Кровавая Ведьма - Анна Александровна Кувайкова

широкой аллее, несомненно ухоженной, нам не встретилось ни души. Никто не ждал нас на крыльце под витыми мраморными столбиками, и никто не открывал тяжелую, увенчанную тем же старинным, родовым гербом дверь.

К ней мне снова пришлось приложиться, и она снова открылась, вызывая уже знакомые, но теперь совсем не смутные опасения. Это не могло быть совпадением. Просто не могло, и всё тут!

— Присаживаясь, — без какого-либо стыда и угрызений совести, маг вольготно расположился в одном из глубоких бежевых кресел в огромной гостиной на первом этаже. Здесь было просторно и светло, даже уютно. Из распахнутых арочных окон легкий ветерок доносил нежные ароматы цветов из сада, тихо тикали изящные старинные часы на резной каминной полке.

Тут определенно кто-то жил. Но кто же? И почему Волк ведет себя спокойно, будто у себя дома?

Ответы на все мои вопросы появились вместе с хозяйкой поместья. Я даже не сомневалась, что это была она, когда с широкой лестницы вдруг раздался холодный голос с толикой эдакого женского, капризного недовольства:

— Значит, ты ее всё-таки нашел.

Я резко обернулась, так и не успев занять ни второе пустующее кресло, ни одну из кушеток у низкого кофейного столика.

На втором этажа, у начала лестницы, гордо расправив точеные плечи, стояла она. Ведьма!

Светло-медные, отдающие золотом кудри были уложены в затейливую прическу и перевиты жемчугом. Тяжелое, не по погоде плотное платье с корсажем бледно-лимонного цвета с черными вставками облегало стройную фигуру, а в каждом ее движении таилась грация и изящество. О богатстве кричал гарнитур старинных драгоценностей, зеленые, наверняка, глаза, смотрели с оценивающим холодом и отчетливым равнодушием.

Высокая, статная. Властная.

И почему такая внезапно… знакомая?

Приглядевшись получше, я ахнула, зажимая рот ладонью:

— Бабушка?!

— Тише, тише, — маг едва успел подхватить меня под руку и усадить на ближайшую кушетку. — Держи себя в руках.

— Бабушка? — презрительно смерив меня взглядом, элегантно подхватив подол, ведьма принялась без труда спускаться по лестнице, едва кривя губы. — Вот уж вряд ли.

— Но вы так похожи, — всё еще не понимала я, хмуря лоб, да пытаясь справиться с внезапной головной болью. Молодой бабушку, точнее прабабушку, я плохо помнила. Как природная ведьма, она столетиями могла сохранять себе молодость и красоту, но передача дара от сестры мне значительно подкосила ее силы. Она начала стремительно болеть и слабеть. Со временем ее прежний облик будто бы расплывался в памяти, но теперь я вспомнила ее отчетливо.

Они были похожи!

И тут, как кстати, мне припомнилось, о чем говорила тетушка Прусья накануне — о родственном моей магии огоньке. И о том, как легко поддались мне зачарованные ворота с фамильным гербом.

Вывод напросился сам собой:

— Но вы ее родственница, верно?

— К сожалению, — добравшись до меня скользящими шагами, ведьма остановилась, окидывая меня еще одним пристальным взглядом. Сидеть стало неловко, и я даже привстала, чувствуя себя не в своей тарелке. — И это не я. Это ты до отвращения на нее похожа.

И вдруг, замахнувшись, едва не залепила мне пощечину!

Я даже охнуть не успела, а Волк уже перехватил занесенную для удара руку, и с силой сжал, хрипло, угрожающе предупреждая:

— Не смей. Она не Амелисса.

— Уж прости, — скривившись, ведьма с силой вырвала свое запястье из его хватки, и отступила на шаг, злобно хмуря очень светлые, под свет волос, брови. — Не поверила, что ты действительно ее найдешь. Инстинкт сработал, знаешь ли!

— Я дал слово, Делисса, что найду твою сестру. И я нашел, — не собираясь отходить, маг как будто бы напомнил об их давнем, как я поняла, уговоре. — Ты же дала слово рассказать всё, что знаешь о семье Артиас.

— О, как же, — откровенно поморщившись, ведьма проследовала к кушетке, и опустилась на нее с грацией, присущей только аристократам. — Слово чести, я помню. Уже жалею о том дне, когда ты объявился на моем пороге в попытках отыскать проклятую Кровавую ведьму. И, судя по тому, что девчонку пропустила охранная магия, она действительно моя родственница.

Её… кто?!

Да простит меня Род, но в пекло таких родственников!

Моя бабушка, конечно, истинной леди не была, да и репутацию ее чистой не назовешь. Но она никогда, никогда себя так со своей родней не вела! Да она с деревенскими девками всегда была ласкова, и никого не обижала. А они, меж тем, ей чужие люди!

— Что я вам сделала? — отчаянно не понимая, чем я заслужила такое обращение, тихо спросила, руки в кулаки сжимая невольно. И не обращая внимания, как на напряженные плечи легли тяжелые мужские ладони, чуть сжимая и успокаивая.

— Брось, дело не в тебе, — ведьма отчетливо наморщила нос. — А в Амелиссе. Девочка, если я на нее похожа, пусть и отдаленно, то ты — ее копия. Легко спутать, знаешь ли.

Спутать? Да она в своем уме? Прабабушка моего возраста достигла больше двух столетий назад!

И если она помнит ее молодой, значит ли, что ей сейчас столько же? И ее имя…

— Вы ее сестра — верно?

— Младшая, — едва расправив складки на пышной юбке, ведьма скривилась. — К моему огромному сожалению. Не думала, что когда-нибудь придется вспоминать сей позорный момент, и уж тем более о нем рассказывать. Но имперские маги бывают на редкость убедительны.

— Приму за комплимент, — усмехнувшись, Волк едва склонил голову, и всё ж умудрился усадить меня на ближайшее кресло. А у меня тело к тому моменту как одеревенело всё!

Я ведь думала, нет у меня родственников больше, бабушка никогда о них не рассказывала. А тут, оказывается, есть, но какие? Нашему забору двоюродный сарай, и только!

Лучше б ее и вовсе не было.

— Зря, — тут же отрезала ведьма, небрежно постукивая лаковой туфелькой по полу. И уж не знаю, нервы-то ее были или нет, однако ж этот ее жест сильно отдавался в голове. К сожалению, моей!

И тихая просьба была озвучена как будто сама собой:

— А мы не можем просто поговорить? Без всего… этого?

Но Делисса моим просьбам не вняла. Что ей до моих волнений? Родственные связи, те самые, что самую сильную магию дают, кажется, ей были чужды. И обида прошлых лет мгновенно вылилась на меня вместе с ушатом презрения во взгляде и чистым ядом на губах:

— Без этого? Без чего, девочка? Без ненависти к твоей обожаемой бабуле, которая сломала и испортила мне всю жизнь? Или к имперскому магу, который явился ко мне бередить старые раны? Нет, уж. Раз она сама не посмела появиться передо мной, так хоть ты получишь