Дом в степи - Сакен Жунусов

там Султановне дали прикурить. И Моргуну... Моргун тоже потише теперь станет...

Дерягин не стал слушать.

- Где Карабет?- спросил он у Япишкиной.

- О, Карабет?- воскликнул донельзя пьяный шофер за столом, его развозило прямо на глазах.- Карабет - человек! Он для тебя - все. Это я тебе говорю! Человек - Карабет, голова. Думаешь, кто нас надоумил написать?..

Квартирантка, настороженно наблюдая за Дерягиным, медленно приблизилась к нему.

- Сядь, Васенька. Я сейчас пива принесу.

- Денег нет,- усмехнулся Дерягин.- Не по карману.

- Господи, да потом когда-нибудь рассчитаешься! Свои же люди...

- Бросил. Врачи не разрешают.

Шоферы за столом рассмеялись:

- Брешут доктора... Сколько уж антабусу мы выпили, а посмотри на нас... А? Хозяйка, да принеси ты письмо!

- Какое еще письмо?- спросил, брезгливо оглядывая стол, Дерягин.

- Ну как!... во какое письмище накатали!

- В райком. И больше никуда! Там и про тебя. А что? Выжили же человека с работы! Это как?..

У них тут вообще скоро ни одного человека не останется, если так будут к нашему брату... Вот такое письмо получилось!

Вскинув голову, шофер с силой ударил по залитому пивом столу:

- Или мы, или Султановна... Пусть выбирают!

Вернулась откуда-то Япишкина, молча протянула исписанную бумажку. Дерягин, не читая, дернул,- разорвал пополам. Потом еще и еще.

- Вася?!

- Да ты что?..

- Где Карабет, тебя спрашивают?- рявкнул Дерягин.

Испуганная квартирантка отступила на шаг, на другой.

- Ушел куда-то... откуда я знаю?.. Да он зачем тебе?

- Убью! Задушу!- потряс обожженными руками Дерягин и выскочил на улицу. Япишкина, насторожившись, прислушалась к его шагам: совсем убежит или вернется? Убежал. Хлопнула калитка.

Тогда Япишкина деловито заторопила размякших гостей, быстро убирая со стола.

- Давай, давай, ребята, по домам. Не время...

Осенью, после уборки, большая группа работников совхоза была премирована путевками на Выставку достижений народного хозяйства. Вместе с другими трактористами стала собираться в Москву и Тамара Рубцова.

Сборы в дорогу вызвали в памяти совсем недавние времена. За последний год Тамара почти отвыкла от нарядов, одеваться приходилось во что придется, лишь бы тепло и удобно, и вот теперь, перебирая сохранившиеся от прежних времен вещи, девушка подолгу просиживала перед зеркалом. Пальто с чернобуркой еще совсем новое и на ней сидит прекрасно. Меховые шапки, кажется, по-прежнему в моде. Губы надо чуть подкрасить, немного краски на глаза, подогнуть ресницы. На дне чемодана сохранились и перчатки, кожаные, как раз по руке. Можно ехать!

На станцию ее повез Оспан, посадив в кабину. Тамара сидела гостьей, нарядная, как будто чужая.

Не успели они отъехать от поселка, как Тамара увидела бегущего по дороге Володю Котенка, бригадира строителей, и попросила остановиться.

- Ты что это?- подбежал, запыхавшись Володя.- Хотела уехать не попрощавшись? Подарков, слушай, побольше захвати. В Москву же едешь!

- Ну чего тебе привезти?

- Да в общем-то что хочешь. А если говорить по совести...

Загудела сзади сирена, и Тамара, прикрыв дверцу, выглянула. Володя посторонился с дороги. Тяжело груженая машина, едва не сползая на обочину, осторожно объехала стороной. За рулем Тамара узнала Халила.

- Счастливого пути!- крикнул Халил, останавливаясь. В район. Мы теперь картошниками стали, картошку возим... Ну, будь здорова, до встречи!

- Спасибо. Куда сам-то?

Сильно осевшая машина тяжело тронулась по разъезженной черной дороге. На застывших кочках из кузова падали картофелины и откатывались в грязь, на обочину. Машина еще виднелась на дороге, когда какой-то человек, посигналив рукой, заставил ее остановиться и залез в кабину.

- Слушай-ка, не Дерягин ли?- присмотрелся Оспан.- Ведь он же уезжал отсюда!

Потом еще увидели откуда-то появился пьяный и тоже попробовал задержать машину. Но Халил, не останавливаясь, проехал мимо. Дернувшись следом, пьяный не удержался на ногах и свалился на дорогу.

Оспан не мог успокоиться: своими зоркими степными глазами он узнал пропадавшего где-то столько времени Дерягина.

- Откуда он взялся?

- Да появился, видно...- протирая от сыпавшегося снега очки, сказал Володя. Машины впереди уже не видно, скрылась. Лишь пьяный, раставив ноги, качался посреди дороги. Снег валил все пуще, завиваясь у самой земли.

- Износился, обтрепался,- говорил Оспан.- Вот дошел человек!

- Так ведь пить!

- Да, выпивон его и загубил...- согласился Володя.

Оспан сказал:

- Давай, Тамара, закругляйся. Мне же еще домой надо заскочить!

- Казір, казір1. Бір минут,- сказала по-казахски Тамара. Потом - терпеливо ждущему Володе: - Жалеешь ты его, а жалеть, по-моему, нечего. Что же он сам-то о своей голове не подумал? Ведь лучший шофер после дяди Оспана был! Чего ему еще? По три, по четыре тысячи зарабатывал... Все на водку уходило, даже одеться не сумел. А под конец еще и в тюрьму чуть не угодил.

Как всегда, находясь в замешательстве, Володя без особенной нужды протирал очки.

- Видишь ли, Тамара. Его-то я получше всех вас знаю. Приехали сюда вместе, друзьями одно время были... Где-то в чем-то мы и сами виноваты. Что-то мы недоглядели...

1Казір - сейчас.

- Еще чего! Такого лба за руку водить? Няньку к нему приставить?

Надев очки, Володя проникновенно взглянул девушке в глаза:

- А ты хочешь знать отчего он запил?... Из-за тебя. Любовь же у парня, неужели ты не видишь?

- Ну, ты уж скажешь!- покраснев, рассмеялась Тамара.- Где это видано, чтобы человек от любви становился пьяницей?

- Ох, девчата, девчата!- укоризненно покачал головой Володя.- Не умеете вы в людях разбираться... Ведь люди, к твоему сведению, бывают разные. Да, да, не смотри на меня так. Один, если беда, ведет себя так, другой - иначе. Рецептов тут нет. Вот и Дерягин...

- Ну что, ну что - Дерягин? Вот странные люди... Что я могу сделать? За ручку его взять, на ум наставить?

- Хоть не за ручку, а что-то сделать можешь. И я даже просил бы тебя... Парень переживает, мучается. Нельзя же так! Неужели тебе трудно хоть слово ему сказать? Вот он сейчас уезжать собирается. Поговори с ним. Пусть он за ум-то возьмется. Ведь пропадет иначе!

Пока шел разговор. Оспан наблюдал, как пьяный, пытавшийся остановить машину Халила, неуверенно приближался к ним. Человек был грязен и еле держался на ногах. Оспан только головой качал, видя, как тот валился прямо в слякоть. Пьяный подошел с той стороны, где сидел Оспан.

- Товарищ аксакал!- заорал он, вытягиваясь по- военному, прикладывая руку к надетой задом наперед шапке.- Все! Завязал... Больше в рот не