Дом в степи - Сакен Жунусов

переслать его не смогла. Пока она ждала попутного человека, в гости неожиданно нагрянул сам Капыш. Приезд отца, да еще в отсутствие свекра, когда в доме все притихло в ожидании каких-то надвигающихся тревог, развеселил Акбопе. Она выскочила из дома и повисла у отца на шее.

Вместе с отцом приехал маленький братишка Марат, и счастливая Акбопе ни на шаг не отпускала его

от себя, поминутно целуя и сжимая в объятиях. До замужества она понятия не имела о тоске по родным местам и людям, и теперь давала волю своему изболевшемуся сердцу.

Но недолгой была радость молодой женщины. В сумерках она вышла закрыть на ночь трубу и уже ступила на лестницу, чтобы подняться на крышу, как вдруг воронье, ночевавшее на голых сучьях берез, загалдело, сорвалось с мест и поднялось над рощей крикливой растрепанной тучей. Акбопе вгляделась и заметила подводу свекра, показавшуюся из-за рощи. Лошади бежали бойко, и скоро собаки подняли неистовый лай и заскакали у запертых ворот.

Выскочивший Дика побежал встречать, а Акбопе, так, и не закрыв трубы, юркнула обратно в дом. Неожиданный приезд отца, намеки свекрови и особенно это быстрое возвращение свекра,- предсказывали близкие и нелегкие перемены. От радости Акбопе не осталось и следа.

Не успела подвода въехать во двор, как соскочивший с розвальней Халил, толстый, в длинной тяжелой шубе, бросился к Дике. Густой курчавый ворот бараньей шубы мешал им дотянуться друг до друга и поцеловаться.

Собаки, узнав хозяина, поднимались на дыбы и царапали передними лапами черный полушубок Карасая.

- Кто это?- отрывисто спросил Карасай, не сводя глаз с пары гнедых, привязанных голова к голове. Он узнал лошадей Капыша, но боялся верить глазам.

Дика, не расслышав вопроса, сунулся поближе, но переспросить не посмел. Карасай глянул на его напряженно улыбавшееся лицо и выругался.

- Оглох совсем? Лошадей распряги!

Парень с готовностью бросился к розвальням и стал суетливо хвататься то за дугу, то за хомут, затянутый крепкой рукой старика.

- Ты что, дурак!- рявкнул на него Карасай,- Вожжи сначала отстегни, чересседельник отпусти, Когда ты только научишься?

- Агатай,- робко позвал Дика,- в доме гости, Сват сидит, Только сегодня приехал,

Карасай, хоть и узнал лошадей свата, при словах Дика вздрогнул, Все складывалось не так, как он задумал, У крыльца он помедлил, глядя себе под ноги, Старая сука, ласкаясь, приблизилась к хозяину и потерлась боком о его ноги, Карасай размахнулся и пнул ее по отвисшим сосцам, Собака с воем отлетела в сторону.

- А это чья кляча?- крикнул Карасай, разглядев у привязи брюхатую низкорослую кобылицу, жующую прямо из ямки в снегу хрустящий овес,- Это ты ей овса насыпал, дуралей?

- Нет, я не давал,- замотал головой перепуганный Дика,- Овес хозяйский, Это мулла Ташим, Булату сундет сделал,

- Ну вот еще,,,- только и проговорил Карасай, совсем изменясь в лице,- Ладно, лошадей покрепче привяжи, да смотри чтоб снегу не нахватались,

И он направился в дом,

Капыш, уже отдохнувший с дороги, лежал в переднем углу, подбив под локоть пуховую подушку. Карасай с радостным видом устремился к дорогому гостю, и сваты крепко обнялись, Никто и не заподозрил бы, что на душе у хозяина скребут кошки,- настолько сердечно заключил он Капыша в широкие объятия, Едва кивнув мулле, Карасай высвободился из объятий свата и бросился к кроватке, где под белой задернутой занавеской лежал больной внучонок, Булат был напуган операцией,

Особенно страшно ему стало, когда мулла, словно мясник на барана, навалился на него всем телом и крепко ухватил своей жилистой рукой за колено, При воспоминании об острой боли мальчик вновь залился слезами и принялся жаловаться деду,

- Светик мой,- неумело запричитал Карасай, вытягивая губы и боясь притронуться к внуку,- Ну, не плачь, не плачь,,, Побей деда, побей, это он виноват,,, Маленький мой, зато теперь ты стал настоящим азаматом,

Необычная говорливость и ласка Карасая, за всю жизнь ни разу не обнявшего даже родного сына, насторожили старую Жамиш, Она перестала возиться у казана и удивленно повернулась к мужу.

В это время в дом вбежал счастливый и радостный Халил, успевший сбросить шубу, Первой он увидел Акбопе, сидевшую спиной к двери, и с разбегу обнял ее, Смеясь, он пытался повернуть невестку к себе лицом, но Акбопе не только не выказывала радости, как прежде, а даже сопротивлялась ласке, упрямо отталкивая его, Халил, думая что это нарочно, рассмеялся еще громче и больно ущипнул ее, Молодая женщина вздрогнула и повернулась, и Халил увидел ее тревожные и печальные глаза, Сердце его упало, он невольно опустил руки, Акбопе снова отвернулась, Халил стоял в растерянности, Он не узнавал невестки,- так она изменилась, Куда девалась ее смешливость, отчего она так похудела? Халил всматривался в ее бледное потускневшее лицо и ему казалось, что крохотная родинка под самым глазом Акбопе похожа теперь на перевернутый казан на забытом людьми пепелище,

- Акбопе, а я тебе что-то привез,,,- неуверенно проговорил он, надеясь, хоть как-то расшевелить невестку, Он достал из-за пазухи подарок и тотчас прикрыл его, ожидая, что Акбопе вскочит и станет обнимать, Но молодая женщина словно не слышала,

- Не веришь?- спросил Халил,- Смотри!

И снова Акбопе даже не пошевелилась,

Халил вконец расстроился и стал разворачивать сверток, Еще в районе, собираясь в обратную дорогу, отец завел Халила в магазин и сказал, указывая на яркий кусок панбархата:

- У Акбопе что-то настроение неважное. Возьми-ка ей на платье, бабам нравятся такие штуки.

Халил вез подарок и представлял себе, как обрадуется Акбопе. Однако молодая женщина даже не взглянула на отрез, она еще ниже опустила голову, и Халил увидел, как из глаз ее покатились слезы.

Двор у Карасая, как заячья нора - коровники, конюшни, сараи и сарайчики без конца. Незнакомый человек заблудится в этих пристройках.

Ожидая, пока готовится угощение, Карасай позвал свата пройтись по хозяйству. Так уж повелось у обоих: кто бы ни приезжал, хозяин обязательно ведет гостя похвалиться своим богатством. Люди пожилые и бывалые, они понимают, что количеством накопленного добра и крепка их дружба и уважение друг к другу.

В переднем сарае мулла Ташим разделывал подвешенного за ноги барана. Жилистые измазанные в крови руки муллы ловко орудуют острым складным ножом с деревянной ручкой. Иногда Ташим откладывает нож и сжатым кулаком отделяет шкуру от мяса. Черная овчина сползает все ниже, свешиваясь на обе стороны и обнажая тушу. Рядом с муллой возятся две старухи. Когда в сарай вошел Карасай со сватом, одна из старух