Княгиня Ольга - Елизавета Алексеевна Дворецкая

(В романе А.Антонова «Княгиня Ольга» в Киеве появляется целый христианскй квартал, а в соборной церкви служит протоиерей Михаил.)

Что же написано в летописи?

Смотрим текст договора Игоря с греками.

«Прислали Роман, и Константин, и Стефан послов к Игорю восстановить прежний мир. Игорь же говорил с ними о мире. И послал Игорь мужей своих к Роману. Роман же созвал бояр и сановников. И привели русских послов и велели им говорить и записывать речи тех и других на хартию».

Итак, с самом начале указано, что каждая из правящих сторон – цесари греков и князь Игорь, – уполномочили своих приближенных, и были записаны речи тех и других. Договор действительно составлен в форме диалога двух сторон. Начинается текст с речи русских послов. Знаменитое «Мы – от рода русского послы и купцы», потом «Великий князь наш Игорь и бояре его, и люди все русские послали нас к Роману и Стефану, и Константину, к великим цесарям греческим…» Здесь упоминается «Кто от страны Русской замыслит разрушить эту любовь, то пусть те из них, которые приняли крещение…»

Далее идут речи греков: «Ныне же стал князь ваш посылать грамоту в царство наше; «ваши русские» противопоставляются «людям нашим царским», «христианам нашим подданным», «нашим царским поданным» и так далее.

«Мы же договор этот написали на двух хартиях, и одна хартия хранится у нас, цесарей, – на ней есть крест и имена наши написаны, а на другой – имена послов и купцов ваших. А когда послы наши царские выедут, – пусть проводят их к великому князю русскому Игорю и к его людям; и те, приняв хартию, поклянутся истинно соблюдать то, о чем мы договорились и о чем написали на хартии этой, на которой написаны имена наши.

Мы же, те из нас, кто крещен, в соборной церкви клялись церковью святого Ильи, и предлежащим честным крестом, и хартией этой, соблюдать все, что в ней написано, и не нарушать из нее ничего; а если нарушит это кто-либо из нашей страны – князь ли, или иной кто, крещеный или некрещеный, да не получит он помощи от Бога, да будет он рабом и в этой жизни и в загробной и да будет заклан собственным оружием.

А некрещеные русские кладут свои щиты и обнаженные мечи, обручи и иное оружие, чтобы поклясться, что все, написанное на хартии этой, будет соблюдаться Игорем и всеми боярами, и всеми людьми и Русской страной во все будущие годы и всегда».

По тексту договора отчетливо видно, что в этой части он писан с греческой стороны: «мы, цесари, наши послы» противопоставлены «вашим русским», в церкви Ильи клянутся именно «мы, те, кто крещен», «из нашей страны» – то есть греческой. А русские – некрещеные, клянутся оружием. Где именно происходит эта двойная клятва, в договоре не сказано, но по контексту получатся, что в месте пребывания «нас, цесарей», то есть в Константинополе.

Как показывают исследования[87], в основу текста ПВЛ, посвященного договору Игоря с греками, положена копия так называемой посреднической грамоты. Она была составлена в Константинополе и содержала подтверждение полномочий посредников (то есть послов от Игоря), содержание самого договора, но послы-посредники клялись только в том, что данное содержание будет утверждено пославшим их господином (то есть Игорем). Копии с этих грамот вносились в копийные книги, которые хранились в императорской канцелярии, и копии с этих копий в XII веке попали в руки нашего летописца. Благодаря этому он смог внести в свой труд текст договора, которого не было в Начальном своде конца XI века, и сам составил «обрамление» к тексту, описав процедуру утверждения договора.

Как эта процедура выглядела? Первый этап утверждения договора проходил в Константинополе[88]. Из главного тронного зала (Золотой палаты), где принимались посольства, русов проводили в соединенный со «Священным дворцом» храм Богоматери Фаросской – домашний храм «василевсов ромеев» и одновременно – храм-реликварий, полный величайшими святынями тогдашнего христианского мира. В храме хранились святыни Страстей Господних: терновый венец, гвоздь распятия, ошейник Христа, гробные пелены, лентион – полотенце, которым Христос вытер ноги апостолам, копие, багряница, посох (трость), сандалии Господни, камень от гроба. Два важнейших нерукотворных образа Христа: на плате (Мандилионе) и на черепице (Керамионе), сосуд с кровью Христовой, части мафория (покрывала), пояса, обуви Богоматери и многое иное. Среди многочисленных мощей святых выделялся комплекс реликвий Иоанна Крестителя – его глава, правая рука (десница; помещена в храм в 956 г.), которую использовали в обряде поставления императоров на царство, а также волосы, части одежды и обуви, железный посох с крестом.

А из храма Богоматери Фаросской посетители попадали в ее придел Святого Ильи, пристроенный к ней и не имевший своего отдельного входа. Церковь во имя Ильи-пророка построил Василий I (867–886) с северо-восточной стороны императорского дворца. То есть сначала нужно было войти в церковь Богоматери Фаросской, чтобы затем, свернув направо, попасть в церковь (или придел) пророка Ильи, чем и объясняется двукратное упоминание в вышеприведенной формуле (в церкви пророка Ильи – в соборной церкви). Наличие придела Святого Ильи фактически превращало храм Богоматери Фаросской в «соборную церковь», в собор. Точно как в летописной статье о договоре – только относится это указание к храму в Константинополе. Там русские послы-христиане, наряду с греками, приносили клятвы в том, что Игорь, пославший их господин, утвердит положения выработанного обеими сторонами договора.

Далее греческие послы приходят в Киев к Игорю и говорят ему:

«Твои послы приводили к присяге наших цесарей, а нас послали привести к присяге тебя и твоих мужей». Обещал Игорь сделать так. На следующий день призвал Игорь послов и пришел на холм, где стоял Перун; и сложили оружие свое, и щиты, и золото и присягали Игорь и мужи его – сколько было язычников между русскими. А христиан русских водили в церковь святого Ильи, что стоит над Ручьем в конце Пасынчей беседы, и хазар, – это была соборная церковь, так как много было христиан среди варягов».

Этот фрагмент в текст посреднической грамоты (договора) не входит, его составил летописец XII века. При этом, описывая процедуру языческой клятвы Игоря, он использовал знания из летописи же, описания Владимирова святилища Перуна, и перенес их на времена Владимирова деда. Летописцу уже была известна легенда о первых русских мучениках – варягах Федоре и Иоанне, пострадавших при Владимире, – что могло навести его на мысль «много было христиан среди варягов». Способствовало, наверное, и общее убеждение, что первыми христианами на Руси были варяги – вполне, кстати, справедливое.