Незначительная деталь - Адания Шибли

из комнаты и перевести во вторую хижину, добавив, что от нее воняет. Вскоре послышался скрежет металла по полу: звук царапал уши и становился тем громче, чем больше раскладушка приближалась к двери, но тут передние ножки окунулись в песок и скрип затих, а потом и вовсе замолк.

Ножки раскладной койки то и дело увязали в песке, и солдат тащил ее с трудом. Другой рядовой пришел ему на помощь. Собака, догоняя, побежала следом за ними – точнее, следом за бесчувственной девушкой, тело которой тряслось в такт движениям солдат.

Он вернулся в хижину, но воздух там был пронизан вонью, и к горлу снова подкатила слюна с желчью. Он снова выскочил и остановился у входа, глотая свежий воздух и наблюдая, как солдаты несут раскладушку, а собака их преследует. Они поставили койку у второй хижины, и тот рядовой, что раньше сторожил девушку, направился к цистерне и открыл кран, чтобы наполнить ведро прямо под ним. Завернув вентиль, солдат вернулся к кровати и окатил из ведра неподвижное тело девушки. Немного воды попало на собаку, и та убежала. Еще немного пролилось на песок, но тот всё поглотил в своей утробной глубине, оставив только пятнышко из слипшихся песчинок – да и от того вскоре не осталось и следа. Мягкий солнечный свет пронизывал прозрачные облака на востоке, стремясь к зениту. Солдаты затащили раскладушку во вторую хижину, вышли и заперли ее, а он тоже вернулся к себе и захлопнул дверь.

Запах, однако, так и не рассеялся – пришлось приоткрыть дверь, чтобы внутрь проник свежий утренний воздух и слабый свет. Затем он принялся переставлять мебель, возвращая стол и стул на прежнее место, в центр комнаты. Его лицо исказилось от усилия. Подняв канистру, он вылил половину воды в миску, водрузил ее на стол, потом взял полотенце и кусок мыла, который предварительно поднес к носу и понюхал. Рубашку он снял и повесил на стул, то же самое проделал и с брюками и вдруг замер. Вздутие на бедре лопнуло, и на месте укуса обнажилась пожираемая сепсисом плоть – там скопился бело-розово-желтый гной, и оттуда исходила гнилостная вонь.

⁂

Чем больше солнце удалялось от песчаной линии горизонта, тем синее становилось небо, по которому летела короткая вереница черных птиц. Он подошел к автомобилю, сел за руль, завел двигатель и отправился на северо-запад Негева.

⁂

Полдень еще не наступил, но вскоре после выезда могучий зной заставил его остановиться. Чем ближе солнце подкатывалось к середине неба, тем ожесточеннее его лучи атаковали холмы. От такого зноя воздух становился вдвойне тяжелее.

Двигатель заглох, над плоскогорьем воцарилась тишина – и ощущался сильный запах бензина. От этого он в очередной раз почувствовал рвотный позыв, выбрался из машины и пошел по песку к западу. Солнечные лучи позади жалили спину. Горизонт впереди нервно подрагивал под миражом.

Он брел и брел, и наконец впереди, между бесплодных холмов, показался клочок сухой травы. Остановившись на миг, он продолжил двигаться к нему, а черные точки, которые теперь постоянно висели у него перед глазами, снова замельтешили. Как только он ступил на траву, густую тишину, разлитую вокруг, нарушил шелест и хруст травинок, иногда ломавшихся под ногами. Шагая, он рассматривал растения оазиса: самые крупные походили на огромные луковицы.

Он прилег на невысоком склоне, у подножия которого клочок земли порос сухой травой. Со всех сторон его окружали песчаные возвышенности. Машина осталась среди холмов на северо-востоке, далеко отсюда. Он перевел взгляд с автомобиля на отверстие в песке справа: вокруг него маршировала армия крупных муравьев, то забегая внутрь, то выбираясь наружу. От их быстрого движения песок вокруг дыры постоянно принимал новые формы. Он посмотрел дальше, на жесткую щетку травы и плоскую желтую равнину, и вдруг его обдало волной жара. Всё тело занялось пламенем, так что его опрокинуло навзничь, и он рухнул на спину. Под голову он подложил правую ладонь, а левую руку поднял, чтобы натянуть на лоб кепку. Но тут в нос ударил запах керосина, приставший к коже, и он отвернулся, избегая источника вони. Он уткнулся носом в песок, втягивая воздух у его поверхности – от нее тянуло сушью.

⁂

Вернувшись в машину и сев за руль, он остановил усталый взгляд на дюнах – свет, отражавшийся от них, бил в изможденное лицо и ослеплял. Он завел машину и нажал правой ногой на газ, но автомобиль не двинулся – колеса застряли в песке. Убрав ногу, он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, затем снова вдавил педаль – на этот раз машина дрогнула и рванула на юго-восток.

В лагере его первым делом встретила собака, выбежав с жалким воем. Когда он вышел из машины, от второй хижины расходились в разные стороны несколько солдат. Еще один стоял у входа, торопливо застегивая штаны, а потом хлопнула дверь, которую никто не охранял.

Рядовой, которому было поручено стоять на посту, брел ко второй хижине, и командир громко его окликнул, как раз когда тот оказался у входа. Но дверь тут же распахнулась, и наружу выскочила девушка, крича и рыдая. Повернувшись к солдату, от которого его теперь отделяло несколько шагов, он приказал вернуть девушку на место, а потом подошел сам и потащил ее к дверному проему. Девушка, пытаясь сопротивляться, повернула лицо к командиру. Он же отвернулся в противоположную сторону от запаха бензина, который вился за пленницей. Та продолжала вопить и плакать, пока солдат не затолкал ее в хижину. Когда рядовой вышел и закрыл дверь, командир приказал ему не уходить с поста и только потом направился к себе.

Рыдания девушки угасали, превращаясь в едва слышный вой, и собака тоже потихоньку перестала лаять.

⁂

Он вошел в хижину, и в нос ему тут же ударила невыветрившаяся вонь. Он оставил дверь открытой, снял с гвоздя полотенце и принялся махать им в том углу, где ночью стояла раскладушка, пытаясь выгнать запах к двери и за порог. Это продолжалось, пока полотенце не выпало у него из руки, тогда он подобрал его с земли, бросил на спинку стула и оглядел комнату, не двигаясь с места. Потом отодвинул стул, сел, но тут же вскочил и направился в угол, где громоздились вещи. Он наполнил миску водой из канистры, снял рубашку, обувь, носки и брюки – к штанинам пристали колючки и сухая трава. Смочив мочалку, он намылил ее и протер лицо и шею; снова прополоскал, снова намылил, прошелся по груди и рукам; опять прополоскал, опять намылил и вымыл подмышки; снова прополоскал и обтер