Братья – отцы - Протоиерей Александр (Акулов)

нет, и он прекращает с ним всяческое общение. А буквально меньше года назад ему позвонил Иван, извинился за долгие годы отсутствия, предложил встретиться, но отец      Николай категорически отказался, обозвав его последними словами и почему то пьяницей и наркоманом…

Матушка Екатерина не поняла поступка мужа и постоянно его в этом упрекала. Сама она всё–таки несколько раз встречалась с братом мужа и его женой, но боялась говорить об этом Николаю. И опять же квартира их родителей… Плюс проблемы с её мамой, которая всё время требовала денег на своё содержание. Раньше отец Николай относился к просьбам тещи вполне нормально и помогал, чем мог, но когда узнал, что свою квартиру она переписала на сожителя, то так расстроился, что перестал с ней общаться, и через пару месяцев мама Кати умерла, ничего не оставив своей дочери. Своего отца Катя не помнила. Её братья умерли в младенческом возрасте. Но Катя не считала себя обиженной, потому что у неё была своя крепкая семья, а муж был настоятелем православного храма, чуть ли не в самом Киеве! Кате ещё с детства казалось, что священники – это особый род людей, которым неведомы плохие чувства и все они ангелы на земле, только в человеческих одеждах.

С Николаем они познакомились в кафе возле Лавры и сразу влюбились друг в друга. От его интеллекта и веры в Бога она была без ума и поняла, что вместе они будут жить на земле как в Раю. И так было очень много лет…

Эти приятные воспоминания      прервал неожиданный звонок на её телефон.

– Екатерина Сергеевна? – спросил неизвестный мужской голос.

– Да, – с волнением ответила матушка.

Вас беспокоят из больницы по просьбе Вашего мужа…

– С ним всё в порядке? – испугалась Катя.

– Относительно, но он просит Вас срочно приехать…

– Конечно, спасибо, выезжаю…

Катя не на шутку заволновалась. У неё прошла вся злость на отца Николая. Она вдруг почувствовала такую жалость и тоску по мужу, как будто не видела его уже много лет. Катя решила детей не будить. Оставила им записку, что когда проснутся, пусть идут к Варваре на вечерний чай, а она, Бог даст, скоро вернётся, как только навестит их отца. Такси решила не вызывать, а вспомнила, что можно поехать на машине, хотя уже давно не садилась за руль их «фольксвагена». Собралась она за пару минут. Правда, долго не могла найти ключи от машины и почему–то обнаружила их у себя в куртке вместе с ключами от храма. Но ещё больше времени она потратила на то, чтобы разобраться с управлением на водительском месте. Наконец, только с третьего поворота ключа, машина успешно завелась, и матушка потихоньку стала выезжать из деревни на трассу. Из–за своей неопытности, она не обратила внимания на машину, которая на большой скорости ехала по главной дороге слева от неё. И та каким–то чудом увернулась от неожиданного препятствия. Сигнал возмущения ещё долго стоял в ушах испуганной Екатерины, которая со страхом провожала взглядом подрезанную ею машину. Катя даже не успела нажать на тормоза, и с большим радиусом поворота, становясь на свою полосу движения, выехала на трассу. Через пару минут вроде бы всё наладилось. Она стала уверенно переключать передачи и даже сумела на ходу пристегнуться ремнём безопасности, забыв это сделать в самом начале своего пути.

Переведя дух, матушка стала думать, как ей правильно проехать к больнице и тут вспомнила, что не предупредила Варвару о своём отъезде. Телефон из сумочки она достала довольно легко, а вот набрать номер на ходу никак не получалось. Наконец, она нажала номер вызова, и тут Катя увидела, что впереди идущая машина стала резко притормаживать, практически останавливаясь. Она тоже попыталась притормозить, но… педаль тормоза просто провалилась в пол, как будто её там вовсе и не было. Телефон выскользнул из её рук и упал куда–то под водительское сиденье. Катя с ещё большим усилием пару раз попыталась ударить по тормозам, но машина её предательски не слушалась. При этом до впереди тормозящей машины оставалось всего лишь несколько метров, а сзади Катя услышала длинный и громкий сигнал от другой машины, водитель которой вообще не понимал, что происходит впереди. Матушка посмотрела направо, где простиралось огромное поле с редкими кустарниками. И уже в последнее мгновение перед столкновением резко повернула руль вправо, пытаясь уйти в сторону. На большой скорости она въехала на обочину, за которой было пустое пространство с редкими кустарниками и деревьями, в одно из которых Катя и врезалась. Последнее, что она услышала, это был скрип тормозов других машин и звук сильного удара металла о металл…

Глава 9. Авария…

Отец Иоанн вместе со своими друзьями на трёх мотоциклах неспешно катил в сторону Киева. Сборы были не долгими. Владыка, узнав что случилось с братом отца Иоанна, благословил батюшку в путь и сказал, что будет за них молиться. Ехали в пределах правил, с трудом сдерживая мощные байки от излишней резвости и прыти. Байки для них были живыми, со своими характерами. Как будто это были не байки мощностью под двести «коней», а сам этот табун лошадей во всю свою красу и стать, каким–то чудом им подчинённый, послушный и покорный. Великолепное трёхполосное шоссе позволяло получать максимальное удовольствие от езды.

Отец Иоанн любил такие поездки как раз за возможность любоваться красотами окружающей природы. «Какая же наша страна красивая!» – батюшка всегда восхищался и благодарил Бога за возможность жить именно в Украине с её просторами, черноземом и красивейшими людьми, которым сегодня, к сожалению, живётся совсем не сладко. «И тем более, как именно в такие не простые времена тяжело жить без веры в Бога, когда вокруг столько бед и проблем. Это же с ума сойти можно, если всё воспринимать всерьёз и не полагаться на Волю Божию! Надо принимать всё с благодарностью и не гневить Господа своими жалобами, осуждениями и обманом ради собственной выгоды. И это касается не только «верхушки», но и любого простого человека. Ведь можно воровать миллиарды и обманывать миллионы, а можно украсть сто гривен и обмануть лишь своего начальника, но вина–то меньше от количества украденных денег и обманутых людей не становится. Все ответим перед Богом! Как же сделать так, чтобы люди это поняли?» – сокрушался