Лёд и Пламя - мортифактор

ей поверить. Забыть всю боль, которую причинила подруга давних лет. Но, я не могу доверять. «Демон. Приди.»

— Партнёр! Хей-хей! Присоединюсь к вашей беседе, если ты не против, дружище! — в воздухе возник уже знакомый мне человек в элегантном костюме с мягкими чертами лица и огромными призрачными крыльями за спиной. Гермиона испуганно отшатнулась от демона, едва не повалившись на пол. Шок и страх наполнили её глаза, они затравленно умоляли о помощи, на что я лишь едва заметно усмехнулся.

— Конечно, партнёр, присоединяйся и проследи, пожалуйста, за её словами. Если поймаешь на лжи. Умеренно заставь говорить правду, если тебе не трудно, конечно. — Махнув рукой, будто бы это лишь легкая услуга, демон с маниакальным блеском в глазах ждал слов Гермионы. Мне стало не по себе. Почему он так радуется, и чего мне ожидать от повествования Гермионы?

Помявшись, она все же заговорила, и у меня, давно повидавшего мир, волосы стали дыбом. Билл Уизли пытался несколько раз прервать её речь, но она, словно не замечая его, продолжала свою исповедь.

Речь шла о преступной сети, простирающей свои щупальца по всему магическому миру — от США до Российской магической империи.

Только там, на Востоке, дела обстояли лучше. В памяти тех народов сохранились воспоминания о работорговле. Весь Восток от Российской Империи до Африки и Индонезии пылал в истребительной войне преступного синдиката и частей боевых магов, стоявших грудью на защите своих народов.

О всех перевалочных пунктах на территории Великобритании. Она называла всё. Из этих мест выделялись поместья Розье и Ноттов, а также выкупленные дома и коттеджи, принадлежащие магам, стоявшим на стороне Волдеморта. Только на территории Великобритании насчитывалось более десятка перевалочных пунктов; и так по всему миру. Паутина работорговли оплела весь наш мир. Большая часть чиновников Министерства магии была куплена, либо частью сами имели высокое положение в этом синдикате.

Кроме отделов Департамента магического правопорядка и невыразимцев, к ним невозможно было приблизиться. Ежемесячные проверки с использованием сыворотки правды и легилименции надежно защищали их сотрудников.

— Но разве ДМП и невыразимцы не способны увидеть множество пропавших без вести? Как можно прошляпить такое!? — На мой крик, полный ярости, Гермиона ответила смехом, печально покачав головой.

— Чуть меньше трети наших детей уходит из жизни до одиннадцати лет; в Хогвартсе статистика смерти заметно снижается. Но вот с семнадцати лет, за пять лет, число жертв приближается почти к четверти от общего числа выпускников. И я даже не упоминаю о пропавших без вести и тех, кто скончался от старости. Как ты думаешь, Гарри, сможет ли кто-то найти и доказать странную закономерность? Закономерность в бесследном исчезновении до десяти девочек и девушек за год? Верхушка этой паутины умна, они не гребут слишком много и часто с одной страны. И хотя кажется, что это незначительные потери, но в масштабе всей Земли за четырнадцать лет. Огромный поток денег, бесследно сгинувших людей и власти. — Кашлянув, Гермиона отвела взгляд. — Ты единственный, кто что-то раскопал и начал ворошить старые дела. И тогда пришёл приказ на устранение.

Гермиона замерла в молчании, а я вскочил и начал безумно ходить из угла в угол, измеряя пространство шагами и до изнеможения сжимая кулаки. Как, как мы допустили это? Как могла случиться такая катастрофа, и почему? Лучше бы Том одержал победу, была бы тоталитарная монархия. Но без работорговли на нашей земле!

— Может, хватит метаться, партнёр? Пришло время заявить миру о себе, Судья. Настало время судить и карать. По праву, данному богиней и священной обязанности пред родом. Перед страной и народом. — Вкрадчивый голос демона рассёк пространство. Уставившись на демона, я дёрнулся, ударил кулаком по стене.

— Что я могу сделать в одиночку, демон? — насмешливо произнёс я, бросив взгляд на Гермиону. Она вскрикнула и отскочила от крылатого соседа. Демон приблизился, игнорируя крики Уизли.

— Поработаем вместе, как и должно партнёрам. Но есть одно условие: ты прямо скажешь, что отдаешь мне души этих грешников для справедливой кары и после смерти. И я подскажу, как осуществить кару без лишних жертв. Понимаешь? Мне не нужны невинные жертвы, партнёр. Только грешники и их души.

Гермиона с расширенными от ужаса глазами молчала. В глазах же демона горел пламя. Его фигура, казалось, выросла, а крылья заполнили всё пространство гостиной. Я закрыл глаза и расхохотался, вдруг осознав, что он, похоже, решил меня обмануть.

— О, конечно, дополнительные связи с другой «конторой» тебе не нужны. За это не погладят по голове. Но ты осознаёшь, насколько сильно ты станешь мне обязан… партнер? Меня терзает уверенность, что если я «передам» души этих грешников тебе, твоя сущность воспрянет и обретёт неимоверную силу и власть там. Не так ли?

— Безусловно, мой друг, — с распростёртыми руками улыбнулся демон. — Но ты прав: я буду обязан тебе не просто услугу, а полноценное вмешательством в твою жизнь. Где бы ты ни находился. Согласись, помощь не просто демона. А демона, готового на всё, чтобы вытащить тебя из беды: весомый аргумент. Не потерять же такого замечательного компаньона и делового партнёра. Хей-хей!

— Гарри, нет! — Прижав руки ко рту, Гермиона упала на колени. Я лишь грустно улыбнулся подруге. Нужно было об этом задуматься раньше, глупая. Любым способом сообщить мне или Рону ситуацию.

— Давай, излагай, искуситель, — невозмутимо произнёс я, не отрывая взгляда от демона и игнорируя присутствие Гермионы. Пока ещё теплился последний огонёк решимости. Пока разум сражался с нарастающим страхом перед тем, что я собираюсь совершить.

В воздухе возникла трехмерная модель Годриковой лощины. Час за часом я с подсказками демона, детально прорабатывал каждый пункт плана. Наконец мы закончили и демон исчез. Я устало обратился к Гермионе.

— Как же так, Миона? Ты должна была сообщить нам раньше моего исчезновения. Прежде чем пришёл час Доры. Но, наперекор здравому смыслу, ты даже не пыталась выбраться из этой паутины. — Девушка лишь пожала плечами и грустно улыбнулась. Ну да, какие могут быть сейчас слова. Она полностью приняла свою участь, была готова и ждала смерти. Как избавление. — Я прощаю тебя, Миона.

Впервые за все время наше общение лицо подруги озарила искренне радостная улыбка; чмокнула меня в щеку. Гермиона, закрыв глаза и откинулась на спинку дивана.

— illiana Mora.

Белая молния пронзила грудь Гермионы, словно сон, затмивший действие Авады. Лицо подруги не искажалось в маске ужаса; казалось, она лишь сладко уснула.

— Гарри, мы, мы тоже просим прощения и готовы во всём признаться! — пронзительный голос Джинни заставил меня поморщиться. Вот дура эта рыжая. Я подхватил тело Гермионы и