Первая встреча - Полина Люро

Он промолчал и снова положил мне голову на грудь, так что я невольно улыбнулся и продолжил говорить, чтобы его успокоить:

― Потерпи, Рой. Пройдёт немного времени, и глаза привыкнут к темноте, тогда можно будет осмотреться и поискать выход. В любом случае, Командир будет нас искать и обязательно найдёт. Просто подожди рассвета. Хоть он всего лишь человек, и магии в нём нет ни капли, я не знаю следопыта лучше него. Дарси очень храбрый и добрый, когда мы с Крэгом познакомились с ним, он был ещё зелёным юнцом вроде тебя, а сейчас у него полбороды седых волос. Это так несправедливо, что жизнь людей коротка… Если бы я только мог отдать половину своей никчёмной жизни, разделив её между друзьями…

Рой поднял голову, и даже в полутьме было видно, как сияют его глаза:

― Ты ― лучший, Рас… Я сразу это понял…

Меня словно ураганом вдавило в стену, так крепки были объятья мальчишки Избранного. Жёсткий корень оцарапал позвоночник, а раненое плечо дёрнуло от боли. Я едва мог говорить:

― Перестань, Рой, прошу тебя, не продолжай, не делай глупости, о которой потом пожалеешь…

Договорить мне не позволили его губы… И не буду лгать, будто бы вдруг ставший добродетельным Рас до последнего отбивался от приставаний неопытного юнца. Ничего подобного ― я сдался почти сразу, и когда, наконец, дыхание кончилось, мои губы горели, словно много лет назад. Тогда после школы я, прижав к стене, задрал юбку давно нравившейся мне дочери директора, за что потом и был выпорот на конюшне, как простой слуга… Тётя устроила скандал, а из школы меня вышвырнули, не дав сдать последний выпускной экзамен.

И вот теперь я снова почувствовал себя пятнадцатилетним подростком, нарушающим очередное строгое правило. Как будто вся моя жизнь состояла из чего-то другого… Рой что-то шептал мне на ухо, пока его горячие руки ласкали тело под расстёгнутой любимой рубахой. А я тихо смеялся, позволяя мальчишке эту шалость, с маниакальным усердием здоровой рукой пытаясь расплести его тугую, аккуратную косу. Сейчас мне хотелось одного ― увидеть эти горящие неутолённым желанием глаза, и разметавшиеся по плечам длинные волосы, как символ моей победы… Над кем?

― Господи… Какой дурак… Что плохого мне сделал этот мальчик, что я так с ним поступаю? Какая же ты сволочь, Рас, возьми себя в руки и успокойся, ― мысленная пощёчина помогла, и, бросив своё недостойное занятие, погладил его по щеке, целуя в лоб:

― Скоро рассветёт, малыш. Нас, вероятно, уже ищут, ты что-то говорил о возвращении в свой лагерь, я, правда, тогда не очень понял…

Глаза Избранного расширились от ужаса:

― Боже, Рас, я совсем забыл… Что же делать? На рассвете надо быть в лагере. Узнав, что Сан здесь, мне удалось выбить увольнительную на сутки с условием, что не опоздаю. А вдруг Командир Дарси не успеет нас вытащить вовремя? Это позор на всю жизнь…

Я обнял его здоровой рукой, прижав к себе:

― Успокойся, ничего ещё не потеряно. Скажи, Сан знает, что ты снова появился в его жизни всего лишь на несколько часов?

Рой опустил голову:

― Нет, я не смог… Не хотел его расстраивать, думал, расскажу перед самым уходом. Наш полк сегодня утром покидает лагерь, понимаешь? Я должен вернуться вовремя, Рас…

Он смотрел на меня несчастными глазами как на бога, который обязательно найдёт решение и спасёт его. Начинало светать, и это позволило мне рассмотреть стены ловушки ― чуть выше над нами торчали обломанные, выступающие из земли корни. План был прост: молодому ловкому Избранному не составило бы труда его исполнить даже без магии. Моя задача ― немного помочь…

― Слушай, Рой, и не спорь. Вставай мне на здоровое плечо, хватайся за тот корень и подтягивайся, ты легко взберёшься наверх, только будь осторожен и не торопись. У тебя всё получится, малыш… И не смотри так жалобно ― Дарси скоро меня найдёт и вытащит отсюда, он в этом деле мастер. С Саном я поговорю и объяснюсь за тебя, наш умница-маг всё поймёт. Не теряй времени, только не перепутай плечо, а то от боли с корнем вырву твою замечательную косу…

Рой молча подчинился: нежно прижался к моим губам, с тоской заглядывая в глаза, словно на прощание ждал слов утешения.

Я отвёл взгляд:

― Прости, маленький Избранный. Ты ведь понимаешь, что у нас с тобой нет будущего. Никакого. Даже намёка…

― Понимаю. Только мне на это плевать…

Я засмеялся:

― Паршивец, у кого ты нахватался таких недостойных Высокородного выражений?

Он улыбнулся в ответ, и в прекрасных глазах снова заплясали так понравившиеся мне нахальные огоньки:

― У тебя, Рас. Тысячу раз я плевал на всех, кто против. У нас всё только начинается…

С усмешкой подсадил упрямца, на прощание махнув рукой исчезающей в предрассветном сумраке фигуре, чтобы потом без сил сползти на дно ямы, со стоном баюкая разболевшееся плечо:

― Ну что за глупый ребёнок…

Друзья быстро меня нашли: под ругань Командира и причитания Сана вытащили из ловушки, сразу же подлечив руку. Позже, сидя у костра и доедая остатки знаменитой похмельной похлёбки Крэга, с усмешкой слушал рассказы о том, как нас искали, как Селим у самой ямы внезапно потерял след и, поскуливая, крутился возле дороги. Я долго успокаивал расстроенного Сана, объясняя ему, почему брату пришлось срочно уйти, не прощаясь, без конца отвечая на один и тот же вопрос:

― Он же ко мне вернётся, правда, Рас?

― Не сомневайся, брат дал слово и обязательно его сдержит.

Солнце поднялось над лесом, и не спавшие всю ночь друзья, наконец, решили вздремнуть, мне же было не до этого. Сидя у почти потухшего костра, я ворошил угли и думал о Рое:

― Кто он тебе, Рас, этот доверчивый влюблённый мальчишка? Пройдёт несколько дней, и он забудет об этом забавном приключении в его жизни. Ну, может, не несколько дней, а недель. А я забуду о нём ещё быстрее, тут и помнить-то нечего…

Из палатки вылез зевающий Крэг, почесался и поплёлся в кусты, а вынырнул оттуда с ухмыляющейся физиономией, таща за шкирку знакомого мальчишку-посыльного:

― Смотри, Рас, какого шпиона я поймал. Может, хоть он развеселит загрустившего напарника. Упирается, зараза…

Мальчишка ловко вывернулся из рук полудемона и, подбежав ко мне, вытер конопатый нос рукавом:

― Посылка для господина Избранного, ― важно произнёс он, но зажатый в руке свёрток не отдал,