Чужие свадьбы, я и Кирилл - Даяна Брук

мира и много-много виски.

— Не хочешь немного… расслабиться? — добавил он, при этом подмигнув так медленно, будто делал это впервые. Возможно даже успел поспать немного.

— Нет, спасибо, — ответила я, — я уже работаю в сфере обслуживания.

Он хмыкнул, сделал шаг ближе.

— Ну, я не про обслуживание, — сказал он, — а про удовольствие.

— А я не про то и не про другое.

— А если за деньги? — он улыбнулся, будто произнес что-то остроумное.

Я повернулась к нему, посмотрела прямо в глаза.

— Деньги покупают еду, диван и тишину. Но счастье и оргазм, у них другая валюта.

Он моргнул.

— Какая ещё валюта?

— Согласие. И взаимность, — сказала я, — в обменнике не продаётся.

Он не понял. Обычно такие не понимают, у них на месте эмпатии банковский терминал. Я уже хотела просто уйти, но тут рядом появился Кирилл.

— Всё нормально? — спросил он.

— Почти, — ответила я.

— Уйди, — сказал Кирилл мужчине, спокойно, но так, что спорить не хотелось. — Пока культурно.

Тот хмыкнул, но отступил.

— Я просто шутил, — сказал он, пятясь.

— Отлично, — ответил Кирилл. — Тогда все посмеялись.

Он ушел, ворча себе под нос, что “раньше девушки были проще”. Я фыркнула:

— Ага, просто не было фронтлайна между границей личного и общественного.

Кирилл усмехнулся.

— Ты умеешь словами ставить на место.

— Ну а ты — лицом. Отличная командная работа.

Он пожал плечами.

— Нет, просто устал смотреть, как идиоты думают, что могут купить всё.

Я посмотрела на его синяк, теперь уже слегка пожелтевший, как воспоминание о чужих ошибках.

— С таким лицом ты похож на человека, который спасает мир по ночам.

— Не мир, — сказал он, — просто коллег. Мир слишком дорого обойдётся.

Он зевнул, потянулся, снял галстук, словно сбрасывая день.

— Всё, хватит героизма. Смена закончилась.

Я улыбнулась.

— И что теперь?

— Пойдём в «Дикую лошадь». Там бармен понимает, когда молчание, лучший заказ. ты сейчас, я тут закрою и присоединюсь.

Я кивнула. Свадьба за стеной всё ещё гудела — музыка, тосты, смех. Но мы шли к выходу, и каждый шаг казался глотком воздуха после многочасового шампанского. Иногда лучший звук в мире — это просто тишина, в которой никто не предлагает тебе купить твоё собственное спокойствие.

* * *

Бар «Дикая лошадь» жил своей ночной жизнью: полумрак, липкий пол, запах пива и разговоров, которые никому не нужны утром. Я пришла раньше Кирилла, заказала сидр и попыталась притвориться частью интерьера. Но у бара сидел он, тот самый бывший, который вчера врезал Кириллу.

Когда он заметил меня, то встал, снял кепку, как на исповеди.

— Прости, — сказал он. — За всё. За глаз, за шум, за…

— Не извиняйся, — ответила я.

Он усмехнулся и кивнул бармену.

— Девушке ещё один сидр. На меня запиши.

Мы выпили. Он стал говорить быстро, будто боялся, что музыка его перебьет:

— Я не хотел туда приходить. Просто… не смог смотреть, как она за другого.

Пауза. Он достал телефон, показал экран.

— Видишь? Пишет всё ещё. Только осторожно. «Ты же знаешь, всё не так».

Я посмотрела на сообщения, короткие, будто любовь на диете.

— Любит, но выбрала стабильность, — сказал он. — У него деньги. У меня чувства.

— Может, у тебя просто меньше денег, — тихо ответила я. — А чувства — это валюта, которая редко котируется.

В этот момент появился Кирилл. Синяк уже почти сошел, но выглядел как напоминание о вчерашнем.

— О, герой, — сказал бывший. — Я твой должник.

Он жестом подозвал бармена:

— Два пива.

Кирилл сел рядом, поднял бокал:

— За то, чтобы драться только один раз, и потом пить вместе.

Мы чокнулись.

Разговор пошел сам собой: про свадьбы, людей, выбор, деньги.

— Деньги — это зло, — сказал бывший. — Они забирают чувства.

— Не согласен, — возразил Кирилл. — Деньги — это тест. Проверка, кто ты без них и с ними.

Я задумалась.

— А может, всё проще? — сказала я. — Деньги — это просто инструмент. Как штопор. Главное не пытаться им открыть сердце.

Мы рассмеялись. Не громко. Бармен поставил новый раунд, а я поймала себя на мысли: в этот момент никто не был врагом. Просто трое уставших людей, которые пытались понять, что важнее: счастье или счёт в банке. И ответа, конечно, не было. Только тишина между фразами та, где каждый слышит свое.

* * *

Такси пахло освежителем и таксистом, потому что по другому запах я не смогла описать. Таксист оказался из тех, кто верит, что каждая поездка, это повод для беседы.

— Молодые, вы куда? — спросил он бодро.

— Домой, — ответила я.

— Вместе? — уточнил он.

— Ну да, — машинально сказала я, и сразу почувствовала, как Кирилл чуть напрягся рядом. Он помолчал. Я считала 1-2-3-4-5. После пяти он отреагировал.

— Мы не пара, — уточнил он, глядя в окно.

Таксист усмехнулся:

— Не пара? Да вы что! У вас аура общая, сразу видно. Такая синенькая.

— Это просто совпадение графика, — буркнул Кирилл.

— Ага, — сказала я. — Мы просто синхронизированы бытовыми страданиями.

Таксист засмеялся:

— Ну, так с этого всё и начинается. Сначала “не пара”, потом “посуду вместе моем”.

Кирилл молчал. Я смотрела в окно, огни города растекались по стеклу, будто кто-то подрисовывал маршрут наших эмоций. И всё же в этой тишине было странное тепло. Он не оборачивался, но я знала: улыбается. Не широко чуть, едва заметно.

Когда мы доехали, Кирилл вышел первым, заплатил и, неожиданно для себя, подал мне руку. Я взяла её на секунду, без слов. Как будто действительно вместе. Хотя бы на эти пять секунд между «не пара» и «доброй ночи».

* * *

Дома мы почти не разговаривали, будто всё уже было сказано в такси, и теперь каждая фраза могла разрушить хрупкое перемирие. Кирилл пошёл в ванную, я в свою комнату. Закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и слушала, как он чистит зубы. Ритмично, спокойно, будто от этого зависело равновесие мира.

Звук воды казался странно интимным не громким, не навязчивым, просто живым. Я ждала, пока он закончит, чтобы не столкнуться. И в то же время, чтобы столкнуться.

Эта дилемма была в духе всего, что происходило между нами: хочу и не хочу одновременно.

В голове уже шёл фильм. Он выходит, я выхожу. Секунда паузы, взгляд в глаза.

Шаг навстречу, ещё один. Поцелуй