Записки кота Мурчика - Евгений Янович Сатановский

по цвету и структуре кожи ящериц и крокодилов. Подробности новых открытий в палеонтологии и зоологии – пока удел старшего, благо мужик он любопытный. Что до девочек, они родителям и без того могут устроить вырванные годы. Одна в садик идти не хочет и в школу тоже. Она для себя решила: вырастет, выйдет замуж, родит девочку и будет её воспитывать в качестве домохозяйки. Пять лет!!! Впрочем, с ней пока ещё можно договориться, так что в садик она всё-таки идёт. Вторая до смерти любит сладкое, при этом получать конфеты согласна только из рук мамы (не доверяет, что ли, больше никому?), и нужно, чтобы там был шоколад и не было орехов. Шоколад мы любим и сгрызаем глазурь даже с эскимо, оставляя само мороженое, а орехи нет… Тихий дурдом. Это и есть семейное счастье!

* * *

Компьютеры появились, мобильные телефоны, социальные сети, мессенджеры… Всё фигня! Внук тут, мимоходом обсуждая школу, в разговоре с сыном о музыке, сказал, что ему там этот урок не нравится, потому что их заставляют петь какие-то песни, которые им неинтересны, и вообще это скучнейший из всех их уроков. В качестве иллюстрации была упомянута песня «Во поле берёзка стояла». Чёрт! 2021 год на дворе… ВО ПОЛЕ БЕРЁЗКА СТОЯЛА!!! Она и у автора поперёк горла стояла 55 лет назад, и уже внук в четвёртом классе, а всё ещё «некому берёзу заломати». Не берёза, а символ империи. Великая Китайская стена. Парфенон. Колизей. Ангкор-Ват и Мачу-Пикчу. Да что там! Египетские пирамиды какие-то – наша песенная берёзка…

Все реформы пережила. Распад Российской империи и роспуск Советского Союза. Революции и войны. Оптимизацию всего сущего и реформы образования. Цифровизацию и информатизацию. А она всё во поле стоит и хрен её заломаешь. Белые, красные, троцкисты, сталинисты, оттепель, застой, перестройка, Ельцин с Гайдаром и Чубайсом, вставание с колен (в какую позу, так никто и не сказал), Крымская весна, очередная смена очередной Конституции, чёрт его знает какой за сто лет с небольшим… А берёза всё стоит и стоит. И, кстати, на кой её вообще заламывают? Бересту, что ли, с неё таким способом, незамысловатым и неэкологичным, обдирают? На дрова? Или сок берёзовый добывают? А то и просто хулиганит кто? И почему именно этот процесс увековечен в русской народной песне?

Понятно, почему внук и его одноклассники её понять не могут и оттого не любят, а заодно и урок музыки, где эту и другие такие же далёкие от их жизни и той реальности, в которой они каждый день существуют, песни заучивать заставляют. Их за то, что кто-то деревья портит, ругают – они привыкли к тому, что природу беречь надо, а тут всё ровно наоборот получается. Как так? На участке берёзы растут – за полтора десятилетия с момента, когда землю купили и на ней построились, вместо чахлого березнячка уже такие берёзищи вымахали… Как весной серёжками обрастут, весь участок в зелёной пыльце – такая у всех на неё аллергия… И то никто берёз не трогает. Живое же. Жалко его! Разве что кот на ту берёзу под настроение взлетит, пробегая мимо, и то ненадолго. Посидит, вцепившись в ствол, спрыгнет и дальше по своим делам пойдёт…

* * *

Откуда берутся сны? Как в голове у спящего человека возникает эта невероятная смесь впечатлений и ощущений, притом что иногда они складываются в фантасмагорически яркие реалистичные сюжеты, которые помнишь и после того, как проснёшься, иногда годами? Фильмы по ним можно было бы снимать. Яркие, звуковые, необычные… Во всяком случае, у автора они именно такие. При этом во сне чувствуешь запахи и размышляешь, говоришь с людьми и ощущаешь температуру воздуха и порывы ветра, да что там! Тактильные ощущения, и то есть. К примеру, приснилось автору, что он ручного льва гладит – притом что отродясь с ним такого не было, а из его знакомых, кроме создателя крымского «Тайгана» Олега Зубкова да братьев Запашных, никто у себя крупных хищников не держал…

При этом явственно ощущались в том сне и бархатистость львиной шкуры, и косматость гривы с грубоватыми волосами. Причём сон был до того странен… Там и какой-то пруд был с островком, на котором почему-то стояла старая мебель из авторского детства, с Кутузовского, включая складной польский журнальный столик на хлипких ножках, на котором в те годы размещалась привезенная дедушкой из Пиллау прусская керамическая красновато-кремовая ваза-крюшонница на таком же блюде. Её, впрочем, в этом сне не было. Логично – там же лев был, она бы ему ворочаться мешала. И была странная, напоминавшая огромный бронированный чемодан с округлыми углами подводная лодка без иллюминаторов, в которой к тому льву, лавируя между камышами, зачем-то пыталась подобраться пара террористов…

При этом сон дробный. Два-три часа спишь, видишь очередной сон, потом просыпаешься, поднимаешься, чтобы выпить глоток воды, слегка погасить сухость во рту (с детства водохлёбом был, да и диабет…), валишься на подушку и отсматриваешь новый сон. И так несколько раз за ночь. Сюжеты абсолютно произвольные. Последний сегодня – заблудился в Риге (это знал точно) в каком-то старинном квартале, зашёл, почему-то с двумя огромными букетами красных роз, в ярко освещённый огромный собор, каких там отродясь и не было (в Риге-то в реальной жизни бывал), где как раз публика под органный концерт собиралась, и судорожно пытался дозвониться по мобильному ждущему на съёмной квартире, чтобы куда-то поехать с друзьями, папе…

Папа умер весной 1983 года, мобильных тогда не было и в помине, да и не ездили мы с ним ни в какую Ригу. Откуда сон? И откуда они все вообще берутся, по крайней мере те, которые запоминаешь? Крошечные, целиком обшитые металлом купе поездов, которые увозят куда-то в эвакуацию. Огромные аэропорты, по которым бежишь после таможенного и пограничного контроля, пытаясь успеть на самолёт, и сами эти самолёты, всегда переполненные, забитые нервными пассажирами, ничуть не похожие на настоящие. Синевато-серая стена цунами, метров 30 высотой, нависшая над Москвой, наступая с юго-запада, на которую смотришь с Октябрьской площади, стоя под зданием МИСиСа и дозваниваясь жене на Профсоюзную, чтобы бежала скорее к соседям, наверх…

Говорят, природа сна – одна из главных загадок человеческой психики. Смогут ли её учёные понять в наше странное время, когда мистика и суеверия куда более популярны, чем наука, а бюджетные деньги начальство предпочитает тратить на свои личные хотелки и чуть-чуть на оборону (спасибо ему и на этом), а не на исследования? И, кстати, если и поймут, то как эти знания используют? Почему-то кажется, что ничего хорошего в итоге из их стараний не выйдет, как никогда