Хладная рать - Анастасия Командор

с места, разбежалась и прыгнула. С последними силами обратилась птицей, пусть и раненой, но все ещё способной летать. Выпорхнула в разбитое окно и устремилась прочь. Подальше от своих ошибок и несбывшихся клятв, от жизни, которая никогда не станет прежней, и родного дома, больше ей не принадлежащего. Подальше от крови. Но не от самой себя.

Глава 36. Добрая воля

Ингвар проследил за полетом чёрно-белой птицы, не подходя слишком близко к окну. Хотел убедиться, что она не рухнет во дворе. Потом, когда сорока взлетела слишком высоко, чтобы увидеть ее из окна, оглядел покои. Прислушался, не бежит ли кто по лестнице. Потом поднял с пола рубаху, достал кольцо Меры из лужи остывающей крови и надел на мизинец, чтобы не потерять.

Он не собирался оставлять Меру вот так. Раненую, напуганную и растерянную. Ингвар не знал, где теперь ее искать, но был уверен, что Владыка направит его.

Со двора донёсся гомон, скрип снега под ногами и звон оружия. Значит, Булат уже поднял остальных, и воины вот-вот заполнят хоромы, а Ингвару ещё нужно предупредить своих. Он быстро схватил несколько вещей Меры, первыми попавшихся под руку, ее сапоги и оружие, и сбежал вниз по лестнице, через трапезную, на гостевую половину.

С лестницы на второй этаж он заметил двоих воинов в кольчугах и при оружии, дежурящих у запертой на засов двери гостевых покоев. Повезло, что их всего двое. Должно быть, тот, кто все это затеял, не собирался вредить послам земель Орм, а лишь удержать их.

Если бы разум Ингвара не занимали лишь мысли о том, что Мера где-то совсем одна, раненая, замерзает в зимнем лесу, он попытался бы решить вопрос миром. Но времени на переговоры с советом бояр не было. Поэтому он отложил в сторону узел с одеждой, обнажил меч Меры, такой непривычно лёгкий, в другую руку взял кинжал и, глубоко вздохнув, двинулся к стражам.

Те сразу заметили его по стуку шагов. На лицах обоих промелькнуло изумление, но уже миг спустя оба кинулись к нему. Загремели звенья кольчуги, тяжёлые торопливые шаги огласили пустые коридоры.

— Опусти оружие! — велел один, не сбавляя шага. — Вам ничего не сделают!

— Отойди с дороги или умрёшь, — холодно бросил в ответ Ингвар.

Первый гридин лишь злобно оскалился, поднял меч выше, намереваясь обрушить сверху. Ингвар поймал меч на скрещенные клинки и тут же отпихнул противника ударом ноги в грудь. Тот попятился, налетел на второго, вынуждая отвести оружие в сторону. В миг их замешательства Ингвар стремительно подобрался к обоим вплотную, чтобы не осталось места для размаха меча. Первому всадил кинжал в открытое горло, и тот медленно осел, булькая и хрипя, а изо рта потекла толчками кровь, черная в полутьме помещения. Второй гридин заехал Ингвару локтем под подбородок. На миг потемнело в глазах, и он пошатнулся. Лишь чудом сумел отразить быстрый удар меча, полоснул сам почти вслепую, но клинок со звоном наткнулся на кольчугу, отдавшись ноющей болью в руке. Противник не мешкая атаковал, на этот раз колющим ударом в живот. Ингвар отскочил в сторону, и клинок лишь оцарапал его бок. Одновременно всадил кинжал в бедро под краем кольчуги. Гридин охнул от боли и пошатнулся. Тогда Ингвар выбил оружие из его руки, отбросил подальше и оставил воина у стены зажимать рану. Достаточно смертей на сегодня.

Его пошатывало от головокружения, оглушительный стук сердца стоял в ушах. Он жадно и с шумом втягивал воздух, пытался надышаться. Ощущения стали вдруг такими острыми, четкими, как бывает после каждой схватки, когда смерть подбирается так близко, что можно заглянуть ей в глаза. Бессчётное количество раз казалось, что смерть вот-вот коснется его, но она отступала. В этом Ингвар видел волю Владыки змей, и потому вознёс ему мысленно благодарность, прежде чем двинуться дальше.

Он сбросил тяжёлый засов и распахнул двери гостевых покоев. Навстречу ему тут же встали с оружием в руках Акке и Кельда, но, увидев друга, оба с облегчением выдохнули.

— Что происходит, Ингвар? — требовательно спросила Кельда, после чего выглянула в проход за дверь.

Ингвар незамедлительно принялся кидать вещи в заплечную сумку.

— Собираемся и уходим. Скоро здесь будет остальная дружина.

— Но почему? Я думала, у нас тут все налаживается…

Кельда казалась растерянной, но тем не менее принялась за сборы, как и Акке, которому даже пояснений не требовалось.

— Ночью пытались лишить Меру сил, чтобы потом она предстала перед народным судом за колдовство. Мне сложно это понять, но раннды уверены, что сила Меры опасна для всех, и даже то, что всего день назад она защитила княжество от врагов единолично, не убедило их в ее намерениях. — Ингвар быстро надел верхнюю рубаху и кожаные штаны, закрепил на поясной портупее свое оружие и меч Меры. — Так как власть поменялась, нам здесь больше не рады.

— И что нам теперь делать?

Ингвар обвел взглядом покои, убедился, что не оставил ничего важного, и оглядел друзей. Кельда была уже практически готова и теперь спешно застегивала меховой плащ, Акке в хмурой задумчивости постукивал ладонью по древку секиры.

— Для начала выбраться из города и найти Меру, — ответил он Кельде и двинулся к выходу, однако Акке вдруг преградил ему путь. Наградил тяжёлым взглядом, так ему несвойственным, и поговорил:

— Так все из-за нее? Не кажется, что это уже не наше дело?

— Обсудим позже.

Но Акке не двинулся с места. На его лице было нескрываемое осуждение.

— Похоже, ты забыл, ради чего мы здесь. Мы пришли, чтобы остановить войну, но вместо этого ты втянул нас в ещё одну. Не будет шансов заключить с кем-то союз, когда все узнают, что послы ормарров убивают местных.

— Это уже неважно.

— Для тебя — может. — Акке прищурился, неотрывно глядя в глаза. — Ты никогда не думаешь о будущем. Тебя заботит лишь воля Владыки. А знаешь, для чего я здесь? Потому что поверил словам Хельги и толковательницы, что мир возможен. Потому что не хочу, чтобы мой ребенок рос в постоянном страхе, теряя каждый день друзей и родных, как мы с тобой. Да, Соль ждёт ребенка, — ответил он на вопросительный взгляд Ингвара. — Я оставил ее, потому что хотел лучшего будущего для них. Но это!.. Как все это приведет к миру?

Слова Акке удивили Ингвара и сбили с толку. Он уже привык, что друг безоговорочно следует за ним, и думал, что так будет всегда.

— Замыслы Владыки непостижимы. Может, сейчас раннды будут заняты междоусобицами и забудут