На счет три - Майкл Гаррет

class="p1">— Отнюдь. Гипноз успокаивает нервы. Теперь я все время гипнотизирую себя.

— Так ты серьезно! — с ее губ сорвался смешок. — Я и представить себе не могла… все равно, не верю!

Эрик усмехнулся.

— Кроме того, если ты можешь успокоить себя самогипнозом, чего говорить со мной?

Эрик откашлялся.

— Потому что ничем не заменить человеческое общение, — проникновенно заявил он. — Ничем.

Уэнди покачала головой, вновь рассмеялась.

— И все-таки я тебе не верю.

— Позволь доказать.

С неохотой она вложила ладонь в его протянутую руку. Эрик повел Уэнди к стоящему в углу креслу, сам сел на стул напротив ее. Настроение Уэнди внезапно переменилось, ее пальцы нервно забегали по сумочке, которая лежала у нее на коленях.

— Слушай, может, не надо? Ты действительно можешь меня загипнотизировать? Ты уверен, что это не опасно?

— Абсолютно. Всего-то делов на минуту, и потом ты ничего не будешь помнить. Зато тебе станет гораздо лучше.

— Да, но, если я ничего не вспомню, как я узнаю, что ты меня загипнотизировал?

Логично, признал Эрик. Об этом он не подумал.

— Я запишу все на магнитофон, — нашелся он. — Потом ты услышишь весь наш разговор.

Уэнди проглотила наживку.

Эрик включил кассетник, посмеиваясь про себя. Он мог выключить магнитофон, как только она войдет в транс, а потом сказать, что сели батарейки.

— Хорошо, — с неохотой согласилась Уэнди. — Но если мне не понравится, ты дашь задний ход?

— Конечно, — согласился Эрик. — Ты готова? Тебе удобно?

— Да.

Эрик притушил свет, попросил Уэнди глубоко дышать и сосредоточиться на его голосе. Выдержал театральную паузу.

— Ты все глубже и глубже погружаешься в сон… расслабленная и свободная… глубже и глубже…

Он видел, что Уэнди сопротивляется. Мягко заговорил с ней, заверяя, что ничего страшного не произойдет, убеждая ни о чем не беспокоиться. Затем повторил попытку:

— Глубже и глубже ты погружаешься в сон…

Ее веки медленно опустились.

— Расслабленная и свободная…

Процесс пошел.

— Глубже и глубже…

Мышцы лица расслабились, голова упала на грудь. Он ее загипнотизировал! Эрик тут же выключил магнитофон.

— Уэнди, ты проснешься на счет три. И окажешься лицом к лицу с Джейком Эдвардсом, который вернулся из деловой поездки раньше, чем ожидал. Ты с нетерпением ждала его возвращения, чтобы встретить его с распростертыми объятьями. И, наконец, вы снова вдвоем, и сейчас воздашь ему по заслугам.

Она сидела, не шевелясь, словно кукла.

— Один…

Эрик сознательно не упомянул про секс, чтобы решение принимала Уэнди.

— Два…

Она с удовольствием потрахается с ним, поскольку подсознание убедит ее в том, что перед ней Джейк, а не Эрик. Во всяком случае, попробовать стоило.

— Три…

Уэнди медленно открыла глаза, и тут же ее лицо вспыхнуло. Из глаз брызнули слезы, губы задрожали. Эрик не мог поверить тому, что видел: неужели она так любит Джейка?

Уэнди откашлялась, вытерла глаза.

— Когда ты успел вернуться? — тихим голосом спросила она.

Но, к изумлению Эрика, не бросилась в его объятья. Но явно видела в нем Джейка. Хороший знак!

— Эй! — воскликнул Эрик. — Разве ты не рада меня видеть?

Уэнди молча смотрела на него, словно не находя слов для ответа. Эрику оставалось только ждать.

— Джейк, я удивлена, что ты… — Уэнди всхлипнула.

Она назвала меня Джейком! Эрик просиял, наклонился, погладил золотистые волосы.

— О поездке я расскажу тебе позже. А сейчас давай оторвемся.

То было любимое выражение Джейка. Эрик ввернул его для убедительности.

Уэнди вскинула голову, шмыгнула носом, выдавила из себя улыбку.

— Только этого тебе и надо. Мне следовало знать об этом.

Глаза Эрика широко раскрылись, когда Уэнди скинула свитер, расстегнула блузку, бюстгальтер. Какая великолепная грудь!

— Ты очень расстроена, — проворковал Эрик. — Сейчас тебе полегчает.

Выражение лица Уэнди не изменилось, когда Эрик начал целовать ее соски. Его возбуждение мгновенно достигло пика, она же сидела не шевелясь, а потом, внезапно, с силой ударила его сумочкой по голове.

Эрик потерял равновесие, покатился по полу, потом долго искал слетевшие с носа очки. Уэнди тем временем рылась в сумочке.

— Сукин сын! — взвизгнула Уэнди. — Я же сказала, что никогда не прощу тебя!

— Но, Уэнди… — Эрик нацепил очки на нос, поднял голову. — Я не понимаю…

Ему в лоб смотрело дуло револьвера тридцать восьмого калибра.

— Ты не можешь сдерживаться, так? — кричала Уэнди. — Ты у нас такой жеребец, что не мог пройти мимо моей сестры! — она всхлипнула, вытерла слезы, вновь оросившие щеки. — Ты думал, она ничего не скажет, умник?

— Но подожди, Уэнди, это я, Эрик…

— Давай оторвемся! — фальцетом передразнила его Уэнди. Дуло револьвера уперлось ему в переносицу. — Оторвись вот с этим, мерзавец.

Револьвер дрожал в ее руке. Она выстрелит, осознал Эрик. Она сейчас застрелит его!

На лбу Эрика выступил пот. По ноге полилась теплая струя мочи. Надо вывести ее из транса, сказал он себе. Надо сохранять спокойствие.

— Одну минуту, Уэнди, — заговорил он, стараясь изгнать дрожь из голоса. — На счет три…

— Совершенно верно, сукин ты сын, — прервала она его, палец на спусковом крючке напрягся. — На счет три…