Молодость может многое - Александр Сергеевич Омельянюк

На чужой половине поля слева от центрального круга, на месте атакующего левого полузащитника, он, уже открывшийся за спину защитника, попытался принять длинную верховую передачу, направленную из своей штрафной площадки на фланг и ему на выход. Повернувшись назад и видя опускающийся к нему мяч, Платон даже успел подумать:

— Сейчас я с разворота лбом пробью его вниз, вправо и чуть вперёд. Он отрикошетит и я рвану с ним к воротам! — быстро сообразил Платон

И он так и поступил. Но совершенно другое подумал в этот же момент соперник.

Стоя лицом к летящему мячу, впереди Кочета, и видя, что мяч уже перелетает через него, тот попятился назад, решив исполнить акробатический номер. Не глядя, он махнул ногой назад, пытаясь ударить по мячу пяткой, перебросив его обратно через себя. Но Платон успел первым приложиться лбом к мячу, а пятка соперника, опоздав, — чуть по касательной к правому виску Кочета.

Платон, сразу почувствовав короткую резкую боль и жжение, наклонился за снегом протереть ушибленное место, услышав от виновника:

— «Извини, я не видел тебя! А у тебя кровь!».

И тут только, приложив к виску снег, Платон увидел на нём кровь.

— «У тебя расселение! Иди в раздевалку!» — распорядился, подбежавший к Кочету Багров.

— «Платон! Что с тобой покажи!» — встревожено встретил его в вестибюле тренер реутовской команды Вячеслав Михайлович Жуков.

— Надо же?! Жуков знает, даже как меня зовут! Значит, ему обо мне говорили, или он мною сам интересовался — видел мою игру?! Так значит, он ценит меня, как футболиста! Это приятно! — пронеслось в голове ещё не успевшего возбудиться от игры Кочета.

— «Давай-ка ложись на лавку! Я сейчас принесу перекись с ватой и вызову скорую! У тебя явное рассечение — надо зашивать!» — обеспокоился тренер.

Из тренерской комнаты он быстро принёс перекись водорода с ватой и дал их Платону, вернувшись вызывать по телефону скорую помощь. Но та приехала не так быстро.

— «Вячеслав Михайлович! А я смогу выйти на поле?» — успокоившись и устав ждать, спросил Платон.

— «А зачем тебе рисковать? Ты, что? Играешь на деньги или на корову?! И без тебя сыграют! Береги своё здоровье! Жди! Приедет врач и скажет!».

— «Так у нас нет запасных и мои там без меня мучаются!?».

— «Да всё равно твои проиграют, хоть без тебя, а хоть с тобой!».

Наконец приехала скорая помощь. И из-за внимания к его персоне Кочету даже стало несколько неудобно.

— «У вас голова не кружится и не подташнивает?» — сразу спросила пожилая врач скорой.

— «Да сотрясения у меня нет! Только кровь надо остановить!» — ответил Платон.

— «Да кровь я вам остановлю! Но сегодня надо будет обязательно зайти в травмопункт и зашить рану! У вас рассечение!» — обработав рану, заклеив её и сделав Платону повязку, ответила врач, закрывая чемоданчик и записывая данные Кочета.

— «Спасибо! Обязательно зайду! А играть мне сейчас можно?!» — поблагодарив врача, спросил он.

— «Ты что?!» — замаха на него руками Жуков.

— «Если голова не болит и не кружится, то можно, но очень осторожно! Всё на ваше усмотрение! Но я бы не стала!» — ответила женщина, с удивлением глядя в глаза настойчивого парня.

— «Врач разрешила! Я полетел!» — радостно улыбнулся Кочет Жукову, с нетерпение вылетев на улицу.

— «Ну, лети! Только будь осторожен, как врач сказала!» — вслед ему махнул рукой тренер, про себя же улыбнувшись и подумав:

— Вот какой Кочет оказывается упорный, смелый и настырный! Недаром учится в Бауманском! Себя не бережёт, за товарищей переживает! Ведёт себя, как капитан! Молодец! Вот бы все мои футболисты были такими же мужчинами!

Подойдя к трибуне, Платон узнал, что идёт уже середина второго тайма, а счёт всего 0:2.

— Ой, какие мои молодцы! Надо срочно выходить и помогать им! — мгновенно решил он, увидев уставшие и потные даже зимой лица товарищей, тут же попросив судью разрешение выйти на поле.

— «Ну, как ты? Играть сможешь?» — дал ему накоротке пас Толя Багров.

— «Ещё как! Сейчас я им покажу!» — принял от него мяч Кочет, сразу резко рванув вперёд.

А вскоре почти у боковой линии по диагонали к углу штрафной площадки соперников судья назначил штрафной удар. И Кочет взялся пробить его. Но до ворот было далеко, поэтому Платон сделал навес в штрафную. Но в азарте и преодолевая снежную порошу, он ударил так сильно, что мяч перелетел почти через всех к дальней штанге, к которой уже рванул Багров. Но не успел тот добежать, как мяч, около девятки ударившись в тонкую штангу переносных зимних ворот, влетел в них — 1:2.

Тут-то товарищи Кочета воспряли духом. Но чемпионы разозлились и усилили давление. И вскоре забили третий гол. Но больше забить самоотверженные технологи им не позволили.

— «Ну, ты и миллиметровщик, Платон! С такого расстояния и так точно попасть!?» — после игры услышал он от капитана и центрального защитника соперников Вити Крылова.

— «Да случайно! В азарте был!» — смущённо объяснил Кочет.

— «Вот так ты бы мог играть за сборную Реутова!» — добавил Виктор.

— «А я ещё бегу и думаю: успею, и попадёшь ли ты сам? Но если бы мяч отскочил в поле, я бы наверно успел добить его?!» — поделился моментом и капитан его команды Багров.

— «П-платон! Т-так у тебя на с-счёту из ч-четырёх н-наших стало два гола!?» — от волнения заикаясь, нарочно громко, чтобы выделить друга, констатировал Юра Сарычев.

— «Но оба со штрафных ударов!» — чуть смягчил Платон.

— «Но зато каких!?» — снова поднял его на высоту и другой его друг Валера Попов.

Но сам Платон оценил свою игру лишь как удовлетворительную.

Переодевшись, он закинул домой вещи, успокоив маму, и тут же направился в поликлинику, где ему наложили шов.

Придя домой, Платон позвонил Гавриловым, заодно поздравив Ксюху с прошедшим днём рождения, и сообщив, что из-за травмы лица не сможет к ним завтра приехать.

А утром он узнал, что наша сборная по футболу своё турне по Южной и Латинской Америке начало нулевой ничьей со сборной Перу, и сел за домашние задания.

В понедельник 16 февраля Платон после обеда опять зашёл в бригаду Наместникова, услышав конец разговора девушек с весьма шикарной и представительной Дорой Марковной, услышав лишь окончание её фразы:

— «… Ну, конечно, Платон лучше! Без всяких сомнений!».

Но тут же, находившийся рядом красивый мужчина средних лет по фамилии Врублевский, прервал её монолог, освобождая место около Ольги Фитовой:

— «А вот и он сам! Привет, Платон, заходи!».

И сияющий Кочет, разом поздоровавшись со всеми, подошёл к столу Ольги, как всегда