Там, где изба на курьих ножках... - Ария Блэт

была бы красавицей, если б не маленький недостаток в виде ведьмовства.

— Ведьма… — хрипло проговорил раб, словно это ругательство какое-то.

— Ведьма-ведьма, — усмехнулась рыжеволосая девушка.

Он стоял и на нее внимательно взирал. Ягда не торопилась нарушать тишину, уж больно ей интересно было, что же раб такого выкинет. И ее счастью, долго ждать не пришлось.

— Я так понимаю, на ужин у нас отбивная… — и он замахнулся топором, намереваясь руку свою отрубить.

— Обожди! — воскликнула ведьма.

Раб остановился в пол вершке от руки и на баб… девушку вопросительно посмотрел, глаза сузив.

— Я пока тебя ждала, передумала отбивную делать… Решила лучше как свинушку запечь. На-ка в рот засунь, — она кинула в него красное яблочко.

Раб ловко поймал его в воздухе, и вновь на ведьму вопросительно посмотрел — неужели она всерьез или издевается… Та громко вздохнула, да лицо рукой прикрыла.

— Скажи, милок, неужто тебя в детстве каждый час роняли? — она с жалостью на него взглянула.

— Ты о чем? — он все еще не понимал ее мотивов.

— Я понимаю, что ты видимо еще и от природы туповат, но чтоб настолько… — Ягда сочувственно головой покачала.

— Ведьма, что ты несешь? — раб уже потихоньку закипал.

— Не переживай, в тупости нет ничего зазорного. Просто твоя тупость не знает границ. Вот я и диву даюсь…

— Ты вообще о чем?! — начинал злиться человечишка, да зенками грозно сверкать.

Ягда с таким состраданием на раба посмотрела, что ему даже не по себе стало. Она молча пальцем на руку указала, в которой он до сих пор держал яблоко. На правую руку.

— Что за… — яблоко с грохотом упало на деревянный пол, а раб на свою руку уставился.

Еще утром она болталась как плеть, а сейчас он яблоко на лету поймал. Ягда с наслаждением за его реакцией наблюдала. Это ж настоящая услада для глаз — вместо привычного каменного выражения лица, его очи сейчас из глазниц готовы выпрыгнуть, а челюсть чуть до пола не достает. Раб попробовал руку в кулак сжать, да разжать и у него получилось, правда с усилием, но получилось. Опосле ошарашенный взгляд на ведьму перевел, да к ней направился с топориком наперевес.

Ягда сначала подумала, что ее порубить решил, но он замахнулся, в стол намереваясь топор вонзить. Тут уж ведьма не выдержала.

— Ты, ирод окаянный, решил мой стол испортить?!

Не ну ладно себе руку отрубить, но скелетообразный решил еще и над ее столом надругаться… Одним словом — гад неблагодарный (двумя, но кто считает).

Он замер, да все же аккуратно на стол топор положил и сел на стульчик, напротив Ягды.

— Бабу… — спокойным голосом начал раб, да на деву юную посмотрел, осознавая, что уже на «бабушку» она при всем желании не тянет, — Как к тебе теперь обращаться?

— Ведьма, — пожала плечами Ягда. Отчего-то ей не хотелось имя свое настоящее говорить.

— Не обидно? — он склонил голову, внимательно за ней наблюдая.

— На что обижаться, коли я и есть ведьма… — пожала она плечами.

Раб на ведьму пристально смотрел, видать объяснений ожидая. Но Ягда с ними не спешила, вместо этого продолжила свои записи делать. Так они сидели, да молчали несколько минут.

— Ведьма, что ты сделала с рукой? — не выдержал он.

— Поколдовала чутка, — ответила ведьма, даже не отрываясь от своего занятия.

— Можешь немного подробнее объяснить?

— Зачем? — она на мгновение подняла на человечишку свои зеленые очи, да сразу же вернулась к письму. Ей хотелось все по горячим следам запечатлеть, да ничегошеньки не упустить.

Раб даже растерялся от такого ответа.

— Это мое тело, я должен знать что ты сделала.

— Я за твою тушку целый серебряник отдала. Так что теперь твое тельце мое, — пробубнила ведьма.

Он сердито смотрел, да только сказать ничего не успел — Ягда допрос с пристрастием начала.

— Голова болит?

— Что… нет.

Ведьма об этом в гримуаре своем черканула, да продолжила.

— Кружится?

Раб задумался.

— Немного… так что ты…

— Все пальцы сжать и разжать можешь? — не дала ему спросить ведьма.

Он тяжело вздохнул, да стал поочередно пальцы сгибать. Все согнул, да только с трудом.

— Вроде да… Так объяснишь… — раб осекся — Ягда к нему подскочила, да стала руку задумчиво вертеть.

— Прикосновения чувствуешь?

— Да, — он все еще слегка удивленно на девушку посматривал.

— Глаза закрой.

Раб устало их закрыл, поняв что выведать информацию у ведьмы бесполезно.

— Говори, где мой палец чувствуешь.

Она принялась водить указательным пальцем по его руке, начиная с кончика кисти.

— Мизинец, безымянный, средний…

Ведьма палец чуть выше повела.

— Ладонь, запястье…

Затем она дугой вокруг предплечья стала круги водить.

— Спираль.

— Чего? — не поняла его ведьма.

Раб глаза приоткрыл, да ладонь ведьмы схватил.

— Вот так, — он пальцем вырисовывал спираль уже вокруг предплечья девушки.

— Вот же срамник! — Ягда свою ладонь резко выхватила.

— Чего? — в этот раз уже раб не понял.

— Ирод озабоченный, — по доброте душевной пояснила ведьма, держась за свою руку, словно обожглась чем-то.

— А это… Я просто показал, что такое спираль.

— А языком объяснить ни как?

— Ты хочешь, чтобы я облизал твою руку? — он уже откровенно начал издевался над девушкой.

— Распутник бесстыжий, — вспыхнула ведьма.

— Выходит к тебе прикасаться нельзя?

— Нельзя, — возмущенно буркнула ведьма.

— Я учту, — без тени раскаяния сообщил раб.

— Кр… Спираль везде одинаково ощущал? — Ягда злобно на него посмотрела.

— Вроде… — неуверенно ответил скелетообразный.

Ягда громко выдохнула, обиды запоминая, да для часа подходящего их приберегая, и как ни в чем не бывало продолжила.

— Глаза закрой, — она вновь водить пальцем по предплечью стала, — Ну?

— Везде одинаково… — его веки дрогнули.

— Не открывай, где сейчас палец?

— Локоть, повыше… — он открыл глаза, как только почувствовал, что ведьма палец убрала и на нее вопросительно уставился, все еще надеялась получить объяснения.

Да только Ягда его конечность в руках вертела, ничегошеньки не объясняла и судя по всему объяснять не собиралась.

— Чудно, — пробормотала она, довольная проделанной работой.

— Ведьма, а ты вообще меня есть собираешься? — вдруг спросил раб.

— Агась, я ж говорила, как свинку