Ученик доктора Менгеле - Роберта Каган

не представляешь, насколько я тебя люблю. Все, что я делаю, все что делала в прошлом, все это было, чтобы тебя защитить. И мне очень жаль, что этот мерзкий рыбак испортил твой день рождения. Вот увидишь, на следующий год мы устроим тебе что-то особенное.

Мама, – думала она, вспоминая те ее слова. – На следующий год? В следующем году на мой день рождения тебя со мной не будет. Вот только тогда мы этого не знали.

Раздался стук в дверь. Жизель вздрогнула. Потом поднялась и пошла посмотреть, кто там.

– Кто это? Что вам нужно? – спросила Жизель.

– Это я, Андре.

Андре был другом ее матери. Не одним из тех, что приходили провести с ней ночь. Он был другим. Единственный настоящий друг, какой был у мамы. Высокий стройный мужчина с густыми темными волосами, красивый и добрый, Андре приходил навещать их время от времени, сколько Жизель себя помнила.

– Я подружилась с Андре, когда приехала в Марсель из деревни, – рассказала Симона дочери, когда Жизель было лет пять. Андре отличался от мужчин, которых Жизель когда-либо знала, и она бы хотела, чтобы он оказался ее отцом. Он был забавный и очаровательный, но когда она спросила мать, почему они с Андре не поженятся, та объяснила, что Андре не такой.

– Ему не нравятся женщины, – сказала мать. Жизель толком не поняла, но это не имело значения. Единственное, что она знала, – он добр к ним обеим. Когда Жизель исполнилось шесть, он подарил ей куклу – этот подарок она берегла и по сей день.

– Как она? – спросил Андре, когда Жизель открыла дверь. Он был у них дома, когда мать упала, потеряв сознание.

– Проходи, – сказала Жизель. Андре прошел внутрь. Заперев дверь, Жизель расплакалась. Андре ее обнял. – Она умерла. Моя мама умерла.

– О нет! Мне так жаль! – воскликнул Андре своим мягким голосом. – Я обо всем позабочусь. Оплачу похороны. Это самое малое, что я могу для нее сделать.

– Нет, Андре, не надо. Я не могу взять у тебя деньги.

– А у тебя они есть, Жизель?

– Немного. Я большую часть отдала врачу. Он ничем ей не помог. Просто взял деньги.

– Ну вот. Поэтому не беспокойся. За похороны заплачу я. Мы же не хотим, чтобы ее похоронили в общей могиле.

– А ты уверен, что можешь себе это позволить?

– Ну, конечно, дорогая. Конечно, – сказал Андре.

Жизель была признательна ему за то, что он оплатит материнские похороны. Андре был прав: ни она, ни он не допустили бы, чтобы ее мать лежала в общей могиле с нищими и бродягами. Но если бы не его помощь, у Жизель не осталось бы выбора.

– Я пойду в город и договорюсь с похоронной конторой, – печально сказал Андре. Потом похлопал ее по плечу: – Я скоро вернусь.

Жизель кивнула. Она проводила его глазами. Вот за ним захлопнулась дверь. В комнате все стихло. Живость матери больше не наполняла это маленькое пространство. Она упала в протертое кресло в углу, где мама обычно сидела. Взяла со столика бутылку виски и сделала глоток. Виски обжег ей горло. Но одновременно придал храбрости. Она хлебнула еще раз. Потом заговорила сама с собой:

– Я должна еще раз ее увидеть. Попрощаться, пока не вернулся Андре.

Собравшись с духом, она прошла в спальню. Мать лежала на постели. Когда Жизель поглядела на нее, та показалась ей гораздо худее и меньше ростом, чем при жизни. Жизель представила, как мама ей говорит:

– Ты же мне почитаешь, доченька?

Это было главное мамино удовольствие, потому что сама она читать не умела. Симона гордилась тем, что отправила дочь в школу, и Жизель умела читать и писать. Она часто просила ее почитать вслух. Жизель подошла к телу мамы. Взяла ее холодную руку в свои, присела на край постели.

– Мама, я не могу поверить, что больше никогда не увижу тебя. Я чувствую себя совсем отчаявшейся и одинокой. Как бы мне хотелось еще хоть минутку провести с тобой!

Ей столько всего хотелось сказать, но слова больше не имели значения. Они ничего не могли изменить. Жизель осталась одна. Она положила голову матери на грудь и заплакала. Несколько минут в спальне слышались лишь душераздирающие рыдания. Потом Жизель утерла лицо рукой и взяла Библию, которую обычно читала маме. Ее голос дрожал, но она начала читать вслух, как будто мама может ее слышать. И… в этих словах она нашла утешение.

Глава 41

В дверь коротко постучали.

– Жизель, это я, Андре. Открой, пожалуйста.

Она опять вытерла лицо. Потом встала и впустила его. Андре не сказал ни слова. Вместо этого он обнял ее и прошептал на ухо:

– Я тоже буду по ней скучать, – а потом добавил: – Гробовщик сейчас придет.

Жизель не могла говорить. Она снова плакала.

– Давай-ка я сварю нам крепкого кофе, – сказал Андре. – Нам надо кое о чем поговорить.

Она смотрела, как он варит кофе. Вода закипела, и аромат наполнил маленькую душную комнату. Андре взял с полки две чашки и разлил кофе. Поставив одну перед Жизелью, а другую перед собой, Андре присел за кухонный стол напротив нее. Сделав глоток обжигающего напитка, он начал говорить.

– Итак, тебе надо где-то жить. Я переговорил с Пьером. Он согласен, чтобы ты жила у нас, – сказал Андре.

– Я бы лучше осталась здесь.

– Жизель, – произнес он мягко, – тебе всего четырнадцать. Кто-то должен о тебе позаботиться.

– Я не хочу переезжать к вам с Пьером, – сказала она. Пьер и Андре любовники. Они как женатая пара. У них в доме нет для меня места. Лучше я буду жить одна.

– Я настаиваю. Мы присмотрим за тобой. Я обязан этим твоей матери.

– Но почему?

– Неважно, – ответил он.

– Я хочу знать. Пожалуйста, расскажи. Почему ты чувствуешь себя обязанным ей?

– Потому что она мне помогла, когда я в этом нуждался.

– Но как?

– Это было давно. Когда мы с твоей мамой только познакомились. У меня были тяжелые времена. Как ты знаешь, у моей семьи есть деньги. Не очень много, но больше, чем у других. Львиную долю родители завещали брату. Они не хотели иметь со мной дела, потому что я… ну, другой. Ты понимаешь?

– Тебе не нравятся женщины.

– Именно, – Андре улыбнулся. – Наверное, это мама тебе сказала?

– Да.

– Когда мы с ней познакомились, родители собирались приехать навестить меня. Мне надо было как-то скрыть свою тайну, если ты понимаешь, о чем я. Поэтому я попросил твою маму о помощи. Она согласилась и изобразила перед ними