Альбигойский Крест. Сенешаль Каркассона - Виктор Васильевич Бушмин

и привлек на услужение около сотни мужчин и женщин из числа коренного населения.

Но, поразмыслив, Ги де Леви понял одну очень важную вещь – агент противника должен был обладать самой верной информацией, четкой по месту и времени проведения, численности отрядов крестоносцев или рыцарей графа Амори.

«Значит, – понял маршал, – этот некто обязательно должен находиться или при самом графе, или работать писцом в его канцелярии, или, на худой конец, иметь доступ к такой информации…»

Ги встал, потянулся, расправляя затекшие мышцы и, услышав громкий шум во дворе цитадели, высунулся в окно.

Рыцари ходили по замку, все было обычно и нормально для военного лагеря, если бы не трое конюших, споривших о чем-то достаточно громко и оживленно. Ги прислушался и улыбнулся – его план начинал работать.

– А я тебе говорю, что мессир маршал будет стягивать всех свободных рыцарей из южных замков Терм и Лаграс для атаки на Кастр! Мне сегодня это мой рыцарь сказал по секрету! – Кричал первый конюший, его короткая кожаная кота была расшита красными и белыми цветами герба его хозяина.

– Ерунда все это! – Не соглашался с ним второй конюший, высокий и худой парень, одетый в кожаный короткий гамбезон, проклепанный бронзовыми бляхами. – Это просто глупость несусветная! Оголять южные замки и бросаться сломя голову на город и крепость Кастр – это самоубийство!..

– Не наше дело обсуждать решения наших хозяев и благородного маршала! – Попытался урезонить их третий конюший, он был уже немолод, наполовину лыс и хромал на правую ногу, одет был в грубой выделки кожаную безрукавку, из-под которой выглядывала кольчуга с короткими рукавами едва прикрывавшими локти старика. Но его боевой вид – кинжал и короткий меч висели на поясе, говорил о большом опыте старого воина. – Наше дело содержать в чистоте и исправности коней, а не рассуждать! Наше дело связывать пленных сеньоров рыцарей и увозить их с места боя! Наше дело, в конце концов, помогать при штурме или обороне замка! Заткнитесь, олухи! Иначе, чего доброго, мессир коннетабль услышат ваши речи и прикажет высечь нас всех!..

– Огюст! Вечно ты ворчишь! – Набросились на него конюшие. – Мы тоже имеем право на мысли!..

– Вы имеете только одно право, бараны безмозглые! Молчать и умирать за своего хозяина в бою!.. – Старый Огюст развернулся, плюнул им под ноги и пошел перековывать гнедого декстриера своего рыцаря.

Маршал удовлетворенно вздохнул, улыбнулся и тихо закрыл окно, погрузившись в свои раздумья.

«Кто же, этот гад? – Думал Ги, ходя по комнате. – Кто?»

Он хлопнул себя по лбу и крикнул:

– Конечно! Как же я сразу не понял!..

Потом, маршал испугался, что его могут услышать посторонние уши, замолк и решил:

«Штаб графа, канцелярия и начальники тылового снабжения и обеспечения войск…. С них мы и начнем!»

Маршал подумал, было, о местных девушках и женщинах из числа благородных сеньор, оставшихся без крова или потерявших его во время войны, но эта мысль показалась ему глупой и несуразной.

«Женщина? Вряд ли… – кивнул сам себе Ги. – Женщина-шпион? Глупость. Бред. Ерунда…»

XII ГЛАВА.   Первый улов принес какую-то мелочь

.

Каркассон. 3 июля 1221 года.

Прошел месяц с момента прибытия небольшой армии крестоносцев в Каркассон. Игра, затеянная маршалом де Ла Фо и его верными помощниками мессирами де Марли и де Клэр, стала приносить первые плоды.

Отряд мессира Жильбера, к великой радости Ги и графа Амори де Монфора, сумел захватить и удержать за воинами Креста Авиньоне, отбив три ужасные атаки. Молодые английские рыцари не раз сходились в жуткой рукопашной схватке с противником, но сумели выстоять. Маршал отправил к мессиру Жильберу пятьдесят конных арбалетчиков и сотню копейщиков, усадив их на мулов и вьючных коней, что разом увеличило мобильность отряда.

Небольшой отряд маршал направил к Кастельнодари с приказом восстановить старую крепость и разместить в ней небольшой гарнизон, чтобы блокировать дорогу и отрезать замки Лорак, Брам и Монреаль, находившиеся между крепостью и Каркассоном от надежного снабжения и усиления. Ги-младший срочно согнал всех горожан и крестьян, которых нашел в округе, и за пять дней восстановил и расширил рвы вокруг Каркассона. Граф Амори, стеная и жалуясь на скудость средств, выделил три тысячи ливров для каменных и инженерных работ в крепости. Он же нанял десять каменщиков, пришедших из Кагора, которые взялись за приличную плату восстанавливать ворота и стены старой крепости, помнившей славу великого Симона де Монфор и его крестоносцев.

Авиньоне, тем временем, отрезал и обрек на голод Ле-Кассе, Ла-Бесед и остальные замки, расположенные к северу от Каркассона. Маршал довольно потирал руки. Первые плоды, пусть, скромные, но радовали его, вселяя уверенность в успехе.

Утром приехал уставший Бушар, который разбудил Ги своей бранью на нерасторопных конюших, которым он дал отличного пинка под зад. Сенешаль поднялся на постели и толкнул в бок спящую рядом с ним женщину. Двадцативосьмилетняя Мария, вдова убитого в первую кампанию рыцаря-южанина, открыла глаза и зевнула.

– Просыпайся, Мари… – Ги поцеловал ее в шею. – Сейчас ко мне войдет мессир де Марли, я не хочу его травмировать своим т твоим мирным видом. – Давай, давай, поживее…

Женщина нехотя встала и стала собирать свои одежды, разбросанные возле постели. Она наклонилась и повернулась к Ги своим восхитительным задом, подбирая нижние юбки.

– Ты ж моя прелесть! – Сенешаль поцеловал нежную розовую ягодицу Марии. – Смотри, как бы мои слуги тебя не увидели в таком виде!..

– Ревнуете, сеньор Ги? – Улыбнулась Мария, повернулась и прижала лицо маршала к своему нежному животику. – Слуги уже давно догадались, а на ваших рыцарей мне глубоко наплевать! Пусть себе думают, что хотят, и завидуют своему хозяину…

Познакомился он с Марией спустя две недели после своего прибытия в Каркассон. Когда отряды мессиров де Марли и де Клэра убыли на опасные задания, граф Амори пригласил сенешаля к себе во дворец на званый ужин, пытаясь немного успокоиться и показать всем, и прежде всего сенешалю, что он еще полон сил и уверен в себе. Они много выпили, веселились, Ги слушал пустую болтовню Амори, перемежавшуюся с воспоминаниями о своем великом отце, когда глаза его остановились на красавице Марии, прислуживающей за столом графа. Ее томные голубые глаза и немного располневшая фигура с пышными формами приятно удивили воина, заставляя подолгу останавливать взгляд на красивой вдове.

– Кто это?.. – Словно случайно спросил Ги у графа Амори.

– Это сеньора Мария. Она вдова одного рыцаря-южанина. Он был католиком и погиб еще в первую кампанию моего батюшки, вот я и решил пристроить несчастную