Опасности курения в постели - Мариана Энрикес

сказав, что потерял бумажку с номером этажа. А потом едва не ушел, не отдав им сдачу, потому что был очень рассеян.

Нарезая пиццу, Мечи обсуждала с Педро поведение курьера. Она заметила, что пиццу к тому же теперь не привозят уже поделенной на порции. Педро покачал головой и открыл бутылку вина. Ей показалось, что он решил крепко напиться в расчете на анестезию и забвение.

— Мечи, дорогуша, что за чертовщина происходит? — спросил он, сделав первый глоток. — Я уже почти что вышел на торговцев детьми, и вдруг пропащие появляются как ни в чем не бывало, и все разваливается. Они угробили мою работу за все эти годы. Будто ничего и не было. Клянусь тебе, мои расследования, и не только мои, почти достигли цели! А как далеко зашла прокурорша!

— Теперь она уволилась?

— Идет к тому.

— А что с видео Ванадис?

— А, ты про эту сучку-сатану… Я намерен продать запись одному телешоу. Они дают приличные деньги, и я уеду жить в Монтевидео или в Бразилию, вот так-то. Поедем со мной, Мечи, станем непоседами, как говорила моя бабушка.

— На днях вычитала кое-что в интернете, и мне показалось… ну, не знаю, наверное, ерунда.

— Не сиди подолгу в интернете, он сводит с ума. Ну, выкладывай.

— Точно не помню, но что-то вроде этого. Японцы верят, что после их смерти души переселяются в одно место, где действует, скажем так, ограниченная квота. И что, когда предел достигнут, когда душам не остается места, они начинают возвращаться в наш мир. По сути, это возвращение знаменует конец света.

Педро помолчал. Вспомнил увиденную в суде фотографию Гуачина на асфальте, со смятой грудью и раздробленными ногами.

— Надо же, какое представление о загробной жизни у этих японцев! Все связано с жилой площадью.

— Да, много людей в маленькой стране.

— Ну да, Мечи, должно быть, так. А дети действительно возвращаются, уж и не знаю, чему верить, может случиться всякое. Вчера я ходил в «Ложу Смерти», в тюрьму «Касерос».

— Искал подружку Ванадис?

— Даже не знаю. Сейчас трудно понять, правда? Пошел посмотреть, что там происходит. И знаешь что? Там никого нет.

— Как это никого? Было полно беспризорников, я проходила мимо несколько раз, там повсюду наркоманы.

— Все в округе говорят мне то же самое, а я отвечаю — взгляните сами. Никого там не осталось. Я ходил туда днем, я же не сумасшедший, чтобы пойти ночью. Там повсюду одежда, картонные коробки, матрасы, даже пара палаток, да, вот такие бездомные с палатками, видно, кто-то из среднего класса. Обычно так не поступают. Я услышал какой-то шум, увидел тень, она так быстро двигалась. В общем, я испугался и свалил оттуда.

— Наверное, собака.

— Откуда я знаю, это могло быть что угодно. Но серьезно, там нет никого, будто все разбежались.

Они молчали, не прикасаясь к пицце.

— Так ты собираешься покинуть Буэнос-Айрес?

— Не желаю больше жить в этом городе, полном призраков, со всеми этими безумствами, просто не могу выносить это, Мечи, а почему ты хочешь здесь остаться?

— У меня нет бабок.

— Но у меня-то есть, и я тебе одолжу. Поехали на какое-то время, пока тут все не устаканится? Не могу больше жить в подвешенном состоянии; ты заметила, здесь все чего-то ждут? Собираются сжечь этих детей, потравить их газом, отправить в полицию, а я не желаю такое видеть. Или дети начнут нападать на взрослых.

— Сдается мне, ты тоже много времени проводишь в интернете.

— Да, поэтому и говорю тебе, что он сводит людей с ума. Хочу отчалить отсюда, пока не случилось неизбежное, и будет неплохо, если ты поедешь со мной.

Мечи не ответила, а лишь испытующе посмотрела на Педро. Она механически покачивала правой ногой и непрерывно теребила волосы на голове, да так, что они стали жирными. Нет, с Педро она никуда не поедет. К тому же хочется посмотреть, чем все это закончится.

— Так ты едешь со мной, подружка?

— Не-а.

— Упрямица.

— А ты уверен, что где-то еще не произойдет точно то же самое?

— Уверен, потому что так не бывает! Это случается только в Буэнос-Айресе, а стоит отъехать в Мар-дель-Плату, и там все спокойно. Не прикидывайся тупицей.

— Все-таки ответь, откуда ты знаешь, что другие места от этого застрахованы?

— Слушай, Мечи, уж не считаешь ли ты, что приближается конец света и началось массовое возвращение живых мертвецов? Начнем с того, что многие из этих детей вовсе и не умирали. Завязывай с интернетом. Неужели ты веришь, что существует некий план приближения конца света?

Прощаясь на рассвете, они крепко обнялись. Педро собирался в Бразилию, к своему другу, работавшему в одной из газет Сан-Паулу, — тот очень хотел, чтобы журналист из Буэнос-Айреса из первых уст поведал о возвращении детей, которое приобрело уже международную известность. Перед отъездом Педро сказал Мечи, что его начальник предоставил ему четырехнедельный отпуск, не моргнув глазом, почти с облегчением. Педро признался: у него было ощущение, что босс не хочет терпеть его рядом — побаивается.

Мечи сразу же отметила, что ее родители находятся в легкой прострации, как и большинство людей, с которыми она пересекалась. Впрочем, когда предки помогали расставлять вещи в ее комнате — бывшей детской, они тоже очень хотели узнать побольше, выяснить подробности, расспросить ее. Мечи почувствовала их разочарование и даже недоверие, когда заявила, что ничего не знает и так же сбита с толку, как и все остальные. Парни из транспортной фирмы закончили расстановку ее скудной мебели в сарае. Родительский дом находился поблизости, на улице Вилья-Девото, там было просторно, имелся даже бассейн, пусть и не очень большой.

Мечи сочла все это подходящим местом для отдыха и к тому же далеким от парков, что тоже было прекрасно.

Увольнение прошло вполне нормально, глава Совета заверил Мечи, что все отлично понимает. Этот разумный человек казался искренне взволнованным; у него были мешки под глазами и красное пятно от лопнувшего сосудика в левом глазу. Но когда она пошла забрать свои вещи, начались странности. Для начала там не было Грасиелы. А Мария Лаура, ее коллега, заявила с нескрываемой злобой, что Грасиела запросила психиатрическое обследование, и неизвестно, вернется ли она на работу, ведь у нее серьезнейшие приступы паники, она не может встать с постели. Бедняжка Грасиела, сказала Мечи. И тут Мария Лаура швырнула в нее пресс-папье. Мечи едва увернулась и уставилась на Марию Лауру. Волосы выкрашены в жуткий бордовый цвет, лицо разъяренное, зубы торчат, шея напряжена