Борис Витман - Синдром удава

Что же касается операции «Гроза» — сталинского плана захвата сначала Европы, а потом и всего мира, то перед его масштабностью бледнеют даже самые агрессивные планы завоевателей всех времен!

Моя крамольная мысль о том, что не только Гитлер, но и Сталин виновен в развязывании войны, получала все больше подтверждений.

Имеются они и в книге маршала Жукова «Воспоминания и размышления»:

«В 1940 году принято решение о немедленной передислокации войск западных округов в новые районы западной территории...»

«В феврале 1941 года утвержден план создания в западных районах 190 новых аэродромов... В апреле 1941 года начинается формирование пяти воздушно-десантных корпусов».

Факт заблаговременной концентрации наших войск для удара по Германии в момент, когда ее войска находились на побережье Ла-Манша, подтверждается сведениями, опубликованными в уже упомянутой статье «Народная война»: «Заявление о неожиданности нападения врага, о внезапности начала войны было политическим маневром Сталина. В западных приграничных округах к началу войны находилось 170 дивизий. Они имели 9200 танков, 8450 самолетов. Фашистская Германия и ее союзники, как уже говорилось, к тому времени развернули против СССР 181 дивизию общей численностью 5,5 млн. человек, 2800 танков и штурмовых орудий, 4950 самолетов. За первые восемь дней войны численность Красной Армии была доведена почти до 10 миллионов человек»... “

Даже неспециалисту ясно, что за восемь дней невозможно вдвое увеличить вооруженные силы страны. Не иначе как был задействован готовый к бою второй эшелон наших войск. Это же относится и к огромному количеству самолетов, оказавшихся на границе. Для них нужно было заблаговременно построить аэродромы. Известно, что наибольшие потери понесла бомбардировочная авиация, сконцентрированная на новых, максимально приближенных к границе аэродромах. Размещенные на них самолеты также готовились только к наступлению, и не были защищены от нападения. Об обороне думать — не было приказано!

То, что Сталин, готовя удар, сконцентрировал на границе огромную мощь, в несколько раз превышающую мощь всего вермахта, а потом приказал привести армии в небоеспособное состояние и «не отвечать на провокации», подтверждается фактом уничтожения почти половины вооружения Красной Армии за несколько первых часов войны (это достоверный факт, подтвержденный обеими сторонами). Такую массу вооружения, особенно танков и самолетов, можно уничтожить за несколько часов только в случае, если эта масса сконцентрирована на ограниченном пространстве вблизи границы (а не рассредоточена по кругам) и находится в полуразобранном состоянии. Совершенно очевидно, что приказ о приведении армий в небоеспособное состояние был отвлекающим маневром и имел целью обмануть Гитлера, не спугнуть его, не отвлечь от намерения начать высадку войск на Британские острова, а тем временем снова привести свои войска в состояние полной боевой готовности и нанести удар в спину. Косвенным доказательством того, что Гитлер не собирался нападать на нас в 1941 году, является то обстоятельство, что накануне войны Германия передала нам два крейсера, помогла оснастить нашу зенитную артиллерию оптическими дальномерами фирмы «Цейс», позволяющими определить расстояние до цели и видеть ее в 48-кратном приближении! Она также пригласила наших военных специалистов ознакомиться с новейшей авиационной техникой и даже предложила купить образцы боевых самолетов и технологию их производства(!). Об этом официальном визите в Германию, состоявшемся в 1940 году, рассказал авиаконструктор, Герой Труда А. С. Яковлев в книге «Цель жизни». Интересно, к какой мере наказания приговорил бы наш военный трибунал или «тройка» того, кто раскрыл бы даже самый маленький оборонный секрет предполагаемому противнику?

Ответ один — к высшей мере!

Как бы ни гневались господа отставные полковники-лятуши, осечкины, синикчиянцы, сегодня ясно одно: история Великой Отечественной войны, созданная не без участия таких, как они, требует весьма серьезной корректировки.

Пора понять, что признание вины Сталина и его окружения в развязывании войны с Германией, не только не принижает значения подвига нашего народа, отстоявшего страну, а, наоборот, еще больше возвеличивает его стойкость, силу духа, мужество и преданность Родине. . ..

Сейчас, когда вскрыты многочисленные злодеяния Сталина и осознан неисчислимый урон, нанесенный сталинщиной нашей стране, не подлежит сомнению, что мы выстояли и победили не благодаря Сталину, а вопреки ему. Тем весомее подвиг и победа народа!

Но, воспевая и возвеличивая Победу и подвиги наших воинов, мы иногда, того не замечая, возвеличиваем и войну. Недаром назвали ее «Великой»! Фраза: «У войны не женское лицо», в своей сути — кощунственна. Война это страшное чудовище с оскалом смерти вместо лица. Великой ее мог назвать только тот, кто не побывал в ее когтях, не встречался с ней лицом к лицу. Возвеличивание войны порождает милитаристскую агрессивность, шапкозакидательскую браваду и тягу к конфликтам. Немало найдется «героев», особенно среди молодежи, не знающей ужасов войны, которые не прочь промаршировать победным маршем по чужим площадям, не думая о цене, которую приходится платить за победу. Впрочем, это у нас не в счет, «мы за ценой не постоим!»

Запомнились слова строевой песни, написанные поэтом в мирное предвоенное время:

Разя огнем, сверкая блеском стали,

Пойдут машины в яростный поход,

Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин,

И первый маршал в бой нас поведет!..

Мне больше по душе слова молодого московского поэта Николая Белоусова:

Прошли кровавые Бои

В гробах — Чужие и Свои.

Кому нужны Победы эти —

Без Нас Остались Наши Дети...

Добрые, мудрые слова!

51. О «Ледоколе» В. Суворова

Забегая вперед, скажу, что еще одним подтверждением вины Сталина в развязывании войны, явилась книга бывшего советского разведчика Виктора Суворова (Резуна) «Ледокол», вышедшая спустя полвека после начала войны. Эта истина открылась В. Суворову в результате глубокого анализа огромного количества фактов, взятых из открытых советских публикаций.

Меня к осмыслению этой истины судьба повела иными дорогами, вовлекшими в самое пекло событий, неопровержимо подтвердивших ее. В моем сознании, склонном к аналитике, эта истина начала формироваться тогда, когда Виктор Суворов еще не родился. Но открыть ее людям, опубликовав книгу на Западе, ему удалось раньше, чем мне, отказавшемуся от предложения остаться в Вене и упрятанному надолго в дебрях ГУЛАГа, как раз в тот момент, когда В. Суворов появился на свет. Мне, как участнику тех исторических событий, остается подтвердить почти все, о чем сказано в «Ледоколе», кое-что скорректировать и дополнить фактами, которые автору «Ледокола», видимо, не известны.

Прежде всего хочу ответить на вопрос: почему Гитлер начал войну против СССР без подготовки? (По мнению автора «Ледокола», этот вопрос «навсегда останется загадкой».) А причина в том, что наши войска, сконцентрированные вдоль всей границы и готовые первыми нанести удар на юго-западном направлении уже в мае 1941 года, были неожиданно, с целью усыпить бдительность Гитлера, временно приведены в небоеспособное состояние. И даже получили приказ: «На провокации не отвечать!» Гитлер, не сомневаясь, что это всего лишь отвлекающий маневр Сталина, решил воспользоваться моментом. Он не мог не понимать, что собранные на границе армии в короткий срок могут быть снова приведены в боевую готовность и первыми нанести сокрушающий удар. Времени на подготовку у него просто не оставалось.

Необходимо также уточнить дату начала переброски наших войск к германо-советской границе, поскольку это имеет принципиальное значение.

Дело в том, что наши войска начали концентрироваться на границе не в феврале 1941 года, как пишет автор «Ледокола», а уже в ноябре 1940-го! Мне довелось быть свидетелем и участником всего этого. Наш дивизион тогда находился вблизи западной границы. Концентрация войск на границе явилась прямой угрозой Германии со стороны СССР, силы которой находились тогда на побережье Ла-Манша, и СССР ничто не угрожало.

Разве это не было провокацией и нарушением пакта о дружбе и ненападении?

«Переброска немецких войск в Восточную Пруссию, Польшу и Румынию началась с конца января 1941 года, а наиболее массовые переброски на Восток — с 25 мая 1941 года» (Г. Жуков «Воспоминания и размышления»). Нетрудно догадаться, что это было ответной реакцией Германии на действия Сталина.

Вскоре после появления «Ледокола» на московских книжных прилавках, в газетах один за другим начали появляться критические отклики. «Известия» опубликовали статью, озаглавив ее: «Вторую мировую войну начал Сталин», с комментарием историка — генерала Д. Волкогонова под заголовком «Эту версию уже опровергла история». Сам заголовок комментария вызывает удивление. Подобных «исторических» опровержений было на нашем веку предостаточно. Вспомним, как усердно опровергалась причастность СССР к преступлению в Катынском лесу и многим другим преступлениям карательных органов по отношению не только к своему, но и к другим народам. Или военную агрессию по отношении Финляндии в 1939 году. С неменьшим усердием, уже в недавнем прошлом, опровергалось наличие наших ракет с ядерными зарядами на Кубе, нацеленных на США[34].