Отрочество - Александр Сергеевич Омельянюк

Поначалу Настя удивилась и расстроилась, пожаловавшись маме:

– «Мам, почему-то девчонки во дворе после больницы меня встретили насторожено, косятся на меня, избегают общения?!».

Но мать успокоила её объяснением, что всё постепенно восстановится:

– «Насть, не обращай на это внимание, плюнь. Веди себя со всеми ровно, даже с Лидкой, как будто ничего не произошло и ты ничего не знаешь. И постепенно всё восстановится. Тебя опять будут уважать и любить! А кто не будет – так это пусть останется на его совести!».

Лида была дочерью рабочего Николая Павловича Сысоева и работницы отдела кадров министерства Полины Тимофеевны Дёминой, получившей на троих лишь однокомнатную квартиру № 43. Её родители сразу положили глаз на Платона, как на будущего в перспективе потенциального жениха и частенько захаживали в гости к Кочетам и приглашали их к себе. Поэтому дружба их дочек казалась вполне естественной. Но теперь она пошла на убыль, так как Настя стала держать Лиду на расстоянии.

Тем временем в СССР без всякого перерыва 30 сентября начался второй этап чемпионата страны, где все команды имели только «золотые» очки, набранные в играх с, вышедшими из их же подгруппы, командами.

Так, вышедшие в финальную часть из другой подгруппы ЦСКА и «Динамо» (Киев) начинали с 14 «золотыми» очками. Их московские и тбилисские одноклубники – с тринадцатью. «Спартак» и «Шахтёр» – с десятью. «Пахтакор» и ростовский СКА с девятью. Остальные же команды имели от восьми («Нефтяник» Баку), по семь («Торпедо» Москва и «Молдова» Кишинёв), и до шести («Зенит» Ленинград) очков, и в гонке за медалями уже фактически не участвовали.

Ну, вот, и тут и там наступил порядок! Всё стало, как надо! – ещё по-детски, метафизически подошёл Платон к этой новости.

Тем более, он ещё больше, и не задумываясь, утвердился в правильности такого своего подхода, когда 9 октября министр иностранных дел Лаоса Киним Фолсена сообщил Международной контрольной комиссии, что на территории его страны больше нет иностранных войск, что подтвердили и данные всех трёх противоборствующих группировок.

А до этого, ещё 7 октября, состоялся первый испытательный полёт, как самолёта-носителя ядерного оружия, стратегического реактивного бомбардировщика 3М, созданного на базе бомбардировщика М-4 в конструкторском бюро В. М. Мясищева. Во время этого полёта на полигон острова Новая Земля была сброшена атомная бомба мощностью 320 килотонн.

Но неожиданная новость об аресте 22 октября в Москве агента американской и английской разведок Олега Пеньковского вдруг тоже оказалась подобна взрыву мощной эмоциональной бомбы.

И самое странное и обидное для советских людей было то, что предатель в звании полковника служил в Главном разведывательном управлении Генерального штаба Министерства обороны СССР.

И всё это происходило на фоне взаимного обострения отношений между СССР и США.

Вскоре, 24 октября, СССР объявил протест, в связи с начатой США блокадой Кубы.

И обе эти новости Платон теперь обсуждал не только со своим отцом, но и новыми школьными товарищами, пришедшими в их седьмой класс с этого учебного года. Это были Боря Быков, Вова Дорошко и Толя Котов, которые с семьями переехали в новые квартиры реутовских домов-новостроек. Они казались интеллигентнее своих одноклассников и при знакомстве с лидером класса Платоном выказали интерес и к политике. Платон даже как-то угостил их своими яблоками.

В школе на второй завтрак Платон обычно покупал в буфете традиционный чай с коржиком, или с жареными пирожками с повидлом, или язычок, или марципан, или бутерброд с котлетой. А из дома мама всегда давала ему яблоко. Причём почти до середины зимы это были свои яблоки Штрейфлинг.

Яблоки хранились под кроватями в комнате детей, откуда длительное время доносился их приятный аромат.

Приятней стал аромат и в их дворе, так как перестала коптить их котельная. Осенью, ещё до наступления отопительного сезона, строители завершили подключение дома № 18 к центральной отопительной сети города, разобрав котельную и даже переоборудовав её служебное помещение в ещё одну двухкомнатную квартиру в третьем подъезде, куда въехали и новые жильцы.

Новичков их класса Платон поначалу взял под свою опеку, но вскоре ограничился лишь одним Борей Быковым, поселившимся в соседнем новом доме. Да и остальные двое, будучи самодостаточными, не нуждались в опеке.

Всё более самостоятельным становился и Платон. В осенние воскресенья он помогал отцу готовить сад к зимовке. Они сгребали на компост опавшие листья, в приствольных кругах рыхлили почву, вносили туда вызревший компост и проливали их водой на зиму.

И Пётр Петрович сфотографировал сына за этими занятиями.

И при этой работе Платон проявил смекалку и своё новаторство.

А уже 27 октября над Кубой был сбит разведывательный самолёт США U-2, и обстреляны два палубных самолёта-разведчика ВМС США RF-8А «Крусейдер». В этот же день ещё один U-2 был перехвачен над Сибирью.

И эти события стали очередными «бомбами» для советского народа.

Но настоящей и неожиданной духовной бомбой для самого Платона Кочета явился просмотр кинофильма «Дикая собака Динго» в клубе Минфина РСФСР в самом конце октября.

После него он под каким-то непонятным и тягостным впечатлением с проезда Владимирова свернул на улицу Разина, и далее пошёл пешком к Курскому вокзалу, чтобы уехать домой в Реутов, вспоминая жизнь в Москве.

Комната отца в Москве теперь долгое время была для Платона, словно тайным, не видимым посторонним, якорем, пока связывающим его с Москвой и с его прежними друзьям. И со временем она могла гарантировать ему шанс на возможное возвращение в столицу.

Как-то раз отец с сыном сходили в ближайший к его отчему дому кинотеатр «Хроника» на фильм «Операция Тевтонский меч», и уже сидя в зрительном зале в ожидании начала сеанса Платон увидел входящую сюда свою давнюю симпатию Ольгу Суздалеву. Поначалу он хотел даже окликнуть её или подойти к ней после сеанса, но потом понял, что ему будет стыдно сообщить ей о своём проживании теперь в Реутове, и он наоборот, вжался в кресло, чтобы она не увидела его первой. И после кино он с лёгкой грустью поехал к маме домой в Реутов опять болеть за своё «Динамо».

А проезжая на электричке в область под мостом МКАД, полное движение по которой открылось 5 ноября, Платон философски подумал:

– Надо же? Я одновременно проехал под МКАД и за МКАД!? Значит, всё