Молодость может многое - Александр Сергеевич Омельянюк

И отец отпер её, сильно удивившись:

— «Сын! Это ты?! А что без предупреждения? У меня гости, но заходи, познакомлю!».

Платон вошёл, с любопытством и удивлением обнаружив в комнате моложавую пару супругов.

— «Это мой сын Платон!» — объявил гостям Пётр Петрович.

— «А это мои гости из Львова Слава и её муж Геннадий!» — представил он и гостей сыну.

Тут Платон разглядел красивую женщину лет тридцати и армянской внешности, и её симпатичного мужа, стройного, худощавого телосложения и интеллигентной славянской внешности.

Но те уже собирались в очередной московский магазин, и Платон дождался их ухода.

А когда гости вышли, Пётр Петрович объяснил сыну появившийся у него расклад. Из рассказа отца Платон понял, что тот в доме отдыха в Трускавце, куда отец зачастил с ежегодным лечением своих больных почек, в разное время познакомился с двумя, друг друга не знающими, вдовами из Львова, ставшими его подругами.

Одну из них — пожилую блондинку — звали Анной Ивановной, и она имела единственного взрослого женатого и отдельно проживавшего сына.

А вторую, более интересную и русую вдову, звали Тамара Фёдоровна Хаджоянц, и она имела двух дочерей, старшую из которых с законным мужем и увидел Платон.

— Так вот почему Слава похожа на армянку!? На отца! — понял Платон.

— «Так что ты имей это в виду! И когда в другой раз увидишь этих моих женщин, то не торопись к ним обращаться, а то перепутаешь их и мне будет перед ними очень неудобно!».

Из рассказа отца Платон узнал, что старшая из дочерей Хаджоянц, фигуристая красавица Слава, имела дочь Гайяну, родившуюся до брака от связи с родственником отца, и работала в торговле.

А её муж Геннадий был портным на дому, и тоже был красив и изящен, телом похожим на юношу. А сочетание с его культурой, сдержанностью, обходительностью, внимательность и добротой делали его неотразимым в глазах женщин.

И когда его ловкие руки в своё время снимали мерку с шикарного тела Славы, между ними пробежала незаметная, но испепеляющая искра, зажегшая пламя любви.

После женитьбы Геннадий всё время работал на дому, на виду у домочадцев, принимая клиентов в квартире под ревнивыми взглядами не только тёщи и жены, но и малышки Гайяны.

— «И вообще, нам неплохо иметь хороших знакомых в разных местах страны! Я вот теперь много путешествию, и мне будет, где остановиться на ночлег!» — подвёл отец итог в рассказе сыну, перейдя к беседе на текущие темы, напоив его чаем со сладостями от гостей.

— А наверно папа прав?! И ничто ему не помешает так поступать! — по дороге домой, решил Платон.

В это же воскресенье 16 ноября сборная СССР по футболу в очередном отборочном матче к чемпионату мира выиграла 3:1 у Турции на её поле.

Три последующих дня Платон днём заходил к Оле, весь день думая о ней, и как же умудриться вызвать её на свидание, и лишь вечером на учёбе временно забывая её.

Его от мыслей о ней отвлекали лишь сенсационные новости. Одна из них была о второй высадке американцев на Луну 20 ноября.

Но в семье Платона эту, упрекающую наш народ, новость уже не обсуждали. Их больше интересовали и тем более радовали новости о расширяющемся сотрудничестве их страны с развивающимися странами. Поэтому сообщение, что 21 ноября было заключено Соглашение об экономическом и техническом сотрудничестве между СССР и Демократической Республикой Судан, согласно которому наша страна обязалась содействовать развитию народного хозяйства Судана с направлением в него советских специалистов, они встретили с большим энтузиазмом.

А накануне стартовал XXII-ой чемпионат СССР по хоккею с мячом, в котором приняли участие уже только 15 команд.

К 24 ноября американские астронавты возвратились на землю, а СССР и США ратифицировали Договор о нераспространении ядерного оружия.

А в среду 26 ноября ответный матч киевлян во Флоренции в розыгрыше Кубка европейских чемпионов по футболу завершился нулевой ничьей, и они выбыли на стадии 1/8 розыгрыша.

Этим матчем завершился футбольный сезон в СССР. Успешно выступила лишь сборная СССР по футболу, в девяти сыгранных играх в прошедшем году одержав пять побед при трёх ничьих и лишь одном поражении, при соотношении забитых и пропущенных мячей 16:6+10.

С 28 ноября Настю положили почти на месяц в первую городскую больницу к заведующему терапевтическим отделением Михаилу Дмитриевичу Заикину.

Страдающей от болей в желудке Насте в периоды обострения было не до чего и не до кого. Она даже не могла заниматься простыми домашними делами, лишь, стиснув зубы, обслуживала себя.

— «Пап, а ты слышал, что ФРГ тоже подписала договор о нераспространении ядерного оружия?!» — спросил Платон отца по его домашнему телефону 221-52-25, узнав эту новость поздно вечером в пятницу 28 ноября.

Тем же поздним вечером он узнал, что в Южном Йемене принят закон об экономической организации государственного сектора, по которому национализировались все банки, страховые, торговые и прочие компании.

Но главной новостью этого последнего перед выходными вечера, на что потом обратил внимание сына Пётр Петрович, явилось сообщение, что лидер Албании Энвер Ходжа выступил с резкой критикой нашей страны и КПСС, начав проводить в своей стране кампанию дальнейшей революционизации всех сторон её жизни.

В этот же день Нина Васильевна послала письмо младшему сыну в Йошкар-Олу, сообщая ему, что также работает санитаркой в больнице сутки через двое; что её не отпускает бронхит и погода стоит скверная дождливая; а Настя уже стала полнеть и платья на неё не налезают.

Мать также сообщила младшему сыну, что сегодня Настю на месяц положили в московскую больницу к Михаилу Заикину. Но главной её просьбой к Евгению было разбить его вложения на сберкнижке на несколько вкладов по 300 рублей, так как на её работе прошёл слух о денежной реформе и обнулении вкладов, имеющих большую сумму.

Но экономические проблемы видимо были не только у советских граждан, но и у стран и целых систем. В Москве в среду 3 декабря открылось совещание партийно-государственных руководителей СССР, Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши, Румынии и Чехословаки.

— «Наши что-то опять задумали?» — спросила своих мужчин Алевтина Сергеевна.

— «Думаю, что дело тут в укреплении сплочённости наших стран!» — предположил старший из них.

В политические беседы отца и сына иногда пытался влезть и Павел, как политработник ревниво слушая их интересные рассуждения.