Стандартное отклонение Мнимой Модели - Швейная Феечка

Впрочем, когда купол был развёрнут, стало гораздо легче.

А потом прогремел ещё один взрыв, и тряхнуло уже Милль. Милль срывалась иначе — и я заметила эти признаки: тупой, остекленевший взгляд в пустоту, опустившиеся плечи.

А море огня, разлившееся перед нами начало гаснуть. Кислород кончился?

“Ха! Таника — дура!” — стрельнула мысль в голове.

“Таника, ты слишком часто выдвигаешь всеобщие гипотезы на основе малого числа свидетельств” — уточнила моя рефлексивная система — “Тебе надо сделать что-то с этим, Таника”

Под куполом остались два пятачка регенерирующего леса.

А остальные деревья сгорели, и от них остались только обугленные стволы, которые не спешили восстанавливаться.

Я ложно полагала, что проверить пять штук деревьев — достаточно, чтобы выдвигать гипотезу о том, что вообще все деревья защищены магией. Теперь было очевидно, что это не так. Самовосстановление было наложено лишь на небольшой — метров пятнадцать в радиусе — круг от точки, где мы вышли из портала.

У пожара кончилось топливо. Мне оставалось только надеяться, что кислород под куполом тоже кончился.

Я почувствовала, как купол потянуло внутрь. Мой запас начал тратиться быстрее, чем я хотела бы. Всё-таки я не Митрани, а такая плёнка, удерживаемая в одиночку…

Но пожарище уже блестело на солнце. Река, затягиваемая в купол давлением, разливалась, и с каждой секундой всё больше и больше земли уходило под воду.

Дождавшись, пока вода перестанет прибывать, я, наконец, отпустила телекинез. Волна тёплого воздуха — всё-таки содержимое купола остыло далеко не сразу — обдала меня. Я оглянулась на Камиду, убедившись, что она готова к бою. С Милль было хуже — она всё ещё смотрела в никуда, едва держась на бревне. Всё-таки она сорвалась.

Бревно спикировало к месту, где укрывались наши враги. Ляна, Лизхен и Микава сидели между деревьев. В руках у Микавы было несколько щепок. Лизхен как-то загадочно ухмылялась.

Не важно. Нужно просто поскорее закончить с боем и вернуться к моим исследованиям. Меня ждут дела.

Я подняла достаточно увесистый камень и метнула его в Микаву.

В её глазах промелькнул страх. Наверное, сейчас у неё было отвратительнейшее дежа-вю. Да, Микава. Это тебе второй раз. Первый был за Тамару и Милль. А этот — за меня.

Барьер. Попытка сбить меня с ног. Попытка увернуться от камня.

У Микавы снова не получилось ничего. Она просто была слабее меня. Но прежде чем камень долетел, груда щепок в её руках взорвалась.

Меня отбросило на несколько десятков метров, ударив о дерево так, что в голове засвистело.

Микаву разорвало на месте, и её мозг повис в воздухе, окутанный пространством остановленного времени.

Ляна рухнула, изрешечённая щепой словно шрапнелью, и её запястье вспыхнуло красным — заработали заклинания предотвращения смерти, но больше сражаться эта девушка уже не будет.

Камида и Лизхен удивительным образом остались почти невредимы. Может быть, Лизхен в целом не берет огонь? А Камида?

Я сломала обе ноги и рёбра. На то, чтобы встать на ноги уйдет несколько минут, так что надо начинать само исцеление прямо сейчас.

Где Милль? Её не было ни среди мёртвых, ни среди живых. Упала во время пике?

А Камида схлестнулась в поединке с Лизхен. Вспышки огня перемежались с треском дерева редкими бросками каких-то камней.

Я впервые наблюдала за тем, как Камида Эстер сражается. Она действовала необычно. В первую очередь, она практически не атаковала. Она подавляла и развеивала любые потуги Лизхен в нападение, иногда бросая камни.

Через несколько минут такого танца, Лизхен начала пропускать удары. Взгляд, которым она смотрела еа Камиду изменился. В её глазах сквозило непонимание. Тревога. Испуг.

Так что когда Камида Эстер подошла к ней вплотную и отвесила ей пощёчину, и когда Лизхен после этого рухнула на колени — я даже не была удивлена.

Камида легонько ткнула её мыском туфли под ребро и рука Лизхен вспыхнула ярко-красным светом.

Последняя из наших соперниц признала своё поражение.

Мы победили.

— Участницы! Бой завершен! Победа команды № 3. Она удерживает своё положение. Порталы будут открыты через пять секунд. Пять. Четыре. Три. Два. Один.

Портал открылся провалом в пространстве, сквозь который я увидела всё ту же комнатку, из которой мы попали в эти джунгли. Камида гордо прошла сквозь плёнку, излучая торжество победы. Я уже могла стоять и ходить. Тело Ляны уложили на носилки.

От Микавы остался только мозг, замороженный во времени. Профессор Альма и профессор Хэмдж уже прошли сквозь портал и начали чертить вокруг висящего в воздухе мозга руны. Микаву будут восстанавливать прямо здесь, на месте. Транспортировка через портал замороженного во времени объекта — дело слишком рискованное.

Милль обнаружилась в чаще леса. Я пошла искать её как только встала на ноги, ориентируясь по покалываням, которые отдавал мне в руку свитер. Он не давил — Милль или не считала своё положение опасным, или, наоборот, уже умерла и мне просто надо будет привести Хэмджа и Альму ещё и к ней.

Правильным оказался первый вариант. В глубине души мне совершенно не хотелось видеть Милль проткнутой какими-нибудь особо острыми ветками или разбившейся в лепёшку.

Она действительно соскользнула с бревна, когда мы летели вниз — в отличие от Камиды, Милль всё-таки сорвалась, поэтому почти не могла управлять своим телом, и тем более — держаться на столь неудобном воздушном транспорте.

Её рука всё ещё горела красным светом выбывшей. Магически срываться было не запрещено, а вот падать после срыва и ломать себе половину костей — приравнивалось к поражению. Вероятно, условия турнира предполагали, что если это произойдёт в реальной боевой ситуации, то маг не успеет восстановиться прежде, чем его добьют.

Однако Милль, упав, даже не потеряла сознания. Наоборот, с её слов, боль привела её в чувство, а запасов хватало как на то, чтобы подавить боль, так и на то, чтобы восстановить переломанное тело. Благодаря этому, когда я вышла к Милль, она уже сидела на земле и накладывала косметические чары.

Когда мы вернулись к порталу, ни Микавы, ни Альмы с Хэмджем уже не было. Только погасала невыразимо сложная и запутанная руна, от одного взгляда на которую становилось страшно. Когда-нибудь я тоже научусь чертить такие. Но, полагаю, когда-нибудь после выпуска из школы.

* * *

Мы с Милль завернулись в тяжелое одеяло, поедая на двоих кусок торта. Камида Эстер, сохраняя благородную дистанцию, сидела напротив нас, отделённая столом. Сегодня на ней была тёмно-фиолетовая ночная рубашка с кружевом, а волосы уже не светились изнутри дополнительно. Видимо, сегодня вечером, за особые