Нож в сердце рейха - Карпенко Виктор Федорович

– Я, господа, не знаю, сколько еще продлится война, но Европа после ее завершения будет другой. Не сегодня завтра откроется второй фронт, о котором неоднократно заявляли англичане и американцы, а Рузвельт на Тегеранской конференции дал твердое слово, что американцы в начале 1944 года начнут боевые действия во Франции. Это ускорит гибель Германии и ее приспешников: Италии, Румынии, Испании, Венгрии… Европу поделят и обложат контрибуцией. Кто как, а я хотел бы отхватить свой кусок от европейского пирога. А для этого уже сейчас надо дружить с Великобританией и Америкой. Вы, молодой человек, – обратился он к Федору, – судя по запросам и возможностям, принадлежите к новому поколению, как говорят англичане, бизнесменов. Тем, кому предстоит строить послевоенную Европу. Мы вам доверяем и готовы поддержать, естественно, на определенных условиях.

Все это время дядя Артур сидел рядом с племянником и тихонько переводил ему с французского. Когда очередной выступавший господин сел на место, поднялся Карл Фишман.

– Я благодарю вас, господа, за оказанное мне доверие, – начал он размеренно, подбирая каждое слово. – Мой отец, Фридрих Фишман, еще в 1918 году выбрал себе родину и ни разу не пожалел об этом. Я же родился здесь, и это мой дом! И он должен процветать, а это зависит только от таких, как вы, господа! Я полностью с вами согласен. И думаю, что согласятся и соуправители фирмы «Фишман и К°» Роберт Шихман и барон Пауль фон Зальц. Тем более что барон с баронессой изъявили желание осесть в Лиссабоне. Что же касается наших с вами дел, то я думаю, не надо торопиться с созданием громоздкого объединения. Во-первых, надо учитывать отношение португальского правительства и к Германии, и к Англии… («Молодец», – похвалил себя Федор за то, что последние месяцы регулярно читал газеты и слушал по радио Москву.) А во‐вторых, в Берлине вряд ли понравится появление в Лиссабоне концерна (снова похвалил себя Федор за новое слово, подхваченное из газеты), торгующего с врагами Германии. Я предлагаю обговорить условия и заключить отдельные договора с каждым из участников сегодняшней встречи. Если будет так, как я задумал, то в самое ближайшее время в Лиссабон прибудут представители банковского дома «Шихман и сыновья» с полномочиями заключения подобных договоров. Я же, увы, с завершением погрузки грузового корабля вынужден буду вернуться в Германию, – весомо закончил Федор и спокойно сел на свое место.

– Вот и все, господа! – встал Луис дель Санчес. – Я думаю, что выражу всеобщее мнение, поблагодарив господина Карла за понимание и одобрение наших предложений. И вынужден согласиться с ним, что создание, как выразился Карл, концерна сегодня преждевременно. Подождем полгода, год… а там посмотрим. Ну что, господа, с делами покончено. Надо бы воздать должное столу, не то хозяин обидится, что мы не попробовали его игристого… Так, дон Артур? Вам слово, а я складываю с себя обязанности председателя…

– Господа, я полностью согласен с племянником. Надо идти в намеченном направлении, но соблюдая при этом крайнюю осторожность. Ведь Португалия сегодня еще благожелательно поглядывает в сторону Германии, а что будет завтра – зависит от нас. Потому первый тост я предлагаю поднять за нас, за процветание каждого!

Две недели, пока грузился корабль, прошли во встречах с представителями торговых домов и фирм – участниками собрания. Большинство из них – люди темпераментные, азартно, до хрипоты обсуждали условия сотрудничества и проценты с прибыли, чем порядком поднадоели Федору, так что в конце второй недели он готов был кулаком утверждать свою правоту, но помня, кто он теперь, с трудом сдерживал себя.

С Сергеем он встретился только перед самым отъездом. Осмотрев принадлежавший ему и Кристине дом, предложил другу:

– У тебя, Серый, два пути: либо ты остаешься в Лиссабоне и помогаешь дяде обогащать фирму «Фишман и К°», либо ты едешь представителем этой же фирмы в Лондон.

– Лучше в Лондон, тем более что вторым языком в институте был английский. Но чем я там буду заниматься?

– Помогать обогащаться все той же фирме «Фишман и К°», а кроме того, банку «Шихман и сыновья», но это еще не все – будешь добывать сведения по открытию второго фронта, а с началом боевых действий – всю информацию по военно-промышленному потенциалу англичан. Способ передачи информации я обеспечу.

– Слушай, Медведь, тебя не узнать… Ты где таких словечек нахватался? – удивленно произнес Сергей, по-новому глядя на своего младшего товарища. Не смутившись, Федор ответил:

– Учусь. Ну так что ты решил?

– Конечно, Лондон.

Прощание с дядей и его семьей было трогательным.

– Береги Кристину! – напутствовал он. – А лучше присылай ее в Лиссабон. Здесь спокойнее, а в Германии скоро будет жарко! Бомбардировки городов – это первые ласточки. Что же касается заключения брака с племянницей, то не волнуйся. Я потихоньку запущу слух, что ты не родной сын Фридриха, а приемный. Этого будет достаточно, чтобы не возникало вопросов, почему брат женился на родной сестре. В Германии же смотри сам, но лучше потерпите до конца войны и возвращения в Португалию.

Артур Фишман растрогался настолько, что не удержал слез. Маргарет же спокойно отнеслась к отъезду родственника, сказав на прощание:

– Приезжай, будем ждать.

VI. Заговор

Восточный фронт трещал по швам. И хотя в новостях министр пропаганды Геббельс кричал о временных неудачах, немецкий народ уже ему не верил: немецкие города бомбили, на заводах к станкам были поставлены женщины, дети и даже пленные… Но запросов армии промышленность не могла обеспечить, хотя за первые месяцы 1944 года было выпущено более 10 000 самолетов и около 7000 средних и тяжелых танков. Голода еще не было, но отсутствие продуктов питания ощущалось все болезненней. Людских резервов для пополнения армий вермахта не осталось. Германия подходила к своему концу.

Когда Федор вернулся в Берлин, в столице рейха только и говорили о сражениях под Корсунь-Шевченковским, где несколько армий под командованием генерала Штеммермана попали в котел. Генерал Хубе – командующий 1-й танковой армией кричал о том, что он разгромит русских и выручит попавших в окружение. Но все его попытки оказались плачевными, как и попытки прорыва внутреннего кольца окружения. 17 февраля с окруженной группировкой было покончено. В плен попали 18 тысяч солдат и офицеров, боевая техника. В Германии в очередной раз был объявлен траур.

Артур Берг все глубже втягивался в заговор против Гитлера. Выполняя поручения своего начальника полковника Шульца Крамера, он посещал части, дислоцированные на территории Германии, Австрии, Польши… Создавалась армейская группировка, на которую могли опереться руководители заговора, и в этой работе он принимал активное участие.

В Москву шли материалы по подготовке государственного переворота после убийства Гитлера. Артур Берг в своих справках писал, что главным орудием в руках мятежников была резервная армия. Части резерва должны были занять ключевые объекты и коммуникации в Берлине, подавить возможное сопротивление частей СС, арестовать сторонников фюрера, высшее нацистское руководство. Начальник службы связи вермахта Эрих Фельгибель должен был вместе с некоторыми доверенными служащими обеспечить блокировку ряда правительственных линий связи и одновременно поддерживать те из них, которые будут использовать мятежники. Командующий армией резерва генерал-полковник Фридрих Фромм был готов присоединиться к мятежникам в случае известия о смерти фюрера.

В другом донесении он подчеркивал, что после убийства фюрера и захвата власти заговорщики планировали учредить временное правительство. Людвиг Бек должен был стать главой Германии (президентом или монархом), Карл Герделер – возглавить правительство, а Эрвин Вицлебен – вооруженные силы. Временное правительство должно было в первую очередь заключить сепаратный мир с западными державами и продолжить войну против Советского Союза (возможно, в составе западной коалиции). В Германии собирались восстановить монархию, провести демократические выборы в нижнюю палату парламента (его власть ограничить).