмотрит, что вокруг происходит.

Я вжалась в уголок перед самой дверью, наблюдаю, как автобус чуть не разламывают. И прямо передо мной девушка худенькая с рюкзаком и котёнком влезть пытается, но даже стать на ступеньку у неё не получается, отталкивают. И тут прибегает