Коровы - Сергей Евгеньевич Акчурин

разум способен более разумно и гибко мыслить в отношении всего касающегося скотины, чем разум нас, Божественных Пастухов, ограниченный установленным в плоскости строгим порядком вещей.

Конец четвертой части

Часть пятая

Движение в реальности

80. Набег быков

Тут Пастух свернул и убрал в свою сумку рулончик с посланием, задымил очередную козу и, подняв с поверхности веник какой-то травы, помахал им перед носами коров:

— Вот крапива из ниоткуда — подарок от пастуха Николая! Он сказал: это вам букет от него…

— Этот веник, Пастух, наказывать нас? — встревожилась Роза.

— Веник этот не наказывать вас, но стегать нерадивых быков, которых Николай посоветовал привести к вам для спаривания… Эти быки не будут бороться за первенство в стаде, но каждый из них выберет как-нибудь, нехотя, телку — любую из вас — и исполнит обязанность… В случае чего — Николай показал, как подстегивать неохочих до вас этим веником… Так что братья мои, Пастухи, собирают сейчас нерадивых в отношении продолжения рода быков, и один из глубокоуважаемых в Божественном стаде быков по имени Цезарь, которому бесконечно много кругов и который прославился всем, чем только может прославиться в стаде бычья сущность, скоро подгонит сюда группу лентяев, чтобы здесь, в этом поле, исполнилось наставление Хозяина….

— Это что, Пастух, — расстроилась Марта, — будут какие-то доходяги, невзрачные и тупые, которые никаким коровам-то и не нужны?

— Нет, Марта, напротив, среди них будут и красавцы, и родовитые, и весьма умные особи, но все они настолько сосредоточены на своих бычьих делах, что иногда даже забывают о существовании на плоскости тысяч коров, требующих внимания и ласки… Но, думаю, стоит вам пококетничать, и быки в каждой из вас найдут интерес; в случае чего — наготове «букет», подаренный Николаем…

— А пастух Николай нашел, наконец, приют, где можно исповедовать плоскость с Божественным стадом? — спросила Елена.

— Нет, он, как я и предполагал, ничего не нашел, ему везде отказали, говоря, что со скотиной не пустят, и он вернулся с быком и десятью коровами к своему прежнему стаду, а заодно и к неиссякаемой емкости опилочного напитка, по которому очень соскучился… Кстати, бесполая сущность, о которой я ему рассказал как о чем-то из ряда вон выходящем, кардинально меняющем, возможно, установленный порядок вещей, совершенно не вызвала у него интереса, поскольку отражения ее в проекционной иллюзии ему много раз виделись: он сказал, что напиток далеко не всегда возвышает его до Божественной плоскости, но частенько уводит в другое пространство — куда-то наискосок, где, как пастух, он пасет целое стадо проекционных теней, не имеющих пола, и считает, что попадает в такие моменты в прошлое или будущее земных пастухов, сознание которых образует единое целое и не зависит от иллюзорного, выдуманного мертворожденными призраками понятия времени… Так что, как это ни странно звучит, о бесполом создании, существующем в Божественном стаде, он имел подозрения давно — иначе откуда проекции без признаков пола? Так что есть, как я говорил, в земных пастухах загадка высшего смысла — раз им ведомо то, о чем не подозревали ни мы, реальные Пастухи, ни даже Хозяин… Вам же пастух Николай передал в отношении предстоящих событий и нерадивых быков наставление: сентиментальность — долой, гордыню упрятали, хвосты подняли, и — телки, вперед!

В ожидании быков телки начали нервничать и принялись щипать траву так усердно, как будто все они были четырежды голодны, хотя трава эта уже ни в какое горло не лезла, при этом все стадо облагораживало поверхность и пускало короткие струи так часто, как будто страх перед чем-то заставлял их это делать и делать. Попутно телки еще вертели хвостами и задавали друг другу вопросы, касающиеся внешнего облика каждой из них: не потускнела ли окраска боков и груди, нет ли такого, что один рог длиннее, а другой покороче, и одинаков ли изгиб этих рогов, как лучше будет — голову гордо поднять и расширить глаза, или же несколько опустить эту голову, как бы из скромности, а глаза оставить как есть, но почаще хлопать ресницами, и вертеть ли вообще-то хвостом или сразу поднять его — как посоветовал пастух Николай? Что делать с ногами: сузить их постановку или наоборот, растопырить — для привлечения быков?

— Может, Пастух, вы дадите нам по отколочку барбариски, чтобы от нас исходил странный, душистый запах иллюзорных конфет? — спросила Джума.

— Нет, это лишнее, — ответил Пастух, — как и мелкие украшения, которые я мог бы достать из своей сумки и навесить на вас — все это не годится для возбуждения в быках интереса к вашему коровьему «Му».

— А что же годится для возбуждения этого интереса? — спросила Елена.

— Вы должны показать, что у вас у самих нет интереса к этим быкам, и тогда, надо надеяться, обязательно взыграют бычья спесь, самолюбие и гордость: в этом случае демонстрация бычьих достоинств неминуема — как бы ни был бык нерадив… И поэтому при появлении быков действуйте так, как будто мирно пасетесь, и ничего, кроме травы под копытами, вам больше не интересно. Держитесь поближе друг к другу, чтобы у быков была возможность увидеть вас всех. Мария-Елизавета и Катерина со своими бубенчиками пусть находятся сзади других — это озадачит и заинтригует быков, поскольку коровы с бубенчиками обычно выставляют себя напоказ, имея в виду, что они в первую очередь нуждаются в бычьем внимании, а тут — вроде яловые, а внимания не требуют, а вперед может двинуться Сонька, но при этом пусть обязательно улыбнется и сверкнет золотой нашлепкой на зубе — в понимании скотины золотой зуб выглядит привлекательно-элегантно, а вот знаки подающего большие надежды ума, коровьей пытливости и великой пустынной мудрости надо скрыть, потому что быки не признают достоинств ума коровьих мозгов, и все эти мушки, как и венки на рогах у избранных сущностей, их раздражают, и поэтому Джуме и Елене лучше тела свои держать постоянно задами к быкам, чтобы мушек не было видно…

Но произошло все не так, как рассчитывал телкам Пастух… Сначала послышался топот, от которого задрожала поверхность, и стадо, позабыв от испуга все наставления, сбилось в кучу, исключая Катерину и Иду, невозмутимо жующих траву и даже не пошевеливших ушами на этот угрожающий топот. Затем перед стадом возникли одиннадцать черных, красивых и страшных быков, возглавляемых двенадцатым, самым мощным быком, темно-рыжим, с толстым кольцом в раздувающихся ноздрях, — и, остановившись на миг перед пестрой толпой испуганных телок, вся эта черная масса вдруг рванула