Море в поэзии Серебряного века - Коллектив авторов
Море в поэзии Серебряного века читать книгу онлайн
Почему поэты пишут стихи о море?!.
Потому что оно их волнует!
Заметьте: слово «волнует» вообще-то происходит от слова «волна». И первый человек, который, вспоминая или глядя на волны моря, произнёс «Я волнуюсь…», был настоящим поэтом! Он свои переживания (наверное, любовные) соотнёс с благодушными или бушующими морскими волнами.
Любопытная деталь: слово «волнуется» уже так соединилось с душевным состоянием людей, что и обыватель, и поэт, когда хочет показать «живую душу» моря, вполне может сказать, что море – это душа человека, оно так же волнуется, так же переживает и тоже способно на шторм… И получается в итоге такое «возвратное олицетворение», когда свойство моря перенесли на человека, а затем обратно.
Конечно же, всё это неспроста!
Опытные моряки вам скажут, что человек может находиться в трёх состояниях: быть живым, мёртвым и находящимся в море, то есть между жизнью и смертью (Николай Каланов. Афоризмы и цитаты о море и моряках. – М.: Моркнига, 2018).
И именно в состоянии «между жизнью и смертью» у поэта рождаются по-настоящему талантливые строки! Не может поэт не слагать стихи о море! А море бывает спокойным, почти неподвижным, или покрывается лёгкой рябью, а порою выглядит игривым, манящим белыми барашками! Но море может быть и штормящим, а то и ураганным!!!
…Серебряный век русской поэзии охватывает период конца XIX – начала XX века, когда Россия, проснувшись от декадентской спячки, прошла через две войны (Японскую и Первую мировую) и три революции (1905-го, Февральскую и Октябрьскую), а затем её накрыло ураганом Гражданской войны.
Так и получилось, что поэты Серебряного века в своих стихах плыли от тихой поэзии благостных лет Имперского величия к штормовым революционным строкам.
Предвестниками (а многие литературоведы считают, что первыми поэтами Серебряного века) были Фёдор Тютчев и Афанасий Фет.
Над морем дрогнувшим пронесся.
В парчу рассыпал звездный сноп
Свои румяные колосья.
Прибою кланялась сосна,
Девичий стан сгибая низко.
Шла в пенном кружеве волна,
Как пляшущая одалиска.
Прошелестел издалека,
Ударил вихрь по скалам темным —
Неудержимая рука
Взмахнула веером огромным,
И, черную епитрахиль
На гору бросив грозовую,
Вдруг вспыхнул молнии фитиль,
Взрывая россыпь дождевую…
Так серые твои глаза
Темнели в гневе и мерцали
Сияньем терпким, как слеза
На лезвии черненой стали.
1925–1926
Садовской Борис Александрович
(1881–1952)
Поэт, прозаик, критик, литературовед. Садовской входил в круг символистов, был связан дружбой со многими из них (Блоком, Белым, Брюсовым, Соловьёвым). Но философия символистов, связанная с экспериментаторством, использованием символики, таинственных и загадочных образов, оставалась для него чужой. Он в своём творчестве опирался на образцы «золотого века» русской поэзии, в первую очередь на Пушкина и Фета.
Море
Искры, сверкания, блестки и блики.
Море то серое, то голубое.
Плачутся чаек призывные крики.
Брызжет соленая пена прибоя.
Вечные моря звучат поцелуи.
Вечно им внемлют у белых развалин
Узкие, темные, острые туи,
Внемлет им лавр, величаво- печален.
Резко цикады сон полдня тревожат.
Солнце пылает и жжет бесконечно.
Волны утесы горячие гложут.
Море с землею лобзается вечно.
1908
Северянин Игорь (настоящие имя и фамилия Игорь Васильевич Лотарёв)
(1887–1941)
Поэт, переводчик с эстонского и французского. Один из крупнейших представителей русского футуризма. «Доходчивая музыкальность его стихотворений, часто при довольно необычной метрике, соседствует у Северянина с любовью к неологизмам. Смелое словотворчество Северянина создаёт его стиль» (В. Козак).
Моя мечта
Моя мечта – моряк- скиталец…
Вспеняя бурный океан,
Не раз причаливал страдалец
Ко пристаням волшебных стран.
Не раз чарующие взоры
Сулили счастье моряку,
Но волн изменчивые горы
Вновь к океану- старику
Руль направляли у голландца,
И с местью тайною в глазах
Пускался он в морские танцы
На сумасшедших парусах.
Стремился он победоносно,
Своим безумьем смел и горд,
И, прорезая волны грозно,
Вплывал в разбуженный фиорд.
Еще встревоженные волны
Грозили смертью рыбакам,
Еще испуганные челны
Стремились в страхе к берегам,
Еще, как дьявольские трубы,
В горах не замерли гудки,-
А он, смеясь над сушей грубо,
В порыве злобы и тоски,
В своем отчаянье скитанья
И без надежды в якоря,
Спешил на новые страданья,
Стремился в новые моря.
Пусть мне грозит небесный палец,
Но дерзновенно я почту
Мечту – как он, моряк- скиталец,-
Мою гонимую мечту!
Солнце и море
Море любит солнце, солнце любит море…
Волны заласкают ясное светило
И, любя, утопят, как мечту в амфоре;
А проснешься утром – солнце засветило!
Солнце оправдает, солнце не осудит,
Любящее море вновь в него поверит…
Это вечно было, это вечно будет,
Только силы солнца море не измерит.
Сельвинский Илья Львович (псевдоним Эллий- Карл)
(1899–1968)
Поэт, драматург, литературовед. Первые поэтические опыты принесли ему большую известность: виртуозные стихи с полифонической мелодикой, буйством красок и ритмических переходов произвели на читателей и специалистов очень сильное впечатление. В его стихах за нестандартными взглядами на мир и необычным строением рифмы виден образ автора.
Великий океан
Одиннадцать било. Часики сверь
В кают-компании с цифрами диска.
Солнца нет. Но воздух не сер:
Туман пронизан оранжевой искрой.
Он золотился, роился, мигал,
Пушком по щеке ласкал, колоссальный,
Как будто мимо проносят меха
Голубые песцы с золотыми глазами.
И эта лазурная мглистость несется
В сухих золотинках над мглою глубин,
Как если б самое солнце
Стало вдруг голубым.
Но вот загораются синие воды
Субтропической широты.
На них маслянисто играют разводы,
Как буквы «О», как женские рты…
О океан, омывающий облако
Океанийских окраин!
Даже с берега, даже около,
Галькой твоей ограян,
Я упиваюсь твоей синевой,
Я улыбаюсь чаще,
И уж не нужно мне ничего —
Ни гор, ни степей, ни чащи.
Недаром храню я, житель земли,
Морскую волну в артериях
С тех пор, как предки мои взошли
Ящерами на берег.
А те из вас, кто возникли не так
И кутаются в одеяла,
Все-таки съездите хоть в поездах
Послушать шум океана.
Кто хоть однажды был у зеркал
Этих просторов – поверьте,
Он унес в дыхательных пузырьках
Порыв великого ветра.
Такого тощища не загрызет,
Такому в беде не согнуться —
Он ленинский обоймет горизонт,
Он глубже поймет революцию.
Вдохни ж эти строки! Живи сто лет —
Ведь жизнь хороша, окаянная…
Пускай этот стих на твоем столе
Стоит как стакан океана.
Евпаторийский пляж
(Отрывок)
Женщины коричневого глянца,
Словно котики на Командорах,
Бережно детенышей пасут.
Я лежу один в спортивной яхте
Против элегантного «Дюльбера»,
Вижу осыпающиеся дюны,
Золотой песок, переходящий
К отмели в лилово- бурый занд,
А на дне у самого прилива —
Легкие песчаные полоски,
Словно нёбо.
Я лежу в дремоте.
Глауберова поверхность,
Светлая у пляжа, а вдали
Испаряющаяся, как дыханье,
Дремлет, как и я.
