Тени Либереи. Тайна библиотеки Ивана Грозного - Петр Селезнев

ясная летняя вечерняя погода. В кустах стрекотали сверчки, а где-то вдалеке на пруду квакали лягушки. В нос бил приятный пряный запах сохнущих трав. Ей было двадцать, ему чуть больше, но это не мешало им резвиться в детском порыве, бегая друг за другом. Так Виноградов нёсся за ней по проселочной дороге, пока, наконец, не повалил в высокую зелень пашни. «Поймал», – радостный заявил он, улыбаясь, показывая свои зубы. «Да», – нежно ответила Светлана, приобняв молодого человека. Они лежали так около получаса в абсолютной тишине, слушая лишь насекомых и смотря на появляющиеся на небе одинокие звёзды. В животе у Вербовой «летали бабочки», та впервые в своей жизни чувствовала, как полюбила, но боялась ему в этом признаться. Ей казалось, что чувства взаимны, поэтому наиболее верным шагом было дождаться проявления инициативы со стороны Валерия. Она посмотрела ему в глаза, но увидела отнюдь не радость, а нечто иное, тревожащее. Поняв, что девушка его раскусила, Виноградов заявил: «Свет, я хотел с тобой серьезно поговорить».

В душе у Вербовой затеплилась надежда, что сейчас она услышит то, что хотела, однако молодой человек заявил совсем иное: «У моих родителей проблемы с финансами, мы продаём квартиру и дачу и уезжаем жить в другой город. Это последнее наше совместное лето». «Подожди, как?» – выпалила шокировано девушка, встав с земли от неожиданности. «Я не могу всего тебе объяснить, потому что сам ничего не понимаю. Но меня поставили перед фактом, придётся даже переводиться из университета. Мне очень жаль», – ответил с грустным видом Валерий. «То есть ты хочешь сказать, что мы никогда больше не увидимся?» – разочарованно прошептала Светлана, пытаясь скрыть накатывающие на глаза слёзы. «Ну почему же, можем созваниваться, списываться в Интернете, может быть на следующий год когда-то смогу приехать один раз или даже два», – ответил Виноградов с невозмутимым видом.       «Даже два», – ещё более расстроенно сказала Вербова, отвернувшись в сторону дремучего леса, где сильный ветер покачивал шапки хвойных деревьев. «Мы же не прощаемся навсегда, я буду всегда тебе по жизни желать удачи и всего наилучшего!» – воскликнул Валерий, как будто удивившись такой реакции со стороны Светланы. Та продолжала смотреть в другом направлении, сфокусировавшись на одной точке. Вдруг она развернулась и сказала: «Помнишь, ты все детство рассказывал мне о Либерее, о том, как найдёшь ее когда вырастешь? Все ещё хочешь это сделать?» «Да, – коротко ответил Виноградов, – большего всего на свете».

Вербова сразу все поняла и закатила к небу глаза, после чего заявила: «Тогда я желаю тебе найти ее. А главное, не потерять, что имеешь, но не ценишь, хотя ты уже с этим прекрасно справился». После этого она, не прощаясь, дав, наконец волю эмоциям, побрела в сторону дома, в то время как Валерий пытался ее окликнуть, но все безуспешно.

Сейчас Светлана смотрела на ключ совершенно иными глазами. Девушка понимала, что поиск библиотеки – самое важное, что было и есть в жизни Виноградова, а она прервала его на полпути к заветной цели, даже, возможно, на последнем шаге. Подумав об этом несколько минут, Вербова вытерла падающие на вынутую из полиэтиленового пакета подсказку слёзы и сказала вслух: «Нет, я должна вытащить их из передряги, которую сама же заварила».

Глава 33.

Валерий сидел в темной камере в одном из подвалов в наручниках, прикованных к столу. Справа от него стояло зеркальное стекло, за которым обычно наблюдали за происходящим служители закона, а спереди дверь, откуда те выходили. В воздухе чувствовались невероятная сырость и холод, заставляя постоянно ёжиться от пробирающего до костей чувства озноба. Нервы и ощущение, что ситуация накаляется до предела также не добавляли сил, поэтому Виноградов за несколько часов после задержания полностью ментально выгорел, как маленькая спичка, пылающая ярким пламенем в начале и медленно и неумолимо гаснущая в конце. Сейчас он был полностью расслаблен, глаза смыкались от недосыпа, но звук лязгающих и закрывающихся металлических дверей где-то на фоне не давал покоя.

Откуда-то сверху капала вода, периодически попадая на голову, и хоть не причиняя особых неудобств и вреда, но невероятно раздражая монотонностью и эхом, которое заполняло всю комнату после. Виноградов прекрасно знал, что в средневековье применяли такой способ пытки, когда заключённым привязывали голову, выбривали затылок и заставляли сидеть бесконечно долго, пока жидкость по капельке стекает вниз, ударяясь об череп. Подобная пытка была особенно популярна из-за того, что не наносила тяжких телесных повреждений жертве и затем её можно было пытать очень долго, что создавало большое давление на психику узника. Именно поэтому многие заключённые желали выбрать дыбу, испанский сапог или «железную деву», лишь бы не проходить этого чудовищного испытания.

Сейчас ситуация была совершено другая, и Валерий понимал: протечка вызвана прохудившимся слоем водоотталкивающей массы, которой смазывают стены помещений, погружаемых под землю, однако в глубине души мог представить, что этот изощренный способ мог быть припасён и в качестве козыря.

С момента задержания он не слышал вестей от Петра, но надеялся, что тот ни в чем не признаётся. Сейчас самым выгодным было дождаться адвоката и не наговорить лишнего, хоть эти показания и будут признаны в последующем незаконными. Тут со стороны коридора послышались громкие шаги, эхом отражаясь по всей его длине, поворот ключа в замке, и в комнату зашёл молодой человек не старше двадцати пяти лет в обыкновенном костюме с папочкой. Развернув ее и взяв ручку, он, не представившись, спросил: «Ну что, начнём?» «А вы, собственно, кто?» – поинтересовался Виноградов, захотев скрестить руки на груди, но вдруг вспомнил, что они прикованы наручниками к столу. В итоге движение получилось неловким.

Заметив этот порыв, незнакомец улыбнулся, достал из кармана ключ и отстегнул их, освободив пленника, который тут же стал потирать затёкшие запястья. «Меня зовут Алексей. Мы задержали вас сегодня ночью. Поэтому есть пара вопросов», – начал постепенно подбирать слова тот. «Я уже сказал вашим коллегам, что буду говорить только в присутствии своего адвоката», – ответил Виноградов, наконец сев в удобную для него позу. «Я все знаю, просто поймите, хочу вам помочь, но не смогу этого сделать, если не буду знать всех деталей», – продолжил незнакомец, достав из другого кармана конфетку и протянув ее Валерию. «Будете?» – спросил он. «Нет, спасибо», – заявил Виноградов, отрицательно какая головой, как маятником у старинных часов.

«Зря, я бы съел, – сказал Алексей, развернув фантик и забросив сладость в рот, – тогда вернёмся к нашим баранам. Понимаете, вам вменяют совершение двух преступлений, предусмотренных уголовным кодексом. А Кремль, это же не шутки!