Александр Тамоников - Огненное ущелье

Прошел доклад от Макарова. Майор отошел на запад и занял позицию прикрытия сарая с северной вершины Чаракского ущелья.

Тимохин отдал приказ на передислокацию группы. Под прикрытием огня Соловьева, Дрозденко и Чернова остатки «Ориона» проскочили к подножию и, применяя повышенные меры безопасности, пошли на северо-запад. Душманы Ходжани не заметили их, прижатые огнем подгруппы прикрытия, и Тимохин благополучно завел подчиненных в сарай, где сразу же определил каждому офицеру персональную позицию. К восточной стене обстрела кишлака он выдвинул майора Гарина, определив рядом с ним и позицию для себя. К западной стене отошли старший лейтенант Колданов и прапорщик Санеев. К Тимохину и оставшемуся вне дел Шепелю подошла Луиза Крофт:

— А меня, полковник, вы, судя по всему, решили спрятать в копне прогнившей соломы, чтобы случайная пуля и осколок не задели?

— Тебе, Луиза, я определю место позднее.

— Я такой же боец, как и все, поэтому требую, чтобы меня не выводили из состава боевой группы.

— Никто тебя никуда не выводит.

— Ну, тогда с вашего позволения я займу позицию рядом с вами.

— Ну что с тобой поделаешь? — вздохнул Тимохин. — Рядом со мной тебе делать нечего, ступай к Колданову, обустраивайся там.

— Есть, господин полковник!

Крофт отошла. Тимохин проговорил ей вслед:

— Ну и настырная баба!

— Не баба, — поправил командира групп майор Шепель, — а женщина, причем замечательная.

— А плохих женщин в природе не бывает. Они все хороши, только каждая по-своему… Ладно, слушай свою задачу. Выйдешь за западную стену сарая, осмотришь склоны. Постарайся найти пригодное и, главное, относительно безопасное для подъема на вершину место.

— Я уже заприметил одну тропку, прикрытую растительностью. По ней придется ползти, зато «духи» вряд ли увидят.

— Хорошо! Как поднимешься, выходи к Макарову. Вам обоим задача: обнаружение небольшого, я думаю, отряда ликвидации бывшего поста Макарова и уничтожение его во время обстрела дома. Но аккуратно — отсутствие на посту нашего офицера наверняка встревожит боевиков, и они примут меры. Какие? Это известно только им.

— Понятно. А у Макарова где новая позиция?

— Над нами.

— В арыке?

— Нет, но где-то рядом; он видит ущелье.

— По оврагу, где уже полегли их соплеменники, «духи» не пойдут, по открытой местности — тоже. Значит, у них только один путь подхода к старому посту Макарова: арык. Обход плато по «зеленке», чтобы зайти на него с двух направлений, займет довольно много времени. Следовательно, дабы быстрее снять проблему, они пойдут к посту с запада.

— Что предлагаешь? — подумав, спросил Тимохин.

— Кому-то из нас двоих надо занять позицию в арыке недалеко от бывшего поста Макарова, другому — укрыться на плато и пропустить «духов». А затем одновременно с двух направлений мы ударим по ним, тем самым отрезав моджахедов, если они, получив каким-то образом информацию о передислокации группы, решат нанести удар по сараю. Мы успеем завалить их до того, как они достанут из сумок газовые гранаты. Ну а пойдут мимо сарая — тем лучше.

— Согласен, — сказал Тимохин. — Действуйте наверху по обстановке. Давай работай! Как займете позиции, доклад мне.

— Есть, командир.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Убедившись, что основная группа благополучно отошла к сараю, Соловьев крикнул Дрозденко:

— Андрюша! «Духов» видишь?

— Мелькают за грядой. Похоже, тоже перегруппировку проводят… Погоди, Леша, пулеметчик у гряды объявился.

— Накрой его! И веди прицельный огонь по видимым целям. Я свяжусь с Черновым и присоединюсь к тебе!

— Понял! Работаю по пулеметчику.

Дрозденко вышел к узкому окну торцевой стены дома, поднял автомат, отойдя немного в глубь комнаты, дабы его не было видно «духам», и начал ловить в прицел пулеметчика, но заметил только второго номера, который устанавливал за грядой патронные коробки.

— Ничего, скоро и первый номер объявится, — процедил капитан. — И тогда вам, «душки», хана!

Соловьев же, не прекращая наблюдение за утесом и каменной грядой, вызвал по связи прапорщика Чернова:

— Десятый, это Второй!

— На связи, — ответил снайпер.

— Первый поставил тебе задачу?

— Да. Я должен поддерживать вас и встретить отряд из Купши.

— Ясно… Тебе видны цели у утеса?

— Два «духа», что на краю гряды, видны хорошо.

— Сними их! И в дальнейшем выбивай по возможности всех тех, кто попадет в прицел твоей винтовки.

— За меня не волнуйся. Вот вы там поаккуратнее. У Ходжани не менее двух десятков «духов», и если они волной попрут на вас, то даже при моей поддержке удержать их не получится. Так что смотрите там… А я, если замечу подготовку к атаке, предупрежу вас — ну и, насколько смогу, прикрою. Двух крайних «духов» снимаю. Все, до связи!

Чернов поднял снайперскую винтовку «СВД». Хлестнули громкие выстрелы, и два моджахеда, занявшие крайние у гряды позиции, уткнулись в землю разбитыми пулями головами. В ответ моджахеды открыли огонь по вершине. Чернову пришлось отойти с позиции. Одновременно с огнем по вершине склона моджахеды решили обстрелять и дом.

Дрозденко, внимательно следивший за пулеметной точкой, наконец увидел пулеметчика. Тот появился из-за камня, припав к прикладу «ПК».

— А вот и ты, — удовлетворенно произнес капитан и одним выстрелом вбил в глаз моджахеда пулю из автомата.

Пулеметчик завалился на бок. Второй номер от неожиданности застыл рядом с трупом соплеменника. Это его и погубило. Вторым выстрелом Дрозденко снял и помощника пулеметчика. Несколько выстрелов по гряде провел Соловьев. Комнаты подполковника и капитана находились по соседству, и офицеры имели возможность свободно общаться.

— У меня двое в минусе, Леша! — крикнул Дрозденко.

— Еще двоих прибил Чернов. А вот я, похоже, пустил пули в «молоко». Ладно, минус четыре тоже неплохо. При позиционном-то бое…

— Что-то подсказывает мне, Леша: «духи» влепят по дому из гранатометов.

— Да? Тогда быстро отход в тыловую комнату западной части дома!

Соловьев с Дрозденко перебежали в крайнюю угловую комнату. И сделали они это вовремя. Моджахеды Ходжани действительно провели три выстрела из гранатометов РПГ-7, разворотив комнаты, из которых только что вели огонь российские спецназовцы.

Дрозденко подмигнул подполковнику:

— А вовремя мы свалили, Леша?

— Да, остались бы от нас обгоревшие головешки… Но отсиживаться здесь нельзя. Давай ты в комнату напротив, а я — в соседнюю. Оттуда продолжим бой.

— Оттуда и уйти к подножию скалы или в подземелье будет легче, если «духи» проведут атаку всеми силами.

— К бою, Андрюша!

Бойцы «Ориона» заняли новые позиции в готовности обстрелять штурмующие силы талибов, однако полевой командир Ходжани на атаку дома не решился. Точнее, посчитал ее преждевременной. Следовало дождаться подхода дополнительных сил, которые уже находились где-то недалеко от ущелья. Ходжани вызвал связиста и приказал срочно соединить его с полевыми командирами из Джабдуса и Купши.

Первым ответил Хамид Байрак:

— На связи, саиб!

— Ты где?

— Мы остановились в двух километрах от ущелья. В 6.20 начнем выдвижение к объектам. Заур пойдет на пост, а я спущусь вниз и заблокирую Чарак.

— Хоп! К рассвету ты должен выйти к кишлаку по ущелью с запада, обеспечив прикрытие сверху, а также подготовить газовые снаряды.

— Позволь вопрос, саиб: далеко ли от тебя воины Али?

— Узнаю сразу после сеанса связи с тобой. Ты решай собственные задачи, о других не думай.

— Я все понял!

Связист переключил Ходжани на Али.

— Это я!

— Слушаю, саиб!

— Где ты сейчас находишься?

— В трех километрах от участка засады на плато. В овраге, что расположен на удалении от поста русских примерно на километр. Оставлю лошадей, дальше поведу отряд пешком. До 7 часов мы выйдем к позиции проклятых гяуров.

— Ты должен с ходу уничтожить русского стрелка и занять позиции на вершине южного склона. Далее действовать по моей команде… если придется действовать.

— Что вы имеете в виду?

Ходжани не стал говорить своему помощнику о газовых зарядах.

— Я имею в виду то, что к тому времени обстановка в ущелье может кардинально измениться. Как понял?

— Понял, саиб!

— Спеши, Али, да поможет тебе всевышний!

— Аллах акбар!

Ходжани передал гарнитуру радиостанции связисту:

— Ну, вот скоро и наступит развязка. Проклятым русским не уйти из Афганистана! На этот раз они навсегда останутся здесь. И правоверные будут плевать на их могилы…

За двадцать минут до переговоров Ходжани со своими полевыми командирами Тимохина вызвал на связь полковник Дак. Говорил он по спутниковой станции открытым текстом: