Том 5. Багровый остров - Михаил Афанасьевич Булгаков

Бейоглу, района в европейской части Стамбула. — Прим. редактора.

71

Ока, мера веса делится на 400 диргемов = 1247,3798 г. — Прим. сканировщика.

72

Господи, что за ужасный народ эти русские! (арм.)

73

Bonne nuit! — Спокойной ночи! (франц.)

74

Hoy gelseniz! — Приятно оставаться! (тур.)

75

Правильно: «Ля илляха ллаху Мухаммад расулу-л-лахи». — Нет Бога кроме Аллаха, и Мухаммед посланник Аллаха. — Призыв к мусульманской молитве.

76

Monsieur Marchand m’avait averti qu’il ne viendra pas aujourd’hui. Ne remuez pas la table. Je me servirai plus tard. Repondez-donc quelque chose! — Мсье Маршан сообщил, что не придет сегодня, со стола не надо убирать, я буду обедать позднее. Да отвечайте же! (франц.)

77

Je suis à la maison. — Я — дома. (франц.)

78

Je voudrais parler à monsieur... — Я хотел бы поговорить с месье... (франц.)

79

Tout de suite, mademoiselle! — Сейчас, мадемуазель! (франц.)

80

Au revoir! — До свидания! (франц.)

81

Adieu! — Прощайте! (франц.)

82

Впервые — Неделя. 1974. № 43; Памир. 1987. № 4; Новый мир. 1987. № 8.

Публикуется по «новомирскому» изданию, сверенному с машинописной рукописью, копией, хранящейся в ОР РГБ, Ф. 562. К. 5. Ед. хр. 2.

Эту повесть М. А. Булгаков начал писать, когда положение его как драматурга, автора четырех пьес, оказалось плачевным, три пьесы были сняты из репертуаров трех театров, а «Бег» то разрешали, то запрещали к постановке. В это же время он начал оказывать внимание умной, образованной и чуткой к его литературным поискам Елене Сергеевне Шкловской, замужней женщине в расцвете лет, матери двух сыновей, покорившей его своей чуткостью и пониманием его положения в обществе. Она все расспрашивала его, как он стал драматургом, как сложилась его творческая судьба вообще.

Эта повесть, датированная сентябрем 1929 года, и является как бы ответом на многочисленные вопросы тайного друга.

В июле 1929 года М. Булгаков написал заявление руководству страной с просьбой об изгнании его за пределы СССР вместе с женой Л. Е. Булгаковой. 24 августа 1929 года он в письме брату Николаю сообщал, что все «мои пьесы запрещены к представлению в СССР... В 1929 году совершилось мое писательское уничтожение... В сердце у меня нет надежды... Вокруг меня уже ползет змейкой темный слух о том, что я обречен во всех смыслах...» (см.: Письма. С. 151).

А 3 сентября 1929 года М. А. Булгаков вновь обращается в высший государственный орган, во ВЦИК, к А. С. Енукидзе, с просьбой: «разрешить мне вместе с женой моей Любовию Евгениевной Булгаковой выехать за границу...» В тот же день с аналогичной просьбой обращается к А. М. Горькому. 28 сентября он вновь обращается к Горькому с просьбой. «Прошу вынести гуманное решение — отпустить меня!» (Письма. С. 156).

В таком душевном состоянии и начал Булгаков писать эту повесть.

83

Здесь и далее — отточия авторские.

84

Здесь в тексте пропуск до конца страницы.

85

Здесь в тексте пропуск до конца страницы.

86

На этом текст обрывается.

87

Это вторая редакция пьесы, существенно отличающаяся от первой. М. А. Булгаков горько переживал снятие и запрещение своих пьес, не мог смириться с таким произволом и постоянно перерабатывал свои пьесы, ничуть не нарушая своего творческого замысла и доводя сценическую форму до блеска. Так произошло и со второй редакцией «Зойкиной квартиры».

Над второй редакцией пьесы Булгаков начал работать после того, как пьесой заинтересовались на Западе, ее перевели на английский и немецкий языки, показывали в Америке и Чехословакии. И вот французская актриса Мария Рейнгардт, заинтересовавшись пьесой и желая ее поставить в театре «Старая голубятня» в Париже, написала Булгакову, что «Зойкина квартира» произвела на нее «глубокое впечатление», что хотела бы перевести ее на французский язык.

М. А. Булгаков ответил согласием и на перевод, и на постановку пьесы, указав условия, на которых он готов сотрудничать. Тут и обнаружилось, что за границей ходит по рукам неправленый экземпляр с грубейшими опечатками и искажениями в тексте. И потом прошло десять лет с того времени, когда пьеса была написана и имела на сцене успех, многое из особенностей нэпманского быта безвозвратно кануло в Лету, многое окажется просто непонятным зарубежному зрителю и читателю. Так возникла вторая редакция «Зойкиной квартиры».

Булгаков устранил «длинноты», на которые указывал ему еще А. Д. Попов и которые были приняты лишь частично.

1 августа 1934 года М. А. Булгаков, не уверенный в том, что в Париже правильно поймут его творческий замысел и конкретную обстановку, в которой действуют его своеобразные персонажи, дал подробные «авторские комментарии к пьесе» в письме к Марии Рейнгардт:

«Характеристики действующих лиц.

Абольянинов: бывший граф, лет 35, в прошлом очень богатый человек, в настоящее время разорен. Морфинист. Действительности, которая его окружает, не может ни понять, ни принять; одержим одним желанием уехать за границу. Единственно, что связывает его с жизнью в Москве, это Зоя; без нее он, при его полнейшей непрактичности, а кроме того, при его тяжкой болезни, пропал бы.

Воля его разрушена. Для него характерны только два состояния: при лишении яда — тоскливое беспокойство и физические страдания, после впрыскивания морфия — оживление, веселое и ироническое к окружающим явлениям.

Внешне: одет у хорошего портного по моде 1924 года, скромно и дорого, безукоризнен в смысле галстуков и обуви.

Чрезвычайно воспитан. Очаровательные манеры. Широк в смысле денег, если они есть.

Музыкален. Романс, который он постоянно напевает, «Не пой, красавица, при мне...» и дальше: «Напоминают мне оне...», вне сомнения, какое-то навязчивое явление у Абольянинова.

Аметистов Александр Тарасович: кузен Зои, проходимец и карточный шулер. Человек во всех отношениях беспринципный. Ни перед чем не останавливается.

Смел, решителен, нагл. Его идеи рождаются в нем мгновенно, и тут же он