Великовский Иммануил - Столкновение Миров

Иоиль, Михей и Амос возвещали одними и теми же словами о «дне густой тьмы» и о «дне, темном, как ночь». Астрономы, которые считали, что все это относится к обычному солнечному затмению, недоумевали: «С 763 года до нашей эры вплоть до разрушения первого храма в 586 году до нашей эры никакого полного затмения солнца не наблюдалось в Палестине».[659] Они полагают доказанным, что земля вращалась точно по своей орбите и оси. вращения, и поэтому задают вопрос: почему пророки говорили о затмениях, которых не было? Однако и другие описания мировой катастрофы у этих пророков не согласуются с признаками обычного солнечного затмения.

Слово «shaog», используемое Амосом и Иоилем, трактуется в «Талмуде»2 [660] как землетрясение, сферой действия которого является весь мир, в то время как периодические землетрясения имеют локальный характер. Такое потрясение земли, нарушающей свое вращение, видится также как «потрясение неба» — это выражение встречается у пророков в вавилонских текстах и в других литературных источниках.

А затем пророчество свершилось. Посреди бедствия поднял свой голос Исайя: «Ужас и яма и петля для тебя, житель земли!.. ибо окна с небесной высоты растворятся, и основания земли потрясутся. Земля сокрушается, земля распадается, земля сильно потрясена» (Исайя 24:17–19).

Катастрофа произошла в день похорон царя Ахаза. Это было «потрясение»: земная ось сместилась или наклонилась, и заход солнца наступил на несколько часов раньше. Это космическое потрясение описано в Талмуде, в Мндрашиме и упоминается отцами церкви.[661] Оно упоминается также в летописях и преданиях многих народов. Вероятно, какое-то небесное тело прошло очень близко от Земли, двигаясь, как кажется, в одном направлении с нею по ночной стороне.

«Вот Господь опустошает землю и делает ее бесплодною, и изменяет вид ее… сожжены обитатели земли, н немного осталось людей» (Исайя 24:1,6).

Аргосские тираны

В «Веках хаоса» я представлю доказательства того, что огромные, сделанные из необтесанного камня сооружения Микен и Тиринфа на Аргосской равнине — это развалины дворцов аргосских тиранов, хорошо известные грекам последующих столетий и относящиеся к восьмому веку до нашей эры. Если руины дворцов Микен и Гиринфа относить ко второму тысячелетию, значит, на Аргосской равнине не обнаружено ничего, что имеет отношение к аргосским тиранам, хотя известно, что они выстроили огромные дворцы.

Фиест и его брат Атрей принадлежали к этим аргосским тиранам. Живя в восьмом веке, они должны были быть свидетелями космической катастрофы времен Исайи. Греческие предания подтверждают, что какая-то Космическая катастрофа произошла в эпоху этих двух тиранов: солнце изменило свой путь, и ночь наступила раньше положенного времени.

Люди должны быть готовы ко всему и ничему не удивляться, писал Архилох после того дня, когда Зевс «превратил полдень в ночь, спрятав свет сверкающего солнца; и мучительный страх овладел людьми».[662]

Многие классические авторы упоминали об этом происшествии. Я привожу здесь описание Сенеки. В его драме «Фиест» хор спрашивает солнце:

О родитель земли, родитель небес,

С чьим восходом ночной убегает мрак,

В уборе звезд, куда ты свернул,

Погубив посреди Олимпа день?…

Еще сонму светил Веспер не возвестил…

И покатый спуск закатных колес

Не велел отпрягать утомленных коней,

И к темной поре не склонялся день,

И в третий раз не пропела труба;

Изумлен земледел, что ужина час

Наступил… Что сбило тебя с небесной тропы?…

Или плечи Тифон расправляет,

Стряхнув тяжкий гнет горы? [663]

Эта картина напоминает нам описание дня похорон Ахаза.

Сенека описывает страх перед гибелью мира, испытываемый теми, кто жил во времена Атрея и Фиеста, тиранов Аргосской равнины. Сердца людей сжались от ужаса при виде несвоевременного захода солнца:

И хотя ночь не готова взойти,

Гонит на небо тьму. Не идут чередой

Звезда за звездой, в небе нет огней,

И рассеять мрак не приходит луна…

В тревожной груди, в потрясенных сердцах

великий испуг;

Не крушенья ли срок сужденный настал,

Чтоб низвергнуть мир, чтобы хаос опять

Безвидный объял и людей и богов,

Окружил и твердь, окружил и моря,

Чтобы скрыла огни блуждающих звезд

Природа опять.

Закончатся ли времена года и исчезнет ли луна?

Не будут больше звезды «черед лет и зим отмечать; не будет больше Луна, отражая лучи Феба, ночи страх умерять».

После катастрофы времен Атрея и Фиеста созвездия изменили свои прежние пути, полюсы были смещены, год удлинился — орбита земли стала шире:

И скошенный путь через поясы все,

Что кольцом охватил двенадцать светил,

По которому год долгим кругом идет,

Рухнув, рухнувших звезд паденье узрит.

Сенека описывает изменение в позиции каждого созвездия: Овна, Тельца, Близнецов, Льва, Девы, Весов, Скорпиона, Козерога и Большой Медведицы. «И Большую Медведицу, которая никогда не купалась в море, увлекут в пучину жадные волны». Комментатор, который недоумевал по поводу описания подобного положения Большой Медведицы, писал: «Мифология не указывает причин, по которым Большая Медведица не могла бы искупаться в океане».[664] Но Сенека говорит именно о таком странном явлении: Большая Медведица — или одна из ее звезд — никогда не опускалась ниже горизонта, и таким образом Полярная звезда находилась среди ее звезд в тот век, который пришел к концу во времена аргосских тиранов.

Сенека также вполне ясно говорит о том, что полюсы перевернулись во время этой катастрофы. Северный полюс теперь повернулся к одной из звезд, Полярной звезде, из созвездия Малой Медведицы. Перед лицом катастрофы, когда людей переполнял ужас, страдающий Фиест, жаждущий смерти, призывал вселенную низвергнуться в окончательный хаос. Картина эта не была придумана Сенекой: она была знакома по событиям, происшедшим в более ранние эпохи:

Небес правитель, властелин эфирного

Дворца могучий, сумрачными тучами

Весь мир окутай;  ветры пусть начнут войну

Между собой — а ты греми ужаснее

И в длань не то, каким разишь безвинные

Дома, но то, упали от которого

Трех гор громада… возьми тягчайшее оружие,

Метни огонь…

И снова Исайя

Прошло время после смерти Ахаза, и приближался четырнадцатый год царствования царя Езекии. И вновь мир с испугом и беспокойством ждал катастрофы. При двух предшествующих приближениях небесное тело подошло действительно очень близко. На этот раз опасались конца света. После катастрофы времен Озии и похорон Ахаза не нужно было быть пророком, чтобы предсказывать новую космическую катастрофу. Земля сдвинется с места, языки пламени поглотят воздух, горячие камни упадут с неба, и воды моря поднимутся, как горы, и обрушатся на континенты.

«Вот, крепкий и сильный у Господа, как ливень с градом и губительный вихрь, как разлившееся наводнение бурных вод, с силою повергает его на землю» (Исайя 28:2).

«Крепкий и сильный» — это небесное тело, орудие Бога. Ему было предназначено еще раз сокрушить землю. «Пойдет всепоражающий бич» (Исайя 28:18) — таким было новое предсказание Исайи. Хотя народы Иерусалима надеялись, что «когда пройдет всепоражающий бич, он не дойдет до нас» (Исайя 28:15), у Иерусалима не было договора со смертью.[665]

Не будет безопасного места, чтобы укрыться. «Воды потопят место укрывательства» (Исайя 28:17). «Истребление определено для всей земли» (Исайя 28:22).

«Ибо Господь… разгневается, как на долине Гаваонекой, чтобы сделать дело Свое, необычайное дело, и совершить действие Свое, чудное Свое действие» (Исайя 28:21).

Какое же «чудное действие» совершилось в долине Гаваонской? В этой долине воины Иисуса Навина были свидетелями дождя болидов и видели, как солнце и луна прекратили свое движение по небосводу.

«В одно мгновение» земля будет засыпана «мелкой пылью» и «полчищем лютых», и посетят ее «гром и землетрясение, и сильный глас, буря и вихрь, и пламя всепожирающего огня» (Исайя 29:5–6).

«Огонь поедающий» и «разлившийся поток» «развеют народы» вместе с «бурей и каменным градом» (Исайя 30:27–30).

Пророк, читая небесные знамения, взял на себя роль часовою вселенной и со своей сторожевой башни в Иерусалиме возвещал повсюду опасность:

«Да слышит земля… Ибо гнев Господа на все народы… Он предал их заклятию» (Исайя 54:2).

За этим следует безысходная картина разрушенной земли и распавшегося неба:

«И истлеет все небесное воинство, и небеса свернутся как свиток книжный: и все воинство их падет… Ибо упился меч Мой на небесах … И превратятся реки его в смолу, и прах его в серу, н будет земля его горящей смолою. Не будет гаснуть ни днем, ни ночью; вечно будет восходить дым ее» (Исайя; 34:4 и далее).