Интересненько это они придумали - Анастасия Поклад

Вещи из Химринга пока выгружали на институтском чердаке, куда, кажется, стаскивался хлам со всех отделений. Майтимо видел заляпанные красками мольберты с кафедры изящных искусств, ящик с битыми склянками и грязными зелеными нарукавниками, ломаные доски и затупленные сабли, стопки заплесневелых фолиантов. Наугад взяв один из них, лорд Химринга обнаружил на первом развороте рисунок трехцветного флага: красная, желтая и зеленая полосы чередовались по диагонали.

- Это книги по идеологии Ордена, - пояснил Тенька. – Наши ребята с кафедры истории никак не могут решить, относиться к ним как к макулатуре или как к документу минувшей эпохи. Соответственно, либо выбросить, либо с почтением поставить на полочку и отвести им параграф в учебнике. А пока решают, книги валяются здесь.

- Что такое идеология? – уточнил Майтимо.

- Это когда орденцы рассказывали друг другу, что у них все самое лучшее, а веды по сравнению с ними – крокозябровы искаженцы. Тебе Клима толковее объяснит. У нее по этой идеологии был высший балл.

- Климу учили, что веды – враги, но она все же столковалась с тобой?

- Мало ли, чему ее учили, - отмахнулся Тенька. – Наша многомудрая обда всегда думала своей головой, - он мечтательно оглядел чердак. – Как сейчас помню: они с Герой на этом самом месте меня от орденцев прятали!

- Ты узнал, что Клима – обда, и пришел в Институт с ней знакомиться?

- Не, получилось куда интересней! – Тенька был настроен повспоминать. – Все началось с того, что мой отец был колдун, и меня кой-чему научил. Ну, вроде как тебя – Феанаро. Только я поначалу, как и ты, это колдовство терпеть не мог.

- Ты?!

- Ага. Думал, скукотища редкостная. А потом, когда отец на войне помер, я отыскал дома его записи. Он исследовал световые модели пространства, из которых я вывел формулу водяного зеркала. Ну вот, купил я по случаю на городской ярмарке ценный дорогущий фолиант, стал дома по нему учиться, даже собрал что-то вроде моего первого водяного зеркала. А потом неудачно махнул локтем – и мой фолиант переместился крокозябра знает куда. То есть, в Институт. Чего было делать? Пришлось брать ноги в руки, оставлять сестру на хозяйстве и топать сюда, книжка-то шибко ценная! Ну а потом я встретил здесь Климу и узнал, что она – будущая обда.

- И помог ей прийти к власти, - закончил Майтимо. Дальнейшую часть этой запутанной истории он знал от Геры. Климин военачальник уверял эльфа, что если бы не Тенька со своими изобретениями, война бы, пожалуй, длилась до сих пор.

- Ну да, - кивнул Тенька. – До чего интересненько было! Ладно, мы заболтались, я на заседание опаздываю. А это нехорошо, потому что мне же его и открывать. Ты здесь посидишь, или тебя проводить в сад? Там нынче красная сирень цветет.

- Пошли в сад, - решил Майтимо, которому не улыбалось сидеть на захламленном чердаке несколько часов в компании грязных мольбертов и крапчатых яиц.

Еще не закончилась перемена, и в коридорах Института было не протолкнуться. На эльфийскую внешность Майтимо никто не обращал внимания: то ли местных это не волновало, то ли принимали за сильфа. Лорд Химринга и сам высмотрел среди толпы несколько высоких узколицых существ с вьющимися волосами и заостренными кончиками ушей.

Оказавшись в своей стихии, Тенька все время норовил потеряться в окружении учеников и почтенного вида коллег, которые выныривали из всех щелей и заводили долгие беседы, принимаясь что-то рассказывать на непонятном научном языке. Один раз колдун вовсе пропал из виду, а появился со стопкой бумаг подмышкой. Майтимо понял, что даже в этом мире вероятность отыскать друга после заседания и занятий ничтожно мала.

- Давай-ка не будем разделяться, - решил он. – Поприсутствую на заседании где-нибудь в сторонке.

- Пожалуйста, - согласился Тенька. – Заодно с другом Феанаро повидаешься, а то он в последнее время ворчит, что тебя нигде не найти.

- Отец тоже здесь?! – Майтимо мигом передумал идти на заседание. Стоило с таким трудом избегать отца в Валиноре, а потом уехать в Химринг, чтобы случайно столкнуться в ином мире!

- Ну да, он же входит в официальный штат наставников кафедры, - Тенька увидел кого-то в толпе и встрепенулся: - О, его-то мне и надо!

Майтимо приготовился прятаться, но это был не Феанаро. К друзьям, легко огибая толпу, приблизился здоровенный белоснежный лис с пронзительными синими глазами.

- Добрый день, Серебрушка, - вежливо обратился Тенька к лису. – Как хорошо, что я тебя застал!

Лис поднял переднюю лапу, и колдун пожал ее.

- Серебрушка, - продолжил Тенька, - у тебя сейчас три лекции на четвертом этаже, а потом практикум во флигеле. Ты помнишь? Вот тебе материалы и список тем. Только отмеченное красным пропускай, там для других исследований.

Он протянул зверю бумаги, тот аккуратно зажал их в зубах, развернулся, махнув на прощание пушистым хвостом, и скрылся в толпе.

Тенька задумчиво поглядел лису вслед, и попросил Майтимо:

- Эонвэ не говори. Серебрушка тут инкогнито.

- А… он воспитанник или наставник? – решился уточнить эльф.

- Ты чего? – возмутился Тенька. - Разве Серебрушка похож на воспитанника?

Майтимо считал, что на наставника лис похож еще меньше, но развивать тему не стал.

Три часа, три минуты и две секунды спустя

- Тенька, мы же договорились, что никаких лабораторий!

- Так я ведь не поработать, а на минуточку!

- Никаких «минуточек»! Мы возвращаемся в Химринг!

- Мне надо отдать тебе несколько вещей, иначе я потом забуду. И кто уже два раза просил меня привезти новый урожай ромашкового чая? Он в лаборатории, между прочим!

- Хорошо, - сдался Майтимо. – Но только действительно на минуточку!

Тенькина лаборатория размещалась в одиноко стоящей башенке, чуть в стороне от основных строений. Сам колдун не называл причины такого расположения, но Клима как-то раз поведала, что пока Тенька творил науку в стенах Института, у левого крыла регулярно сносило крышу. Поэтому пять лет назад для экспериментов соорудили специальную постройку с особо прочным фундаментом и потолочными балками.

На нижних этажах башни практиковали Тенькины ученики, а сам колдун облюбовал помещение под крышей – просторное, круглое и с коническим потолком.

У дальней стены аж на трех столах громоздилась сложная конструкция из банок, склянок, ламп и перегонных трубочек. Книжные шкафы уходили