Ши Най-Ань - Речные заводи (том 1)

– Я не раз слыхал от вольных людей имя У Суна, но никогда не думал, что так неожиданно встречу вас. Поистине мне повезло, – сказал Сун Цзян.

– Да, редко встречаются друг с другом такие славные люди, – сказал Чай Цзинь. – По этому случаю я прошу вас принять участие в нашей встрече, а за столом и поговорим.

Сун Цзян обрадовался такому предложению и, взяв У Суна за руку, прошел во внутренние комнаты. Там он подозвал своего брата. Сун Цина и познакомил его с У Суном. Чай Цзинь пригласил У Суна за стол, и Сун Цзян тут же поспешил уступить ему свое место. Но разве мог согласиться на это У Сун? После долгих споров о том, кому занять более почетное место, они, наконец, разместились, и У Сун занял третье место. Чай Цзинь велел подать еще закусок и вина и просил гостей пировать, не стесняясь.

Разглядев У Суна при свете лампы, Сун Цзян остался очень доволен его внешним видом и спросил:

– Как же вы, господин У Сун, попали сюда?

– Когда я жал в городе Цинхэ, – отвечал тот, – то однажды напился пьяным, повздорил с одним из местных начальников, ведающим секретной частью, и, рассердившись, так стукнул его кулаком, что он упал без чувств. Я подумал, что убил его, бежал из города и нашел убежище у господина Чай Цзиня, где и живу уже больше года. Лишь после я узнал, что тот человек жив, и теперь собираюсь обратно, на родину, к своему старшему брату, да вот неожиданно заболел лихорадкой и не мог отправиться в путь. Когда же я, дрожа от озноба, сидел под балконом и грелся у огня, вы наступили на ручку лопаты. От неожиданности и испуга я весь покрылся холодным потом. Может быть, от этого моя болезнь теперь и прошла.

Сун Цзян очень обрадовался выздоровлению У Суна. В эту ночь они пировали до третьей стражи. А когда стали расходиться, Сун Цзян упросил У Суна ночевать с ними вместе в западных комнатах, отведенных для гостей. На следующий день не успели они встать, как Чай Цзинь приказал зарезать барана и свинью и снова приготовил для них угощение. Однако не стоит больше рассказывать о том, как Чай Цзинь принимал Сун Цзяна.

Прошло несколько дней. И вот однажды Сун Цзян достал несколько лян серебра и преподнес их У Суну, чтобы тот купил себе одежду. Но, узнав об этом, Чай Цзинь решительно запротестовал, – он не хотел, чтобы Сун Цзян расходовал свои деньги, и распорядился принести из своих запасов шелк и атлас. Портные в усадьбе были свои, и Чай Цзинь приказал сшить всем троим гостям одежду.

Теперь скажем несколько слов о том, почему хозяин не очень‑то жаловал У Суна. Когда У Сун пришел к нему искать убежища, он оказал ему такой же прием, как и Сун Цзяну. Однако У Сун стал все чаще и чаще напиваться пьяным и становился очень беспокойным; стоило кому‑нибудь из слуг не угодить ему, как он сразу же начинал скандалить. И вскоре во всем поместье не оказалось никого, кто хорошо отзывался бы об У Суне. Его невзлюбили и частенько жаловались Чай Цзиню на У Суна. Чай Цзинь хотя и не выгнал гостя из своего дома, но уже не оказывал ему прежнего внимания.

Теперь же Сун Цзян не расставался с У Суном, они вместе ели и выпивали. Болезнь У Суна не возобновлялась. Но, пробыв с Сун Цзяном более десяти дней, он снова стал тосковать по родине и решил вернуться в город Цинхэ, повидаться с братом. На все уговоры Чай Цзиня и Сун Цзяна У Сун отвечал:

– Я уже давно ничего не знаю о своем старшем брате и поэтому должен навестить его и посмотреть, как он живет.

– Ну, если вам так необходимо ехать, – заметил Сун Цзян, – не смею вас больше удерживать. Но когда будет свободное время, приезжайте с нами повидаться.

В знак благодарности У Сун отвесил Сун Цзяну низкий поклон. Тем временем Чай Цзинь принес деньги и вручил их У Суну.

– Извините меня, господин сановник, что я доставил вам столько хлопот, – благодарил У Сун хозяина.

Он увязал свой узел, выбрал палицу и собрался в путь. Чай Цзинь распорядился устроить гостю торжественные проводы. У Сун одел только что сшитую ватную куртку, фанъянскую войлочную шляпу, взвалил на плечи узел, взял палицу и, распрощавшись, совсем уж было двинулся в путь, как вдруг Сун Цзян сказал:

– Обождите, дорогой друг! – и, пройдя к себе в комнату, взял немного серебра и, догнав У Суна за воротами усадьбы, сказал: – Я провожу вас.

У Сун попрощался с хозяином, а Сун Цзян и Сун Цин отправились вместе с У Суном. Сун Цзян также простился с Чай Цзинем, сказав:

– Я тоже покину вас ненадолго! – И они втроем вышли из усадьбы.

Когда они прошли семь ли, У Сун начал прощаться с друзьями:

– Уважаемые братья! Вы и так прошли очень далеко, прошу вас, вернитесь обратно. Господин Чай Цзинь будет беспокоиться о вас!

– Ничего, мы проводим вас еще немножко, – сказал Сун Цзян.

Беседуя о всякой всячине, они, сами того не замечая, проделали еще три ли. Тогда У Сун взял Сун Цзяна за руку и сказал:

– Дорогой брат! Незачем провожать меня дальше; Недаром говорится: «Провожай гостя хоть на тысячу ли, а расставаться все равно придется».

– Пройдем еще чуточку, – сказал Сун Цзян и добавил, указывая вперед: – Вон там, у дороги, виднеется кабачок, пойдемте выльем на прощанье еще чашечки по три вина!

Они вошли в кабачок. Сун Цзян занял место хозяина, У Сун, прислонив к стене свою палицу и положивши вещи, сел напротив, на место гостя, а Сун Цин пристроился сбоку. Подозвав слугу, они заказали закусок, вина и фруктов, и вскоре все это было им подано. Когда же они выпили по нескольку чашек вина, то увидели, что. солнце уже склоняется к западу, и У Сун сказал Сун Цзяну:

– Время уже позднее, и если вы не гнушаетесь мною, уважаемый брат мой, то разрешите мне отвесить полагающиеся по обычаю четыре земных поклона и побрататься с вами!

Эти слова доставили Сун Цзяну огромную радость. Тогда У Сун встал и четырежды поклонился Сун Цзяну. Тот велел Сун Цину достать слиток серебра в десять лян и передать его названому брату. Однако У Сун решительно отказался принять это серебро:

– Старший брат мой! Вы сами в гостях, и эти деньги вам пригодятся.

– Не беспокойтесь об этом, друг мой! – сказал Сун Цзян. – А если вы откажетесь от серебра, я не смогу считать вас своим братом.

У Суну не оставалось ничего иного, как поблагодарить и с поклоном принять серебро. Затем Сун Цзян достал еще немного мелочи и расплатился с хозяином кабачка. У Сун взял свою палицу и вещи, втроем они вышли из кабачка и тут распрощались. Со слезами на глазах У Сун в последний раз поклонился им и двинулся в путь, а Сун Цзян с Сун Цином долго еще стояли у дверей кабачка и лишь тогда двинулись обратно, когда У Сун скрылся из виду. Однако не прошли они и пяти ли, как увидели, что навстречу им едет верхом сам Чай Цзинь, за которым следовали еще две запасные лошади. Сун Цзян был польщен таким вниманием; они сели на лошадей и вернулись в усадьбу. По возвращении домой, они прошли во внутренние комнаты и снова начали пировать. Так братья Сун стали жить в усадьбе Чай Цзиня.

Но речь сейчас пойдет о другом. Прежде всего надо сказать о том, что У Сун, расставшись с Сун Цзяном, остановился переночевать на постоялом дворе. На следующее утро он встал, приготовил себе завтрак, расплатился за ночлег, увязал свои вещи и, взяв палицу, тронулся в путь. Идя по дороге, он раздумывал: «От вольных людей я много хорошего слышал о Сун Цзяне – Благодатном дожде, и все, что они говорили, оказалось правдой. Большое счастье побрататься с таким человеком».

Несколько дней У Сун находился в пути и, наконец, достиг уезда Янгу. Но до уездного города было еще далеко. С утра У Сун прошел довольно большое расстояние и в полдень почувствовал, что сильно проголодался. Как раз в это время он увидел неподалеку маленький кабачок, над входом которого развевался флаг с надписью: «Выпьешь три чашки и не пройдешь перевала».

Войдя в кабачок, У Сун поставил рядом с собой свою палицу и крикнул:

– Хозяин, дай‑ка мне поскорее выпить и закусить! Хозяин тотчас же принес три чашки, палочки для еды, блюдо с горячими закусками и все это поставил на стол перед У Суном. Потом он налил гостю полную чашку вина, которую тот осушил одним духом.

– Да, винцо крепкое! – сказал У Сун. – Хозяин, а не найдется ли у тебя к этому вину чего‑нибудь поосновательней на закуску?

– Есть вареная говядина, – сказал хозяин.

– Вот и хорошо! – обрадовался У Сун. – Отрежь‑ка мне два цзиня.

Хозяин пошел во внутреннее помещение, отвесил два цзиня вареной говядины и, нарезав ее, подал на блюде У Суну. Потом он налил У Суну вторую чашку вина, и тот снова выпил и похвалил:

– Доброе вино, хозяин!

Налил ему хозяин и третью чашку, но больше вина не подавал. Тогда У Сун постучал по столу и, подозвав хозяина, спросил:

– Что ж ты мне больше не подливаешь?

– Если уважаемый гость желает, я могу принести еще мяса.

– Но я хочу вина, – сказал У Сун, – хоть и от мяса не откажусь.