Совращенный поселянин. Жизнь отца моего - Никола Ретиф де ла Бретонн

Оставив Юрсюль со служанкой, умной девушкой, в которой мы были вполне уверены, мы с маркизом отправились к Лагуашу в сопровождении нескольких слуг, которые должны были войти в дом лишь по условленному сигналу. Маркиз обошелся с ним по заслугам; подлость этого проходимца распалила его гнев, он потерял самообладание и унизился до того, что ударил негодяя. Я и сам был взбешен, однако человеколюбие заговорило во мне, и я просил маркиза его пощадить. Маркиз сразу утихомирился и только приказал Лагуашу в течение трех часов выехать из Парижа, причем предупредил, что если Лагуаш попадется ему на глаза часом позже, то будет убит на месте. А чтобы у него не было предлога для промедления, маркиз отсчитал ему на дорогу двадцать пять луи. Лагуаш принял их со свойственной ему подлостью, но, уходя, стал извергать потоки брани. Слуг мы не звали, ибо в них не было надобности, но они не могли стерпеть дерзость подлеца и так отлупили его, что мы боимся за его жизнь. Маркиз велел перенести его в свой особняк и делает все возможное, чтобы спасти несчастного. Мы очень сожалеем об этом происшествии, ибо оно может вызвать толки и послужить нам во вред. Вот как обстоят дела сестры, а теперь о моих.

Маркиза относится ко мне все лучше и лучше. Портрет ее я закончил; в ее наготе нет ничего непристойного, ибо я старался изобразить лишь то, что приятно для созерцания; портрет повесили в ее спальне, портрет сестры можно считать парным ему; и надо признать, что маркиза ни в чем не уступает сестре. Но я очень удивился, когда маркиза, показывая портреты двум своим приятельницам, не постеснялась сказать: — Это любовница моего мужа; как вы ее находите? — Начались сравнения и, как ты сам догадываешься, победу одержала маркиза как присутствующая при обсуждении. В это время вошел маркиз: беседа спокойно продолжалась на ту же тему; маркиз тоже высказался; делая вид, будто любуется женой, он, однако, с трудом отрывал взгляд от точной копии прелестей Юрсюли. Он обещал маркизе подарить ей свой портрет, выполненный тою же рукой. — А все-таки будет чего-то недоставать для полноты картины, — заметила одна из дам и, склонившись к уху маркизы, громко сказала: — Такой муж вполне заслуживает того, чтобы рядом с портретом его любовницы поместили портрет красавца, который мстит за вас. — Маркиза улыбнулась и украдкой бросила на меня выразительный взгляд. Ах, друг мой, сколько в нем было очарования! Суди сам по действию, какое он на меня произвел. Меня обуял творческий восторг и я тут же добавил на портрете несколько мазков, благодаря коим ее обожаемое лицо стало еще вдесятеро живее. Она поняла все значение моего порыва: взгляд ее поощрял меня, распалял во мне вдохновенье, возносил куда-то ввысь. Выслушав восторженные похвалы дам и маркиза, я вышел в соседнюю комнату и сделал карандашный набросок сговорчивого супруга; надеюсь, что он выйдет похож, но приукрашивать его я не собираюсь; угодливость и лесть, доступные моему искусству, я приберегу для его портрета, который он намерен повесить у Юрсюли. Не страшно, если сестра заметит, что он приукрашен; ведь мы постепенно и незаметно для самих себя всегда находим в оригинале черты, изображенные на приукрашенном портрете. Опыт уже убедил меня в этой истине.

Откровенно говоря, мне кажется, что маркиз осведомлен о чувствах, связывающих меня с его женой, и поощряет их, ибо он старается предоставлять нам возможность быть наедине. Конечно, я ему оказываю такие услуги, что он должен быть доволен. Теперь он обращается со мною как с братом и настолько сглаживает разницу между нами, что можно подумать, будто Юрсюль — его супруга. С другой стороны и сестра, несомненно, тронута таким обращением со мною и поэтому становится к нему благосклоннее... Однако, как осмелился я сказать это! Порою во мне оживают мои былые предрассудки... Сестра моя — содержанка!.. И притом безо всякой необходимости, раз она богата!.. Прочь эту пустую щепетильность: благородство, почтительность, с какими маркиз относится к ней, должны вполне успокоить меня. Она будет хозяйкой дома, будет устраивать обеды, блистать в обществе выдающихся людей и станет новой Нинон. Один из приятелей Негре, писатель куда талантливей, чем он, собирается посвятить ей свое произведение. Представь себе, каким он ее окружит ореолом! Маркиз нанял для нее актера из отличного театра, чтобы она училась декламации; певец из Оперы и знаменитейший танцор занимаются с нею, один ставит ей голос и прививает вкус к пению, другой совершенствует походку и развивает ее природные данные для искусства Терпсихоры. Он собирается устроить ей дебют в одном из трех театров, смотря по тому, какой из них окажется наиболее подходящим для ее способностей, но только с тем, чтобы она блеснула там раз пять-шесть и приобрела ту особую привлекательность, какая свойственна женщинам, ставшим кумиром публики. Я весьма одобряю все эти замыслы, ибо полагаю, что таланты сестры и некоторая ее известность будут содействовать и моим успехам.

(Прошло больше года с тех пор, как Эдмон приехал в Париж; родителям он писал к Новому году, но даже не выразил пожелания, чтобы год был для них счастливым, считая, видимо, что такого рода пожелания — пошлость).

ПИСЬМО CXVIII

1754 г.

ОТ ЮРСЮЛИ К МАРКИЗЕ

О боже, до чего докатилась сестра!

Сударыня!

Пишет Вам не соперница (бог свидетель, я не такая), пишет уважающая Вас девушка, мной руководит чувство благодарности. Я знаю от брата, что Вы благоволите оказывать ему внимание, но я Вам пишу сейчас тайком от него. Будьте уверены, сударыня, что нет человека, более достойного Ваших милостей, чем он. Его уважению к Вам и преданности нет границ, они могут сравниться только с моей собственной привязанностью к горячо любимому брату. По этой привязанности и судите, сударыня, о просьбе, с какой я обращаюсь к Вам. Ваш муж любит меня, и поверьте, что его несправедливость к Вам отнюдь не располагает меня платить ему взаимностью. Сейчас я вручаю Вам его судьбу и жду от Вас указаний, как мне вести себя. Как мне к нему относиться? Как Вам угодно, чтобы я вела себя с его соперниками? Их несколько, и ко всем ним сердце мое так же равнодушно, как и к нему. Предоставляю себя в Ваше распоряжение и, если надо за Вас отплатить, я готова на все, даже в