Владимир Беляев - Залив в тумане

«И самая главная ваша заслуга, сестрица, всей врачебной науки советской в том, что она возвращает силу раненым, которые ненавидят немцев и хотят отомстить. Быть может, найдется среди раненых какой-нибудь выродок, подлый трус, который так испугался, что чувство страха перед немцами заглушило в нем чувство ненависти. Не знаю. Но вот с кем я ни лежал из раненых, все ненавидели немцев и хотели, выздоровев, поскорее расквитаться с ними за свои раны, за свою кровь, за кровь всех наших русских людей, пролитую немцами.

«Вы, сестрица, и все доктора возвращаете в армию не только хороших опытных солдат, которые уже нюхнули пороху и знают, что к чему на войне. Вы даете армии злых бойцов, которые за каждый свой шрам будут пускать в немца лишнюю пулю, вы даете бойцов, которых не напугаешь уже смертью. Кто уже видел смерть, кто побывал в руках врачей и знает, как они могут его отвоевывать от смерти, тому, поверьте, смерть уже не будет так страшна, как раньше. И если уж придется помирать, то задёшево свою жизнь никакой бывший раненый не продаст.

«Вот какие мысли мне пришли в голову, Тамара, когда залив был в тумане и я обречен был на долгое ожидание переправы. В них, быть может, очень мало лирики, но в них есть правда, искренняя правда. Так я думаю, и так мне хотелось написать вам.

«Письмо, как видите, написал большое, пальцы работают, ясно — из автомата стрелять буду и гранату швырну куда полагается, и немцам еще «жизни дам», чтобы не ставили на моей дороге мин.

« Я вот его сегодня написал, но отправлять его пока не буду. Пусть полежит. Я отправлю его только из Мурманска. Так и знайте. Доктор Карницкий выпишет меня из госпиталя, я тогда соберу монатки, на поезд — и в Мурманск. Но прежде чем пойти в отдел кадров, откуда меня, несомненно, снова направят к Тиквадзе, я брошу в почтовый ящик это письмо.

«...Вы его сейчас получили, вы его дочитываете. Это значит, что я уже здоровый человек, что я побывал в Мурманске, что, может быть, я даже нахожусь где-либо поблизости в своём батальоне, принимаю подразделение. Но так как после длительной отлучки дел накопилось много, то, как этого ни хочет мое сердце, Тиквадзе сразу меня не отпустит к вам. Но он отпустит меня современем.

«Я приеду к вам в гости, поблагодарю всех, кто спасал мне жизнь, и если у вас будет свободная минутка-другая, мы посидим с вами около землянки, поговорим, вспомним вашу Лугу, мой Ленинград.

«Можно мне надеяться на это, Тамара? Только предупредите, Тамара, доктора Иннокентьева, пусть на этот раз он встретит меня не так строго. Да, впрочем, я сам попрошу его об этом, когда буду благодарить за то, что дал он мне возможность снова возвратиться в строй».

Примечания

1

Так в бумажной книге.

2

Так в бумажной книге.