Записки кота Мурчика - Евгений Янович Сатановский

не хочется, от слова совсем, а иногда буквально падаешь. Рухнул, отключился, но через три-четыре часа встал. Сна ни в одном глазу, проще пойти пить чай или работать, чем пытаться снова заснуть. Пару часов бессонницей помаялся и снова сон приходит. То на час, то на два – пока окончательно не надо вставать…

При этом, если смог себя перебороть и встал, часов до семи-восьми пашешь как заведенный и уже потом совершенно спокойно досыпаешь – если график позволяет. Или нет, если дел много. Главное, настроиться правильно, а если это не удаётся, применить старинный мамин рецепт: умыться холодной водой. Благо что-что, а она под боком всегда есть. Ну или если условия совсем спартанские, то зимой открыть форточку, слегка подморозить мозги, взбодриться, а в более тёплое время – и окно целиком. Вдохнул свежий воздух (если рядом аглофабрики или доменного цеха нет) и проснулся. Красота. Ночь, тишина, никто работать не мешает… Начинаешь понимать Бальзака, Гоголя и Менделеева. Кстати, и Арафат ночью любил работать.

Ну, на Ближнем Востоке днём жара, дела делать комфортнее по ночам. Да и в Латинской Америке так, и в тропической Африке или Азии… Ничего не поделаешь, климат. Затемнённые оконные стёкла и кондиционеры, конечно, теперь помогают, однако человечество в жарких странах не зря дневной сон придумало. Сиеста – это святое. И, кстати, дольче фар ниенте – тоже оттуда. Хотя тот же Черчилль отдавал должное дневному отдыху, притом что Британия – не Индия и не Судан. Набрался, что ли, восточных привычек в годы своей беспокойной армейской юности? И, кстати, жил долго, хотя дымил, как паровоз, пил, как бездонная бочка, и отдавал должное прекрасному полу. Наверное, оттого, что при его жизни «Росздравнадзора» с его советами в Англии не было…

* * *

Ну да, жарко на улице. Но когда это кого у нас останавливало? Вырубим кондиционер, чтобы не мёрзнуть, включим добрый старый вентилятор и зашторим окна, из которых рвётся в комнату раскалённый до состояния мангального жара воздух. Там, скрывшись за шторами и тюлем, спасающим от визитов комаров, ос, толстых полосатых шмелей и невесть откуда взявшихся в последние дни оводов, рухнем в уютное, покрытое пледом кресло, взгромоздив отёчные ноги на банкетку, чтобы хоть немного отдохнули, и вспомним, как по-настоящему радоваться жизни.

Во-первых, для этого нужно выключить телевизор и заставить себя не просматривать новости по интернету. И так с того момента, как он со стационарного компьютера, до которого нужно было хотя бы куда-то идти, переполз на лаптоп, без проблем помещающийся на журнальный столик, а потом на мобильный, деваться от него некуда. Так и тянет посмотреть, что ещё в мире творится. Именно это и называется компьютерной зависимостью. Удобная вещь интернет, только если не зависать в нём надолго. Да и телевизор такая же зараза, хотя жизнь без него уже сложно себе представить.

Во-вторых, не нервничать ни по какому поводу. Если что-то случается, надо собраться и заняться делом. Или хотя бы чем-то, что требует сосредоточения – лучше всего рутинной, кропотливой работой руками, с участием глаз. Редактировать текст. Бисер нанизывать, из шерсти игрушечных зверушек валять, кружева плести на коклюшках, писать картину или каллиграфическим почерком выводить тушью затейливую арабскую или персидскую вязь, а то и японские или китайские иероглифы… Хоть вырезать бумажные цветы или, самое простое, вязать. Никакой паники ни в каких ситуациях.

В-третьих, обеспечить себе максимальный комфорт во всём. Ничего раздражающего вокруг – ни на рабочем месте в офисе, ни в доме. Не важно, городская квартира это или старая дача, особняк, деревенская изба или временное пристанище где-то в походе: палатка, хижина, охотничья заимка… Хоть барак, балок или домик метеоролога, геолога или полярника в горах, лесу или тундре. Всё, что нужно, должно быть под руками, всё, что потом может понадобиться, убрано до поры. Уют – великое дело. Он успокаивает и расслабляет, отвлекая от суеты и исправляя карму.

Ну и, понятное дело, то, что связано с хобби, без которого жизнь человека неполна, а также безвидна и пуста, как мир в начале творения. Книги и музыка – не важно, на каких носителях. Коллекции и картины на стенах. Сувениры, привезенные из поездок или доставшиеся по наследству. Фигурки на полках или ковры, которые у нас, людей по сути своей восточных, на полу, а для охотников – трофеи, напоминающие о былых подвигах или купленные на далёких перекрёстках в путешествиях… Кстати, оружие – охотничье или коллекционное.

Всё это, впрочем, вторично. Оно возникает само по себе и сопровождает нас, накапливаясь с годами. Главное – родные и близкие. Дети и внуки. Друзья и коллеги по работе. Они отвлекают и занимают время, но без них жизнь теряет смысл. Не подпускать близко врагов, завистников и подлецов – да и просто людей непорядочных. Не тратить на них ни времени, ни сил. Не заморачиваться насчёт того, что есть у кого-то, но нет у тебя. Работать в удовольствие и заниматься тем, что любишь и умеешь. Не расстраиваться насчёт несправедливости окружающего мира – он вовсе не должен быть справедлив.

И абсолютно необходимо относиться ко всему, включая самого себя, с юмором и оптимизмом, иронией и самоиронией (не путать с сарказмом и самобичеванием). Тем более что жизнь такова, что без чувства юмора и оптимизма из неё живым не выбраться, как говаривал когда-то в трубопрокатном отделе ГИПРОМЕЗа первый шеф автора, Михаил Гальперин. Давно это было, в начале 80-х. Ещё существовал Советский Союз со всеми достоинствами и недостатками, которые были ему присущи. Ещё был Брежнев… Давно это было, и вроде поменялось всё с тех пор, а как посмотришь – никакой разницы!

* * *

Встал с утра. Привёл себя в порядок, начав с измерения давления и уровня сахара в крови (возраст). Задумался о жизни (2 минуты). Ответил на утренние письма, присланные через мессенджер. Просмотрел весёлые картинки-поздравления с новым днём и самые симпатичные переслал другим адресатам. Ответил на звонки журналистов, задающих по большей части дурацкие вопросы. Просмотрел новости. Написал три ежедневных поста в телеграм-канал. Принял душ. Быстро перекусил (жара – не до еды, да и не любил никогда наедаться за завтраком). Принял утреннюю порцию таблеток. Уехал на эфир, по дороге просматривая прессу, читая толстые журналы и отвечая на звонки журналистов, которые поздно проснулись (вопросы не умнее утренних).

На радио выпил чаю и провёл два часа эфира – один с гостем, один сам. Из-за коронавируса гостей живьём в эфир звать нельзя, так что всё зависит от качества связи, но по большей части терпимо. Во время эфира в очередной раз выбесили строители, которые ремонтируют столовую. Такое впечатление, что они