И на дерзкий побег - Валерий Николаевич Ковалев

А, генерал? — покосился на Артюхова.

— Было дело, — шевельнул бровями. — Есть что вспомнить.

— Значит так, — снова взглянул на Лосева.

— Дам указание своим розыскникам. Займутся. О результатах сообщу.

Спустя ещё полчаса оба вышли из здания, автомобиль выехал со двора.

— Кто этот товарищ? — поинтересовался у Артюхова Лосев.

— Генерал Бударев Владимир Иванович. Был у нас в Маньчжурии начальником армейского СМЕРША. Сейчас замначальника 3-го главка МГБ.

— Военная контрразведка?

— Она.

Доехав до китайского посольства, распрощались, и Лосев, кивнув прохаживавшемуся у него милиционеру в белом кителе, пошагал во двор.

Прошла неделя, он с нетерпением ждал вестей. Их не было. Наконец в середине второй, ближе к вечеру в кабинете зазвонил телефон.

— Лосев слушает.

— Беспокоят из приемной товарища Бударева, — донёсся мужской голос. — Он приглашает вас к себе.

— Понял. Выезжаю, — положил на рычаг трубку.

Через короткое время его автомобиль въехал на уже знакомую стоянку. Получив заказанный пропуск, вошел в здание. Проверка документов, гул лифта, загибавшийся барабаном коридор.

Приёмная.

— Владимир Иванович ждет, — поднялся навстречу адъютант и приоткрыл дверь тамбура.

С бьющимся сердцем Лосев вошёл внутрь.

— Здравия желаю!

— Доброе утро, Николай Иванович. Присаживайтесь.

Опустился на стул у приставного стола, замер в ожидании.

В этот раз чекист был в генеральском мундире с золотыми погонами и орденскими планками на груди.

— Прочтите, — открыв папку, протянул плотную, сероватого цвета бумагу.

Это был листок по учету кадров с фотокарточкой Тани три на четыре, где значилось:

«Малышева Татьяна Александровна. 15 марта 1921 года рождения. Русская, москвичка, член ВЛКСМ. Образование незаконченное высшее. Сержант госбезопасности[139]. Военно-учетные специальности — переводчик и радист. Погибла при выполнении задания в тылу врага в феврале 1943-го. Награждена медалью «За отвагу» и орденом «Красной Звезды» (посмертно).

Глаза затуманились.

— Всё ясно, — Лосев вернул документ.

— А теперь главное, — положил начальник бумагу в папку. — Ваш сын Николай Николаевич Лосев нашелся. Он воспитанник Горьковского суворовского училища. Поздравляю. — Выйдя из-за стола, Бударев крепко тряхнул руку Николая.

— И ещё, — достал из сейфа небольшую картонную коробку. Протянул Лосеву. — Здесь награды товарища Малышевой. Из родных у неё остались только вы с Колей.

— Спасибо, товарищ генерал, — дернул кадыком Лосев. — Если бы не вы…

— Не стоит благодарности. У нас не забывают своих сотрудников, полковник. На этом всё. Привет сынишке, — залучился морщинами у глаз.

Вернувшись на службу, Лосев сообщил Ван Цзясану о радостном событии. Тот тоже его поздравил и заказал к следующему утру литерный на самолет, улетавший первым рейсом в Горький. А ещё предоставил три дня отпуска.

— Проведете время с сыном, — по-доброму улыбнулся посол.

Когда, всё ещё не веря счастью, новоиспеченный отец спустился к себе в кабинет, позвонил Артюхов. Николай тут же сообщил радостную весть, генерал растрогано засопел в трубку. Потом, откашлявшись, сказал:

— Как прилетите, сразу же ко мне домой. По такому случаю организуем праздник.

На утренней заре пассажирский «С-47» приземлился в аэропорту города на Волге. Атташе с портфелем в руке в числе других пассажиров сошёл с трапа и направился к зданию аэровокзала. На входе к нему подошел молодой офицер с общевойсковыми погонами. Козырнул:

— Вы товарищ Лосев?

— Именно. А в чем дело?

— Я адъютант начальника суворовского училища старший лейтенант Жарков. Приехал за вами.

— Вот как? — вскинул бровь Николай, а про себя подумал: «Не иначе, Артюхов постарался». — Хорошо. Едем.

На стоянке за аэровокзалом ждал вороненый ГАЗ -61 с шофером. Сели в кабину, выехали в город. Последний впечатлял старинными домами, церквями и жилыми кварталами, утопал в зелени.

— И давно в Горьком суворовское училище? — глядя в окошко, спросил Лосев.

— С октября 44-го, — обернулся с переднего сидения Жарков. — Создано постановлением Государственного Комитета Обороны. Обучается четыреста ребят. В основном дети погибших на фронтах.

— Ясно.

Замолчали.

— А вот и оно, — сказал спустя двадцать минут старший лейтенант.

Училище представляло собой пятиэтажное оранжевое здание квадратом, на пересечении двух улиц. Водитель, подъехав к воротам, коротко просигналил. Открылись чугунные створки, въехали на территорию.

Миновав широкий пустой плац со спортивной площадкой рядом, окруженной высокими тополями, автомобиль остановился у центрального подъезда. Жарков вышел первым, Лосев за ним. Вошли в высокий вестибюль. Там на невысокой платформе стояла красного бархата знамя с золотыми кистями, по бокам застыли два суворовца в фуражках. У ног — карабины с примкнутыми штыками. Поприветствовав знамя и расчёт, офицеры поднялись широким лестничным маршем на второй этаж, прошли в кабинет начальника. Тот был в звании генерал-майора, сухощавый и подтянутый.

Атташе представился, начальник тоже, отпустив адъютанта, предложил гостю сесть.

— Не буду злоупотреблять вашим терпением, Николай Иванович, — чуть улыбнулся и поднял трубку внутреннего телефона. — Дежурный, воспитанника Лосева ко мне!

В кабинете возникла напряженная тишина, потом в приёмной послышались шаги.

Хлопнула одна дверь, открылась вторая, на пороге возник в парадной форме мальчик. Худенький, русоволосый, с серыми глазами. Печатая шаг, сделал несколько шагов вперёд, бросил руки по швам.

— Товарищ генерал-майор! Воспитанник Лосев по вашему приказанию прибыл!

Не чувствуя под собою ног полковник встал и направился к нему. Остановился рядом.

— Здравствуй, Коля. Я твой отец.

В глазах ребенка поочередно отразились недоверие и удивление, а потом плеснула радость. Бросившись вперёд, обхватил руками.

— Папка-папка! Наконец я тебя дождался!

Эпилог

Судьбы героев повести сложились неоднозначно.

Николай Лосев продолжил службу в должности военного атташе Китая. Когда вышел в отставку, вместе с женой остался в Москве. Павел Шаманов тоже вернулся на родину, женился и жил в Ростове, где работал таксистом, а затем начальником АТП.

Следы Алексея Громова затерялись, о нём никто ничего не знал, а Василий Узала, как его отец и дед, водил экспедиции геологов по Уссурийской тайге.