Мария I. Королева печали - Элисон Уэйр

дочерью короля, а сейчас возвращалась бастардом. При этой мысли ее щеки зарделись от стыда. Она представила себя под прицелом множества глаз и внутренне сжалась.

За плотными рядами придворных Мария увидела королевскую чету, стоявшую перед пылающим камином. Она присела в реверансе прямо в дверях, затем – в центре зала, после чего опустилась на колени перед королем.

– Сир, – произнесла Мария, пытаясь обуздать нервозность, – я жажду вашего отцовского благословения.

– И я с удовольствием дам его, моя возлюбленная дочь. – Король взял ее за руки и, подняв с колен, горячо поцеловал.

Потом вперед вышла королева Джейн; она тоже обняла и поцеловала падчерицу со словами:

– Мы очень рады видеть вас здесь!

Мария благодарно улыбнулась ей.

Повернувшись к стоявшим поблизости членам Тайного совета, отец бросил на них сердитый взгляд.

– Некоторые из вас горели желанием, чтобы я предал эту жемчужину смерти! – пророкотал он.

В зале воцарилась гробовая тишина, но тут в разговор милосердно вмешалась королева Джейн.

– Было бы невероятно жаль потерять главное украшение английской короны, – поспешно сказала она.

– Нет! Нет! – Король с улыбкой похлопал супругу по животу. – Эдуард! Эдуард!

Мария уставилась на них во все глаза. Королева ждет ребенка? Перехватив взгляд дочери, король просиял и кивнул, а Джейн покраснела.

У Марии в мозгу что-то щелкнуло, она вдруг почувствовала головокружение и сильную дрожь, перед глазами все поплыло и потемнело.

Она пришла в себя от гула встревоженных голосов. Отец стоял перед ней на коленях:

– Мария, очнитесь! Мария! – Он взволнованно похлопал дочь по щекам. – Скорее пошлите за врачом!

– А еще принесите холодную влажную тряпочку и немного вина! – добавила Джейн.

Мария растерянно огляделась вокруг. Что произошло? Неужели она упала в обморок?

– Приободритесь, дочь моя! – воскликнул отец. – Все хорошо. Теперь вас никто не тронет.

Джейн осторожно промокнула лоб Марии прохладной тряпочкой, и Мария вскоре пришла в себя. Король помог дочери подняться на ноги, взял за руку и провел по залу, после чего велел фрейлинам отвести ее в предоставленные ей апартаменты.

После благотворного сна – теперь, когда самое страшное было позади, Марии спалось гораздо лучше – она присоединилась к королевской чете за ужином в узком кругу, но не могла проглотить ни кусочка.

– Дочь моя, у вас больше нет причин для страха, – заверил ее отец. – Та, что причинила вам столько зла и так долго препятствовала нашим встречам, получила по заслугам. – (Мария неуверенно посмотрела на отца. Неужели он забыл, как принуждал ее к подчинению уже после смерти Анны?) – И чтобы порадовать вас, я хочу отдать вам это. – Он вручил дочери маленькую золотую шкатулку, стоявшую возле его тарелки.

Мария открыла шкатулку и изумленно ахнула:

– Это принадлежало моей матери! – Она вынула нитку крупного жемчуга и сразу нахмурилась. – Но этот крест… он принадлежал той женщине. – Марии не удалось скрыть своей ненависти.

– Тем более будет вполне уместно, чтобы вы получили это, – сказал отец. – Я отдаю половину ее драгоценностей вам, а остальное – Елизавете.

– Благодарю вас, сир, – с сомнением в голосе произнесла Мария. – Я буду счастлива получить жемчуг своей матери, но, надеюсь, вы простите меня, если я не стану носить крест или что-либо еще, принадлежавшее той женщине.

– Мы понимаем, – поспешно сказала Джейн.

– Тогда, если вам будет угодно, можете продать или отдать ее украшения, – ответил отец. – Но теперь, когда вы вернулись ко двору, вам понадобится внушительная коллекция драгоценностей. Кстати, ваши апартаменты в Хэмптон-корте, Гринвиче и других моих резиденциях практически готовы.

Джейн протянула Марии руку:

– И теперь нам будет намного легче подружиться, так как мы будем каждый день видеться. У вас будет приоритет по сравнению с другими дамами, поскольку вы будете первой после меня.

Перебирая жемчуг и с трудом сдерживая слезы, Мария выдавила ответную улыбку.

* * *

Мария шла по залу для приемов, и все придворные тепло приветствовали принцессу, поздравляли с возвращением ей милости отца и выражали готовность завоевать ее дружбу. Те самые придворные, думала она, которые даже глазом не моргнули, когда ее травили, подвергая невыносимым жестокостям. Но прошлое осталось позади. Она улыбалась, благодарила и шла дальше. И вот наконец она была представлена Кромвелю, который учтиво ей поклонился.

– Я у вас в неоплатном долгу, – улыбнулась ему Мария. – Если бы не ваша помощь и мудрые советы, даже не представляю, что бы со мной стало.

Взгляд его проницательных глаз был теплым.

– Ваша милость сейчас там, где и должна быть. Или почти там.

– Благодарю вас. И я должна поздравить вас с получением пэрства. Вы это действительно заслужили.

– Я делаю что могу, ваша милость. – В нем не было ни капли ложной скромности.

– А я горжусь тем, что могу считать вас своим другом, – сказала Мария.

Она пошла дальше и в шеренге придворных увидела того, кто никогда не колебался. Он постарел со времени их последней встречи, на висках серебрилась седина, и тем не менее у Марии екнуло сердце.

– Ваше высочество, – поклонился Шапюи. – Какой счастливый день!

– Вы правы, – кивнула она.

Мария хотела признаться ему, что чувствует себя предательницей памяти покойной матери, но сдержалась, поскольку он приложил невероятные усилия для восстановления ее статуса, да к тому же было понятно, что именно он ответит. В результате она лишь рассказала Шапюи о положительных переменах в своей жизни и, увидев, как он рад за нее, сразу почувствовала себя гораздо лучше.

– Я продолжу поддерживать вас всем, чем могу, – пообещал он. – Я знаю, что королева – ваш преданный друг и добрая католичка. Вы можете на нее положиться.

Мария не осмелилась задерживаться возле Шапюи и пошла дальше, чувствуя, как поет сердце. Значит, она ему не безразлична. Большего она и не желала.

* * *

Джейн попросила у короля разрешения пригласить ко двору Елизавету, и тот согласился. Девочка прибыла во дворец с помпой, в сопровождении леди Брайан и своей новой придворной дамы Кейт Чепернаун, прекрасно образованной славной женщины, хорошо ладившей со своей воспитанницей.

Король пригласил обеих дочерей отобедать с ним и Джейн в его частных покоях. В качестве особого подарка Елизавете было дозволено лечь спать попозже. Когда они направлялись в покои короля, Мария по настоянию королевы Джейн шла рядом, как равная ей, а в дверях зала для приемов сделала шаг назад, пропустив Джейн вперед, но та твердо сказала:

– Нет. Мы войдем вместе.

Тронутая такой добротой, Мария встала за креслом Джейн в ожидании, когда фанфары провозгласят появление короля и тот займет свое место. Принесли чаши, чтобы король с королевой вымыли руки, и Мария взяла на себя обязанность подать