Серия "Афган. Чечня. Локальные войны-3". Компиляция. Книги 1-28 (СИ) - Черный Артур

Через двадцать минут ходьбы мы достигли места расположения первой засады. «Фишка» (боковой дозор) в составе трех человек мирно похрапывала, рядом покоилась бутылка водки и зеленая пайковая упаковка. Видно, пацаны устали. Мы совершенно не таясь забрали оружие и пошли искать остальных. Командир взвода не спал только один.

Он мучительно боролся с зевотой, щурился на солнышко и пытался что-то нарисовать на карте. Я подошёл сзади зажал ему рот, командир спецназа выдернул из его рук автомат. Летёха заметался, но получил под дых и затих.

— И бля, а гыде твой главный командыр? — с жутким акцентом зашептал я ему в ухо, — атвэчай тольки тихо, а то зарэжу как баран.

Я разжал, ему рот он зашептал:

— Конкретно ничего не знаю, я только призван из института, но на горке сидят какие-то спецназы и нами рулят!

Тут мы не выдержали и заржали. Дремлющие вокруг разведчики спохватились, начали шевелится. Кто-то спросонья врезался в дерево, кто-то попытался открыть огонь, но был быстро приведен в чувство.

Отчехвостили незадачливого летёху во все корки, наладили связь и двинулись к другой группе. Картина повторилась в точности до мелочей.

Но в этой группе даже «фишки» не было, а весь личный состав дремал вповалку возле догорающего кострища. Захваченный нами в «плен» такой же институтский летёха, однако, повёл себя по другому, едва мы ему разжали рот, он завопил:

— Тревога, тревога, немцы!

Мы опешили, разведчики, «пускающие слюни» на спальниках, нехотя стали подрываться с лёжек. А командир группы продолжал:

— Врагу не сдаётся отважный Варяг, пощады никто не желает!

Мы как могли успокоили разведчиков, пропесочили всех по полной и двинулись к третьей группе, там командиром я назначал прапорщика.

Третья группа была полной противоположностью двух первых. Мы сперва не обнаружили дозоров, а потом дозор, неплохо замаскированный, обнаружил нас шипеньем и жестами опознавания, которые обговаривали ещё в лагере, подозвали к себе. Мы просочились к ядру группы. Все позиции были грамотно замаскированы, ни костров, ни упаковок из-под пайков. Тишина и ни каких посторонних запахов. Прапорщик бесшумной тенью приблизился, весьма толково и обстоятельно доложил, как организовал засаду, где чьи позиции, где выставили растяжки, порядок действий в различных ситуациях. По поводу связи он объяснил, что батареи «слабенькие» и поэтому будет работать обязательными сеансами по времени. Как оказалось, прапорщик служил ещё в Афганистане в «Ложкаревском» спецназе и воевать ему далеко не впервой. Мы поздравили его с Днём десантника, обговорили кое-какие вопросы и двинулись к себе.

Столы уже были накрыты, народ для разврата собран. Перед тем как приступить к отмечанию праздника, связались со штабом, доложили обстановку, координаты работающих групп. В штабе что-то невнятно пробурчали и отключились. Пошли разбудили спящего Славика и уселись за столы. Веселье началось, была куча тостов, сочный шашлык, песни под гитару. Стемнело. В воздухе начали расцветать цветки ракет, росчерки трассеров, отовсюду слышались крики «За ВДВ!».

Мой старый сослуживец построил свою доморощенную салютную команду. Бойцы изготовились.

— Внимание! Огонь!

Росчерки трассеров, огненные хвосты ракет, вой сигналок. Красота! Командир роты, схватив «ПК» от бедра выписывал трассерами цифру два. Как ни странно, со стороны села, где обычно кантовались боевички, тоже свистели ракеты, трассера.

Мы отошли с ротным перекурить.

— Блин, духи тоже что ли день ВДВ празднуют? — удивлялся он, — хотя что удивляться, они ведь тоже при Союзе служили, может кто-то и в ВДВ был, а кто и в Афгане, а щас? — Он горько вздохнул: — Блять, политики всё нафиг похерили…

Я пожал плечами и ответил:

— Ты щас договоришься до того, что эти пацаны-боевички пойдут на рынок кавказцев раскумаривать!

Мы оба заржали и вернулись за столы. Действующие группы доложили, что всё нормально. Гуляли где-то часов до пяти утра. Потом меня удивил Слава, он сидел на табуреточке под деревом и пялился в одну точку.

— Э, братан, что с тобой? — вопрошал я его, — Тебе херово что ли?

Слава вытянул одну руку вперёд и показал пальцем:

— Там!

— Что там? — спросил я, думая про себя, что Славика посетила «белочка» и пора бы ему баиньки.

И тут у меня глаза на лоб полезли. Неподалеку в траве металось белое пятно, подскакивало, крутилось вокруг своей оси.

Я протер глаза, нет, видение не исчезло. Подозвал Женьку и надо же, он тоже узрел загадочное пятно и открыл рот. Тут подошел старшина роты с бутылкой в руках и тоже вылупился на пятно, а потом дико заржал.

— А-а-а мужики, да это же Васька, кролик мой!

Пятно, называемое кроликом, прискакало на голос старшины и запрыгало вокруг нас. Действительно, это оказался мордатый, весьма жирный симпатичный крол. Мы все его стали хватать на руки, тискать, дергать за уши.

— Жирный какой, — восхитился я, — на откорм готовишь?

— Не-е мужики, я домой его отвезу дочке на подарок!

Мы повосхищались кроликом Васькой, напялили на него рукав от тельняшки, пришедшийся в пору, залили водки и отпустили бегать.

Ближе к утру мы повалились спать, причём сквозь сон я слышал щелчки выстрелов из бесшумного пистолета и какие-то маты. С утра меня разбудил хмурый старшина.

— Пойдемте похмелимся, я уже столы накрыл да шашлычка из свежанинки покушаем.

— А с чего шашлык? Барана вроде всего съели вчера…

— С кролика, — ответил хмурый старшина.

Вчера, оказывается, напоенный водкой обезумевший крол начал предъявлять прапорщику претензии, в результате чего был застрелен самим старшиной. Поправив здоровье, мы вышли на связь, в группах было все в порядке, однако в эфире появилась еще какая-то «Звезда», которая запрашивала у меня порядок действий. Вышел на штаб — про «Звезду» ни никто ни чего не знал. А потом эфир обезумел. Появились «Патрон», «Шмель» и другие неизвестные мне товарищи. Заголосил штаб группировки в Ведено. Оказалось, сейчас будет нанесен бомбовый удар, но никто не знает куда. Потом выяснилось, что группировка в Ханкале тоже разработала спецоперацию в этом районе и уже началось десантирование наших родных спецназовцев. Мне пришло добро на сворачивание спецоперации. С села пришла колонна бронетехники для возвращения групп. Я со спокойной душой дал команду на выход к пункту сбора. Всё вроде бы закончилось благополучно, но…

Когда колонна спустилась с горки и медленно въехала в дремлющее село, по МТ-ЛБ, на которой мы сидели, откуда-то со стороны развалин полоснуло несколько автоматных очередей. Боец-разведчик, сидевший рядышком, взвизгнул и схватился за ногу.

— Обстрел! — понеслось по колонне.

На этот раз всё и все действовали предельно чётко: водилы поддали газу, машины на полном ходу проскочили простреливаемый участок. Передняя МТ-ЛБ заглохла, вся колонна встала.

— К машинам! — заорал я.

Весь личняк резво соскочил и принялся занимать оборону. Я же, когда спрыгивал с брони, опёрся на плечо меланхолично дремавшего Славика, которому разворачивающиеся боевые действия были по барабану. Славик, как манекен, безвольно пошёл вниз, вследствие чего его голова, в частности лицевая часть, соприкоснулась с крышкой люка. Раздались сочные маты, из глаз Вячеслава полетели искры. Я и ротный разведчик в три секунды определились, откуда велся огонь. Люди вытянулись «углом назад» и короткими перебежками двинулись к развалинам. Над головами просвистело еще несколько очередей, посбивавших ветки и не принесших абсолютно никакого вреда разведчикам. Дух по всей вероятности был один, поэтому жутко занервничал и принялся палить в белый свет как в копеечку. Тут-то его и «снял» снайпер разведчиков. Схватив еще не остывший трупёшник, мы перебежками ринулись обратно, так как на месте стоянки колонны разгоралась нешуточная стрельба, бухали ВОГи, кто-то отстреливал «Спартак-чемпион» из ПК, слышались крики, маты и целеуказания. Волоча труп за разгрузку мы наконец-то выбрались к колонне. Картина была красочная: весь оставшийся личный состав под руководством Славика, державшегося за правую половину лица, палил абсолютно в противоположную обстрелу сторону.