Старики и бледный Блупер - Хэсфорд Густав

Когда чоппер уходит на разворот для очередного захода, появляется Бодой Бакси, стреляя из карабина М1 со складным прикладом.

Я держу в руках РПГ – скоро он мне понадобится.

Бегу к командиру Бе Дану. Он ранен в шею, одно ухо ему оторвало. Попали и в его автомат АК-47. Пуля разворотила ржаво-рыжий металл изогнутого магазина, и видны уложенные в ряд пули, похожие на острые золотые зубы.

Командир глядит на меня, пытаясь узреть в моем взгляде информацию о своем медицинском состоянии. Он поднимает руку и прикасается к окровавленным клочьям на той стороне головы, где раньше было ухо, и стонет.

Чоппер заходит на бреющем, поливая нас из пулеметов трехсекундными очередями, размеренными с точностью электронного прибора. Пилот балдеет от войны. Он заранее сам себя похлопывает по спине за хорошую работу. Чоппер зависает над нами, этакий раздувшийся зеленый стервятник, железная птица-стервятник, которая налетает и верещит, а лопасти режут воздух как мачете с мотором.

Лежа на спине и притворяясь мертвецом, гляжу на кроваво-красные круги, поверх которых отпечатаны по трафарету пауки "черная вдова". Я успеваю разглядеть лицо пилота, и тут опускает светозащитный фильтр и давит большим пальцем на красную кнопку, открывая огонь. Пилот на вид совсем как перспективный молодой специалист на службе в крупнейшей корпорации в истории человечества, и сквозь его прицелы люди на земле вовсе не люди, а всего лишь отличные отметки, которые бегут прямиком в его личное дело.

Бодой Бакси бежит, уводя огонь на себя.

"Хью" клюет на приманку, слегка заваливается на правый борт.

Командир Бе Дан поднимает B40, выпускает гранату и падает. Реактивная граната со свистом вылетает из дула гранатомета как крохотный космический корабль, и бортовой пулеметчик в чоппере успевает засечь ее приближение за секунду до того, как она попадает в ганшип.

Взрывается топливный бак. Реактивные снаряды и патроны раскаляются, и вторичные разрывы разносят чоппер в клочья.

Ганшип камнем падает вниз. Просто шлепается оземь сгустком огня, упавшего с небес и оставившего за собою черный дымный след. "Хью" расплескивается по палубе безобразным пятном разодранного металла и горящего бензина, с погнутой лопастью, с лопнувшим фюзеляжем. Люди, что были на борту, сгорают в своей машине.

Близняшки Фуонг снова в бою. Они кладут командира, потерявшего сознание, на гамак, закидывают автоматы за спины и поднимают его.

"Тьен!" – говорю я, и все мы направляемся в заросли.

Еще два чоппера быстро летят сюда, полмили до нас осталось.

Бодой Бакси остается позади, чтобы прикрыть нас, пока мы не окажемся в безопасности в зарослях.

Мне в голову приходит мысль о побеге, но куда ж я побегу? Чоппер подбит. Те злые вертолетчики, что летят сюда, готовы поубивать всех, кто покажется на земле на расстоянии в пятьсот ярдов.

Мы все сидим глубоко в тоннеле, а ганшипы грохочут над деревьями. Ганшипы жужжат кругами в тесном строю, а бортовые пулеметчики поливают землю пулями, жарким и плотным огнем, стреляют не видя цели, пытаясь подбить сами джунгли. Мы слушаем, как чопперы сходят с ума и долго еще опустошают контейнеры, набитые реактивными снарядами.

Мы сидим в тоннеле, пока не наступает ночь, прислушиваясь к собственному дыханию. Воздуха так мало, что одна из двойняшек Фуонг падает в обморок, и приходится приводить ее в чувство. Этим тоннелем давно уже не пользовались, и дренажные стоки забились и залиты водой. Мы заперты в черной подземной яме, промокли все, и нам невесело.

Когда наступает ночь, мы выползаем из этой вонючей ямы и распрямляемся, глубоко вдыхая воздух и кашляя, замарашки под светом луны.

Я иду в голове. Близняшки Фуонг несут Нгуен Мота. Нгуен Хай и Бодой Бакси несут Сонг. Командир Бе Дан настаивает, что пойдет сам, и я выделяю ему Боеболку, чтобы было на кого опираться.

Ковыляя вперед, я машу рукой. "Тьен, Донг Чи" – "Вперед, товарищи сестры" – говорю я усталым, милым близняшкам Фуонг.

И веду бойцов обратно в деревню.

Неделю спустя после взятия нунговской боевой крепости жизнь в деревне Хоабинь возвращается к обычному распорядку, только теперь я для всех уже не военнопленный, а испытанный вьетконговский солдат. Полпути пройдено.

Я работаю вместе со всеми на рисовых полях, и тут за мной прибегает Сонг. Я вытираю с лица пот банданой бойца Фронта в черно-белую клетку, которой меня официально наградила Ба Кан Бо перед лицом всех жителей деревни.

Следующий шаг к свободе – надо заслужить оружие.

"Иди за мной, – говорит Сонг. – Ди ди мау" – "Быстро иди".

Ничего не понимая, бросаю свой рисовый серп и охапку рисовых побегов на дамбу. Следую за Сонг, переходя на бег.

Молотильщики, которые ворошат кипы необрушенного риса на деревенской площади, застывают на месте, услышав шум приближающихся вертолетов.

Мы с Сонг скрываемся в тоннеле под "кабинетом" генерала Клыкастого Кота.

Генерал Клыкастый Кот – нгуй, "солдат марионеточной армии" арвинов, армии без страны, этакой вишистской пустышки, придуманной не без юмора. Его "кабинет" – фундамент из неотесанных камней, на котором стояла когда-то лучшая в деревне хижина. Хижину разнесли на куски пушки этого генерала. Генерал Клыкастый Кот всегда продолжает деловые переговоры до тех пор, пока не убеждается, что его условия всем понятны.

Сонг заползает поглубже в тоннель и возвращается с автоматом АК-47. Загоняет патрон в патронник.

Ждем.

Раз в месяц генерал Клыкастый Кот наносит визит, чтобы забрать "тьен ка фе" – свои деньги "на кофе". В Америке сказали бы, что его тут подмазывают, взятку дают.

Хоабинь лежит в районе тактической ответственности генерала. Без его разрешения морпехи в этот РТО войти не в праве. В ежемесячных отчетах по оценке состояния дел на селе генерал Клыкастый Кот указывает, что Хоабинь – колония для прокаженных, а участок вокруг деревни умиротворен на сто процентов. Его отчеты хорошо выглядят на бумаге, и множество людей представляются в хорошем свете, и все кругом довольны.

Пока мы сидим и ждем в тоннеле, Сонг рассказывает мне о прежнем начальнике провинции, полковнике Чу, который объявлял о своих визитах в деревню, сбрасывая со своего вертолета плененных чиенси. На тот момент еще живых.

Однажды марионеточные солдаты полковника Чу взяли в деревне десятерых мужчин, связали и уложили в ряд на дороге. Полковник Чу поехал на них на грузовике, а они неистово дергались, пытаясь освободиться от пут. Он проехал прямо по ним, размозжив им всем головы.

Полковник Чу и его солдаты имели обыкновение насиловать деревенских женщин, а всех, кто сопротивлялся, отправляли гнить в тигровых клетках как Транг Конгов – "Сторонников коммунистов".

Агенты Фронта в Квангтри подложили в личный туалет полковника Чу мину-ловушку из холостого гаубичного снаряда.

Полковник Чу спустил воду и тут же сам сделал так, что больше жизни он никому не портил.

Генерал Клыкастый Кот – человек не злой и не садист, он всего лишь жаден, продажен, полон амбиций и на вещи смотрит реально. Главный его недостаток состоит в том, что он постоянно строит заговоры против сайгонского правительства. Вот арестуют его при попытке военного переворота, придет ему на смену другой человек – победнее и более жадный. А генерал уже "наелся". Он так долго уже с успехом продажен и силен, что жадность его уже притупилась.

Слышим, как хрустят ботинки по битой черепице. Замечаем арвинскую "собаку", потом другую. Арвины – телохранители генерала Клыкастого Кота – тащат свои М16 за стволы, приклады волочатся по земле.

Сонг целится в солдат марионеточной армии.