Тайные страсти Версаля. Людовик XIV и его фаворитки: обжигающая любовь Короля-Солнца, интриги черной королевы и судьба великой Франции - Ольга Фомина

«Пучеглазые, как совы,

Кожа зеленей капусты,

Брови выписаны углем,

Лица вымазаны сажей».

В 1654 году придворные отметили, что одна из племянниц Мазарини – Олимпия Манчини – очень похорошела. Это не скрылось и от Людовика, который после обретенного любовного опыта стал уверенным в себе молодым человеком. Он был готов покорять женские сердца и решил начать ухаживать за находившейся рядом Олимпией. Племянница кардинала еще больше расцвела, осознав, что она единственная, кто завоевал пристальное внимание государя Франции.

Как-то Людовик застал Олимпию, любующуюся собой в большом зеркале. Она была в атласном платье небесного цвета, подчеркивающего белизну ее кожи. Темные волосы девушки были расчесаны на прямой пробор, а по вискам взбиты. С обеих сторон спускались завитые кудряшки, нежно обрамляя лицо.

– Вы нравитесь себе? – поинтересовался король. – И не зря. Вы так прекрасны, особенно когда улыбаетесь.

Олимпия расцвела. Постепенно она стала привыкать, что Людовик говорит больше всего комплиментов именно ей. Его ухаживания были наполнены изяществом и непосредственностью. Девушка чувствовала, что влюбляется, и ей казалось, что ее чувства взаимны.

Однажды придворные заметили, как разрумянившаяся шестнадцатилетняя Олимпия выбежала из-под лестницы. Девушка быстрым движением провела по растрепанным волосам и начала завязывать развязавшиеся банты на платье. Следом за ней появился юный Людовик XIV и, улыбнувшись Олимпии, исчез в темном коридоре.

Об этом случае сейчас же рассказали королеве-матери. Поведение сына сильно ее встревожило. Одно дело короткие увлечения, и совершенно иная ситуация, когда на свободу короля может покуситься какая-нибудь самоуверенная девица.

В конце 1654 года состоялся пышный бал, и король, не желая больше скрывать симпатии к Олимпии, назначил ее королевой праздничного торжества. После этого поступка ни у кого не осталось и тени сомнения в том, кто завладел его сердцем.

Мадам де Мотвиль вспоминала:

«Он не расставался с ней ни на секунду, постоянно приглашал танцевать и отличал так, что казалось, будто балы, пиры и гулянья устраивались только ради нее».

Придворные начали шептаться, что скоро их королевой станет племянница кардинала Мазарини. Слухи дошли до королевы, и она разозлилась. Анна Австрийская мечтала женить сына на испанской инфанте Марии-Терезии, Олимпия Манчини совершенно не годилась на роль ее невестки. Пришлось провести беседу с кардиналом Мазарини, чтобы он подыскал своей племяннице мужа.

– Ты слишком далеко зашла, – объявил кардинал Олимпии. – Королева никогда не согласится, чтобы ты вышла замуж за Людовика. Тебе придется уехать из дворца, пока эта история не забудется.

– Я же люблю его! – горестно воскликнула девушка.

Но кардинал ее уже не слышал, он был поглощен мыслями, за кого выдать племянницу. В феврале 1657 года Олимпия вышла замуж за графа де Суассона и получила титул графини де Суассон.

Людовик спокойно отреагировал на брак Олимпии. Видимо, барышня вызывала в нем страсть, лишь находясь рядом, расстояние и брак быстро охладили его чувства.

Через шесть месяцев после свадьбы Олимпия родила сына – Луи-Тома. Были предположения, что это ребенок короля. Через некоторое время бывшая фаворитка вернулась ко двору и получила славу как любительница интриг.

Всего в браке Олимпия родила восьмерых детей. Можно было бы и закончить историю о графине, но ее имя снова всплыло на свет в 1679 году. Оказалось, что Олимпия была замешана в известном «деле версальских отравительниц», когда при французском дворе при странных обстоятельствах начали умирать люди. Было начато расследование, извлекшее на свет множество известных имен, в том числе имя графини де Суассон.

В январе 1680 года графиню должны были арестовать, но король предупредил об этом золовку Олимпии, принцессу де Кариньяк:

«Мадам, я желаю, чтобы госпожа графиня спаслась; возможно, однажды она ответит перед Богом и перед людьми».

Графиня де Суассон узнала о предстоящем аресте и смогла сбежать из Франции. Последующие почти тридцать лет Олимпия провела, переезжая из одной страны в другую. Она умерла в 1708 году в Брюсселе. На момент смерти ей было семьдесят лет.

А муж ее скончался в 1673 году в возрасте тридцати восьми лет. Когда стали распутывать дело версальских отравительниц, у судей были весомые основания предполагать, что супруг Олимпии ушел в мир иной не из-за болезни, а стал жертвой отравления.

Глава 4

Анна-Мадлен де Ламотт д’Аржанкур: разочарование и месть

Голубоглазая блондинка с яркими темными бровями внимательно наблюдала за стоящим в стороне Людовиком. Звучала музыка, вокруг ходили в танце нарядные пары, но король почему-то не танцевал. У мадемуазель Анны-Мадлен д’Аржанкур возникло искушение подойти к нему и пригласить Людовика на танец самой. Она периодически ловила на себе его заинтересованный взгляд и понимала, что ее прекрасно сложенная фигура не оставляет его равнодушным, но дальше взглядов дело не шло. Молодой король был не во вкусе Анны-Мадлен, она предпочитала мужчин постарше, но дух соперничества между фрейлинами подстегивал ее. Наконец, решившись, девушка подошла к нему и, обворожительно улыбнувшись, сказала:

– Сир, следующий танец я хотела бы танцевать с вами.

Людовик от неожиданности побледнел, а в следующие секунды густо покраснел. Когда он подавал руку Анне-Мадлен, от окружающих не укрылось, что его бьет дрожь. Напористость симпатичной фрейлины одновременно смутила его и восхитила.

После того как благодаря стараниям Анны Австрийской была выдана замуж любимица короля – Олимпия, Людовик заинтересовался фрейлиной матери – мадемуазель д’Аржанкур. Это было мимолетное увлечение, когда он остывал к Олимпии и еще не успел влюбиться в Марию Манчини.

Анну-Мадлен не считали сногсшибательной красавицей. Но было в ее внешности что-то цепляющее. Белокурую, голубоглазую, ее выделяла очень смуглая кожа. У девушки была отличная фигура и она восхитительно танцевала. От нее исходили энергия, живость и магнетическая волна обаяния.

Анна-Мадлен д’Аржанкур родилась в 1637 году и была лишь на год старше Людовика. В 1657 году барышня стала фрейлиной Анны Австрийской, а спустя год, во время бала, когда фрейлина осмелилась сама пригласить короля, он увлекся ею.

Людовик начал выделять Анну-Мадлен среди других придворных дам. Оказываясь среди фрейлин матери, король сразу искал взглядом Анну-Мадлен и старался находиться подле нее. Он ожидал от нее проявления активности, но она внезапно демонстрировала отстраненность. На любезности Людовика девушка вежливо улыбалась и отшучивалась. Чувствовалась перемена в ее поведении, и король не мог понять, что происходит. Он был уверен, что после танца