Близнецы из Аушвица. Ученик доктора Менгеле - Роберта Каган

один мужчина ни разу не затронул ее сердца. И она предпочитала, чтобы так и осталось впредь.

Жизель нравилось держать все под контролем. Влюбиться, даже просто поддаться страсти, означало утратить этот контроль. Я знаю, что правильно поступила, заставив его выждать день до нашей встречи. Если все идет по моему плану, сейчас он должен думать, как будет скучать по мне, когда вернется в Польшу. Должен захотеть увезти меня с собой. Но как бы мне хотелось поторопить события! Ненавижу неопределенность и ожидание. Если план провалится и я останусь одна в Берлине, меня ждет кошмарное будущее. Эта мысль ей не понравилась, поэтому Жизель встала, оделась, набросила свое старое шерстяное пальто и спустилась вниз. Надо поговорить с управляющим пансионом. Может, им нужны сотрудники. А после разговора с ним зайду в магазин и куплю немного еды и недорогого эрзац-кофе, чтобы позавтракать у себя в комнате.

– Я бы хотела поговорить с управляющим, – обратилась Жизель к девушке за стойкой.

– Что-то не так? Может быть, я могу вам помочь?

– Нет, все в порядке. Просто хотела его спросить. Может, и вы мне поможете. Вы не знаете, здесь не нужны сотрудники? Я ищу работу, – сказала Жизель.

– Нам всегда требуются горничные, – ответила девушка.

Снова вставать на четвереньки и драить полы, – подумала Жизель. – В крайнем случае, я, конечно, соглашусь, но может, есть что-нибудь получше?

– А другая помощь не нужна?

– А что вы умеете?

Жизель пожала плечами. У меня нет никаких особых навыков. Я не умею печатать на машинке и записывать под диктовку. Хотела бы я разбираться в работе портье и занять эту должность! Так что же я могла бы делать? Разве что работать горничной. О, как же я надеюсь, что план с Эрнстом сработает!

– Пожалуй, никаких навыков у меня нет.

– Тогда вам трудновато будет найти другую работу, кроме прислуги. Можете попробовать устроиться няней, – предложила девушка за стойкой.

– Ну, в любом случае, спасибо вам, – сказала Жизель. Она накрутила на шею шарф и вышла из пансиона. Идя по улице, Жизель думала: если с Эрнстом не получится, придется соглашаться на работу горничной. Хотя сперва можно будет продать мое норковое манто.

Она вошла в пекарню. Там чудесно пахло и было очень тепло от горящей печи.

– Вам не нужны помощники? – спросила она женщину за прилавком. Та покачала головой.

– Простите, нет, – ответила булочница.

Жизель кивнула. Мне бы понравилось работать здесь, по крайней мере, зимой.

– Я куплю вот этот черный хлеб, – сказала она.

– Да, фрейлейн, – кивнула булочница и начала заворачивать покупку Жизели.

В ожидании Жизель вспомнила, как девушки в борделе воротили носы от черного хлеба, говоря, что его делают из опилок. Они требовали, чтобы им покупали только белый хлеб. Жизель тоже предпочитала белый. Но черный хлеб стоил гораздо дешевле, а она не могла неосмотрительно тратить деньги. Надо экономить каждый пфенниг, пока я не определюсь со своим будущим.

Дальше она прошла в другой магазин, где купила немного кофе. Принесла все это к себе в пансион, собираясь позавтракать. Жизель проголодалась, поэтому даже хлеб с привкусом опилок и черный кофе без сахара показались ей вкусными. Жуя хлеб, она вспоминала роскошный ужин, которым угощал ее Эрнст, и жалела, что не согласилась встретиться с ним сегодня. Хотя бы поела как следует. Но надо заставить его потомиться, – напомнила она себе.

На следующий вечер Жизель собралась на свидание. Надела свое самое лучшее платье, слегка приоткрывавшее ложбинку на груди. Жаль, что я такая худая. Груди почти нет, – думала она, глядя на себя в зеркало. Это была правда; Жизель была худенькая, но в то же время высокая и гибкая, очень изящная. Наложив помаду, тени на глаза, тушь и румяна, она стала сногсшибательной, а не просто хорошенькой.

В семь вечера Жизель спустилась по лестнице в холл, где уже дожидался Эрнст. Он принес новую коробку. На этот раз она не была похожа на конфеты. Он с распахнутым ртом смотрел, как Жизель идет к нему по лестнице.

– Ты потрясающе выглядишь, – сказал он, и в его глазах она увидела восхищение. Эрнст протянул коробку Жизели.

– Великовата для шоколада, – заметила она.

– Это не шоколад. Вообще-то, вчера я весь день не знал, что делать, и только мечтал увидеться с тобой. Пошел поговорить с моим старым профессором из университета, а потом бродил по магазинам. Увидел это платье и сразу подумал о тебе. Надеюсь, мой подарок тебя не обидит.

– Обидит? Новое платье? Какую девушку обижают новые платья? – она в восторге развязала на коробке ленту и сняла крышку. При виде темно-синей дорогой материи у нее перехватило дыхание. – Оно великолепно! – воскликнула Жизель.

– Это кашемир. Чувствуешь, какое мягкое?

– У меня никогда не было такой чудесной вещи.

Он улыбнулся.

– Я очень рад, что тебе нравится.

– Нравится? Да я в восторге! Подожди минутку, я отнесу его к себе в комнату.

– Да, конечно.

После того как Жизель отнесла платье наверх, они пошли в знаменитый немецкий ресторан в нескольких кварталах от пансиона. У входа Эрнст сказал:

– Я никогда не был тут раньше, но знаю, что здесь обедают многие важные члены партии. Доктор Менгеле говорил, что всегда заходит в это место, когда бывает в Берлине. Так что еда должна быть хорошая.

– Тут так красиво! Как в сказке! – прошептала она, рассматривая белоснежные скатерти, фарфоровые тарелки цвета сливок с крошечными золотыми свастиками на ободках, и свечи, горящие на каждом столике, хотя стоили они дорого и выдавались только по карточкам. За столами сидели высокопоставленные офицеры СС в темных формах, пошитых на заказ, а с ними женщины в элегантных платьях, шелковых чулках и кожаных туфлях на шпильках.

Еда была дорогой, очень дорогой. Жизель смутилась. Она не знала, что заказывать.

– Не знаю, что мне съесть, – сказала она, чувствуя, что выглядит не такой светской, как ей бы хотелось.

– Ты любишь шницель?

– Конечно, – ответила она, не уверенная, что знает, что это такое.

Он заказал два шницеля с картофелем и морковью, а к ним зеленый салат.

– Как насчет бутылочки вина?

– Да, с удовольствием.

У Эрнста было полно денег. С начала работы он почти ничего не тратил. Питался скромно, у себя дома, а покупки делал лишь когда неотложно нуждался в чем-нибудь. Поэтому сейчас, чтобы ее впечатлить, он заказал бутылку отличного красного вина.

Они медленно ели.

– Расскажи мне о себе, – попросил он.

– Что ты хочешь знать? – отозвалась Жизель, желая в душе, чтобы он ни о чем не спрашивал.

– Где ты росла? Кто были твои родители? У