Пэлем Вудхауз - Том 13. Салли и другие

Я выпрямился. Слово �болтал� больно ранило меня.

��Я просто сообщил вам, что Л.Дж. Троттер захлопнул дверцу сейфа, в результате чего я не смог положить злосчастное ожерелье на место, и похищенная драгоценность осталась у меня на руках.

��Ну и что?

��Я также рискнул предсказать, что не успеем мы оглянуться, как сюда явятся полицейские инспекторы с сержантами, сграбастают меня в охапку и уволокут в кутузку.

��Какая ерунда. Почему кто-то может подумать, что ты к этому как-то причастен?

��Ха-ха,�� произнес я. Этакий короткий, горький смешок.�� Вам не кажется, что когда эта штука обнаружится у меня в кармане, могут возникнуть некоторые подозрения? Того гляди меня задержат, найдут при мне краденое, и не надо читать много детективных романов, чтобы знать, каково приходится злосчастным, у которых при себе находят краденое. Им достается так, что не обрадуешься.

Тетя Далия пришла в волнение. В благополучные времена моя тетя бывает непредсказуема, насмешлива и придирчива, когда я был моложе, она нередко давала мне по уху, если находила, что мое поведение того заслуживает; но стоит черным тучам сгуститься над Бертрамом, и она � в гуще схватки работает кулаками направо и налево.

��Дело плохо,�� произнесла моя тетя, подняла с полу маленькую скамеечку для ног и запустила ею в фарфоровую пастушку на камине.

Я подтвердил это и добавил, что не просто плохо, а ужасно.

��Придется тебе�

��Т-с-с-с!

��Что?

��Т-с-с-с!

��Что значит: Т-с-с-с?

А зашипел я потому, что услышал за дверью приближающиеся шаги. Однако объяснить ей это я не успел, так как ручка двери резко повернулась, и вошел дядя Том.

Я определил на слух, что у моего родича, вернее � свойственника, не все в порядке. Потому что, когда у дяди Тома на душе забота, он бренчит ключами. Сейчас ключи тарахтели так, будто дядя играет на ксилофоне. А выражение лица было мрачное и страдальческое, какое у него появляется при известии, что на конец недели ожидаются гости.

��Это наказание Божие!�� воскликнул дядя Том, весь клокоча.

Тетя Далия постаралась скрыть собственную тревогу за улыбкой, которую она, наверное, считала приветливой.

��Ах, это вы, Том? Заходите, заходите, составите нам компанию. Что вы называете наказанием Божьим?

��Все вот это. Я расплачиваюсь за то, что по слабости характера позволил вам пригласить сюда этих проклятых Троттеров. Так и знал, что случится что-нибудь ужасное. Чувствовало мое сердце. Когда в дом набиваются такие люди, того и жди несчастья. Само собой понятно. У него лицо, как у крысы, у нее добрых двадцать фунтов лишнего веса, а ее сынок носит баки. Безумием было допустить, чтобы они переступили наш порог. Вам известно, что произошло?

��Нет. Что же?

��Кто-то украл ее ожерелье!

��Боже правый!

��Я так и думал, что вы воскликнете: �Боже правый!� � с мрачным удовлетворением в голосе сказал дядя Том.�� Сейчас она остановила меня в коридоре и попросила открыть сейф, так как она хочет надеть к сегодняшнему ужину свои жемчуга. Я отвел ее в холл, отпер сейф, а их там не оказалось.