Как это было - Ирина Илиади

очень хотелось присоединиться, но посчитали, что своей забастовкой мы сделаем хуже детям. Бастующих я лично не осуждала. Если бы дело не касалось детей, я была бы вместе с ними.

Названные сроки выплаты зарплаты, администрация города не выдержала. Все учителя опять по зову профсоюзов собрались на митинг. К удивлению, к нам почти сразу вышел мэр города и сказал, что положение выравнивается, Свердловской области уже выплатили зарплату и скоро дойдет очередь до нас. Все всё равно кричали, что они обманщики и не умеют работать.

Но что могла сделать администрация? Только начать подпольно печатать купюры.

А страна медленно катилась в экономическую яму.

Мы с подругами до весны ни в какой Китай не ездили. Денег у людей не было, и продавать товар было попросту некому. Бывало прибежишь на китайку за какой-нибудь текстильной мелочью, а там продавцов полно, а покупателей нет. Вот китайцы за каждого цепляются:

— Друга, иди сюда! У меня товар короший. Иди смотри! Нада-не нада?

Вот такой коллапс. Но к 8 марта нам решили сделать подарок и выдали зарплату за октябрь. Но нам было уже все равно за какой месяц. Главное — дали! И в школе царило радостное оживление! Сразу подумалось:

— Лед — тронулся, господа присяжные!

Говорят, что деньги портят людей. А отсутствие оных, портят всё! И характер, и здоровье и настроение, и жизнь.

Вот думала, если у правительства не было денег, ну случилась такая ситуация, вы хотя бы продукты людям подбросьте. Пусть под запись. Потом из зарплаты они все отдадут. Нет, они просто кинули людей на выживание.

А на улицах, после того как стемнеет, стали разувать людей! До нашего приезда в Читу, все ходили в унтах. И мужчины и женщины. А в начале 90-х появились финские сапоги. И поскольку тогда деньги у народа были, то несмотря на то, что в унтах было гораздо теплее, женщины мигом перешли на теплые сапоги. Их, конечно, приберегали, в сильные морозы ходили в унтах. А как до 30 градусов — то форсили в сапожках.

Вот эти самые модные сапожки и начали снимать с бедных женщин. И такие заботливые были грабители — снимут сапоги, и дадут тапочки

— На, эти обутки надень! Кого ж ты пойдешь, босая по морозу.

И, конечно, легкой добычей были меховые шапки. Сдернул с головы и побежал что есть духу! Поэтому стали к шапке пришивать резинки и одевать эту резинку на тело как портупею. Это было удачной придумкой и у многих шапки остались при них.

Как-то к нам в гости пришел муж троюродной сестры мужа. Это была младшая из четверых троюродных и мы ее мужа не видели. А он оказывается пришел из мест заключения. Сидел за мелкое воровство, что-то стащил в колхозе. И вот решил заглянуть в гости к ташкентским. Так они нас между собой называли. Познакомиться решил. Мы были с ним ровесниками.

Пришел без предупреждения, поэтому угощали без особых изысков. Салатик из капустки, рыбка соленая, жаренная картошечка. Вроде просто, но это блюдо там было у всех в чести! Они, конечно, с мужем выпили по рюмочке, я не стала присоединяться. Но общую беседу поддерживала. Задавала ему разные вопросы, что-то сама рассказывала. И он почувствовал ко мне сильное расположение. Видно было, что ему интересно отвечать на вопросы и слушать самому. И он вдруг спросил:

— А ты какую шапку носишь?

— Шапку? У меня очень скромная, из песца. По-моему он умер своей смертью и был немного облезшим. Но пока не могу позволить себе лучше.

— А какую ты хочешь? Ой, да что я спрашиваю? Я сейчас быстренько сгоняю на улицу и подгоню тебе из чернобурки! Пойдет? Ну как повезет, конечно.

Я в первые несколько секунд не поняла о чем он. А потом так возмутилась!

— Да ты что, за собака такая? Я с тобой как с человеком! А ты хочешь мне ворованную шапку подарить? Да как тебе в голову такое могло придти, что я ее у тебя возьму???

Я видимо, так распалилась, что он явно не ожидал такого выпада:

— Да я же как лучше хотел… — виновато сказал он.

— Да как это может быть лучше? Мы с тобой здесь два часа говорили и ты не понял с кем ты общаешься? Ты думаешь мы тут рисуемся перед тобой! Мы никогда чужого не брали и тебе не советуем! Сейчас всем тяжело! Только люди стараются работать, детей учить, а вот такие как ты грабят и наплевать им, в чем человек будет ходить зимой! А я еще думала, что это за люди такие, воры? Что у них в душе? А нет у них ничего святого. Главное взять!

— Я как лучше хотел… Отблагодарить тебя за твое отношение ко мне. Ты со мной как с человеком сидела, угощала. Знала, что я пришел оттуда. Но ни разу не намекнула даже. Я тоже хотел отплатить.

— Это не благодарность. Ты должен устроиться на работу! У тебя двое детей! Ты чему их научишь? А в школу пойдут им будут говорить, что их папа вор? Прекращай это дело! Ты парень не глупый. И рукастый, мне Валентина рассказывала о тебе.

— Валюха-то? Она меня любит сильно.

— Ну вот! Она тебя любит, а ты ее одну оставил с малолетними детьми и в тюрьму сел!

Ну, вообщем, дал мне слово, что шапки воровать не будет, а постарается устроиться на работу. На том и расстались.

Потом, вспоминая эту историю, почему-то так было смешно. В благодарность, быстренько сбегает и сворует для меня шапку. И смех и грех. Вот так, ради женщин, мужчины и на преступления идут. Страшно подумать…

Летом мы довели до ума свою пристройку. Прокапали канализацию, и сделали все как хотели. Сломали старую печь, которая стояла посередине дома. И у нас получились две спальни и большой зал, площадью 3 на 6. Это была очень просторная комната! И мы наконец смогли расстелить в ней большой палас, привезенный из Ташкента. На всю комнату!

А печку сложили в кухне и задняя ее часть обогревала весь дом. Было очень тепло и уютно. В кухню поставили уголок — диванная группа и столик. И стало все, как в квартире. Только воду все равно надо было возить с колонки. Летний водопровод работал с мая по сентябрь, а дальше надо было ходить на водокачку.

К чести моего мужа, хочется сказать, что за 17 лет проживания в этом доме я ни разу не