Близнецы из Аушвица. Ученик доктора Менгеле - Роберта Каган

class="p1">– Выглядишь, как всегда, великолепно, – сказал он, садясь на кровать. Она молчала. Жизель боялась, что, если заговорит, голос выдаст ее отвращение и страх. Вместо этого она обвила руками его шею и поцеловала в губы. Только бы не рыгнуть, – думала она. – Надо притвориться, что мне это нравится.

Больше от нее ничего не потребовалось. Дальше он действовал сам; прежде чем Жизель опомнилась, он уже вошел в нее. Она крепко зажмурила глаза и затаила дыхание. Он был на удивление нежен. Не причинил ей никакой боли, хотя она и боялась, что после аборта это будет мучительно. Когда все закончилось, она положила голову Марселю на грудь, чтобы он не видел ее лица. Потом сказала мягким голосом:

– Ты возродил мою тягу к мужчинам.

– К мужчинам? – переспросил он. В его голосе сквозила угроза.

– Нет, Марсель. Только к тебе.

Он улыбнулся.

– Это был наш первый раз. Со временем тебе станет нравиться еще больше. Вот увидишь.

Она провела рукой по волосам у него на груди.

– Я знаю, что ты женат.

Жизель почувствовала, как он напрягся.

– Все в порядке. Я ничего не имею против, – сказала она. – Я подумала, может быть, ты снимешь мне квартиру где-нибудь поблизости от своей приемной. Я бы ушла из борделя и переехала туда. Ты смог бы приходить ко мне, когда пожелаешь. И мы бы вместе разработали план, как заманивать евреев.

– Что еще за план? У нас уже есть план, – сказал он недовольно. – Ты приводишь их ко мне. А я довожу дело до конца.

– Хорошо. Значит, новый план не понадобится. Будем придерживаться твоего. Я просто подумала, что могла бы привлечь еще девушек к нашему делу. Тогда к тебе приходило бы больше евреев, и денег они тоже приносили бы больше.

– А ты хитрая маленькая лисичка, да? Но я не думаю, что стоит привлекать столько народу. Лучше держать это все в секрете. Между нами двумя, – Марсель улыбнулся. – Так нас не поймают.

– Ты прав. Но если ты снимешь мне квартиру рядом с твоей приемной, то сможешь навещать меня, когда тебе захочется.

– Звучит неплохо. Тут не поспоришь. У меня сегодня несколько важных встреч, но я постараюсь выбраться из приемной и поискать тебе квартиру. Ты сможешь переехать в четверг?

– Да, в четверг прекрасно. Вечером четверга я приду к тебе в приемную с вещами, и ты меня отведешь в квартиру. Я перееду, а в понедельник снова займусь поисками евреев. Во сколько мне прийти в четверг?

– Как насчет восьми вечера?

– По четвергам здесь много работы, я вряд ли смогу вырваться раньше десяти. Десять вечера тебя устроит?

– Кому какое дело, что подумает мадам! Ты же уходишь!

– Но я бы не хотела, чтобы она поняла, что мы задумали. Я разнервничаюсь, если она станет задавать вопросы. Если я поднимусь к себе в спальню, а потом выскользну через заднюю дверь, мне не придется с ней говорить. Так тебя устроит десять часов?

– Конечно, если тебе так будет проще уйти, то пожалуйста. Встретимся у меня в приемной в половине одиннадцатого. У тебя будет время сесть на автобус.

Марсель оставался в ее постели до рассвета. Когда солнце осветило небо, он потянулся и медленно вылез из-под одеяла. Поднял с пола свои вещи и оделся.

– Я бы выпил кофе, но, думаю, на кухню мне заходить не стоит. Загляну в кафе по дороге в кабинет, – сказал он. – И выйду через задние двери. Никому не надо знать, что я провел здесь ночь.

Жизель кивнула, а сама подумала: Откуда он знает про задние двери? Ему известно все. Буквально все.

– Ты знала, что меня называют Доктор Дьявол? – спросил он, а потом зловеще усмехнулся. – Даже не знаю, почему это?

Она нервозно покачала головой.

– Нет, – ответила Жизель вслух, а про себя подумала: Я знаю, почему. Потому что ты – сам Сатана.

– Как мне не хочется покидать тебя – это твое чудесное, податливое тело, – сказал он. – Сколько удовольствий оно мне доставляет! – Он вздохнул и добавил: – Увидимся в четверг, дорогая.

– Да, в четверг вечером. Жду не дождусь. – Жизель заставила себя улыбнуться.

Он наклонился и нежно ее поцеловал. Потом вышел из спальни и прикрыл за собой дверь.

Она выскочила из постели и бросилась к окну. Оттуда ей было видно, как он вышел из-за дома и сел в автомобиль, припаркованный у входа. Секунду она стояла неподвижно, гадая, не надумает ли он пропустить работу и вернуться к ней. Прошу, уезжай, сейчас же, – мысленно молила Жизель. Она услышала, как завелся мотор. Марсель медленно отъехал от тротуара и покатил по пустынной улице. Как только он скрылся вдали, она вытащила из-под кровати свой чемоданчик. Побросав в него все свои пожитки, Жизель подхватила чемоданчик с пола и спустилась на кухню, где Мари пекла хлеб.

– Я не знаю, что делать, – сказала Жизель. Потом поведала Мари обо всем, что произошло у нее с Марселем. Объяснила, что он вернулся и был в гневе. Рассказала про данное ему обещание. Мари молча выслушала ее.

– Он опасный человек, – сказала Мари со вздохом. – Тебе надо спасаться от него.

– Я знаю. Ты права.

Девушки уже начали спускаться к завтраку. Они были тихие, как обычно по утрам, потому что не высыпались.

– Поговорим об этом позже, – сказала Мари. – Не хватало, чтобы нас подслушали. Особенно Анетт.

Жизель кивнула и начала подавать на стол тарелки с яичницей и поджаренным хлебом. Она как раз выставляла кофейник, когда раздался стук в дверь.

– Войдите, – откликнулась мадам.

Это были те же двое гестаповцев, которые приходили в ночь убийства Рудольфа. Они с подозрением обвели глазами комнату.

– Мы вернулись потому, что у нас появился свидетель, который видел Рудольфа Альтнера с блондинкой. В блондинке он узнал одну из ваших девушек. Он был с ней в ночь, когда его убили. Поэтому нам нужно алиби всех ваших шлюх на ту ночь.

Допросы заняли все утро. Мари прикрыла Жизель: она сказала агентам гестапо, что та была у себя в спальне – приболела. Мари утверждала, что это она, а не Жизель, бегала в лавку за пивом.

Жизель, белая, как фарфор, подтвердила слова Мари.

Когда гестаповцы допрашивали Анетт, она указала на Жизель.

– Вот кто это сделал! Я знаю, это она. Она всегда мне завидовала. И ревновала, потому что я была помолвлена с офицером Альтнером.

– Ты с ума сошла! – воскликнула Мари. Она повернулась к гестаповцам и сказала:

– Это Анетт завидовала Жизели. Я точно знаю, что Жизель не выходила из дома в ту ночь. А