Аз есмь Путь, и Истина, и Жизнь. Книга вторая - Олег Николаевич Савин

гордую, неприступную крепость Махерус. Там и проведём празднество. Всё! — радостно хлопнул в ладоши тетрарх. — Иди, завтра же выдвигаемся.

— Слушаюсь, мой повелитель, — склонился советник и так же тихо удалился.

Через некоторое время, в палаты вбежала сильно обеспокоенная женщина.

— Мой владыка, это правда?! — кинулась она к тетрарху.

— Что именно? — не понял тот.

— Что ты отправляешься в Перею.

— Да, — самодовольно заулыбался Ирод Антипа. — Я решил немного попутешествовать по своему царству.

— Но ты направляешь свои стопы в Махерус?!

— И что?

— Это далеко. И несколько дней идти под палящим солнцем, дыша пылью дорог, не самое приятное развлечение.

— Мы не будем идти пешком, и всё что нам необходимо, соберёт Амирам. Не стоит так переживать из-за этого.

— Но ведь там заключён этот пустынник, со змеиным жалом во рту.

— Поверь мне, — погладил правитель женщину по голове. — Он уже не так опасен как раньше. Прошло много времени и он не собирает как прежде толпы черни. Потому как находится в заключении, — довольно хмыкнул Ирод Антипа.

— Я не желаю слушать его ядовитые речи!

— Ну и не слушай, — пожал плечами правитель. — Мы будем во дворце, он в казематах, тебе ничего не грозит.

— Да я даже дышать одним воздухом с ним не хочу! — топнула ногой Иродиада. — А там, буду чувствовать его обличающий взгляд даже из-под земли.

— Не преувеличивай, — улыбнулся ей тетрарх.

— И тем более это накануне твоего праздника. Я приготовила для тебя такой роскошный подарок, но его просто не успеют вовремя доставить в Махерус.

— Ничего страшного. Подаришь, как только мы вернёмся обратно.

— Но старейшины и знать не смогут все прибыть на этот пир, — выдвинула она свой последний аргумент.

— Вот и проверим, — усмехнулся повелитель. — Кто готов последовать за своим царём, а кто только делает преданный вид.

— Но…

— Всё женщина, — начал раздражаться тетрарх. — Как я решил, так и будет. Ступай, готовься, и не утомляй меня более.

— Да будет проклят этот пустынник! — в гневе, тихо шипя, покидала палаты Иродиада. — Опять он встаёт на моём пути.

* * *

Прошли дни. Их странствие закончилось благополучно и Ирод Антипа стоял на открытом балконе своего дворца.

— Какой отсюда величественно-прекрасный вид, — с восхищением взирал правитель на окрестности.

— Так и есть, мой адон, — подтвердил Амирам. — Ваш дворец располагается на вершине отдельно стоящей скалы, окружённой ущельями. Это самая сильная и неприступная крепость во всём Исраэйле.

— Да, — с наслаждением втянул ноздрями воздух тетрарх. — Чистый, горный воздух. А теперь нужно спуститься и в очередной раз поговорить с непокорной совестью, — удаляясь, улыбнулся он.

– “Кто восстанет за меня против злодеев? Кто встанет за меня против творящих беззаконие? — доносился голос из подземелья, когда тетрарх приближался к казематам.

— Если бы не Йегова в помощь мне, скоро в могиле поселилась бы душа моя.

Если говорил я: «Пошатнулась нога моя!» — милость Твоя, Йегова, поддерживала меня.

Когда много тревог у меня, утешения Твои ободряют душу мою.

Станет ли другом Тебе сидящий на престоле нечестивости, делающий беззаконие законом себе?

Толпами собираются они на душу праведника и кровь невинную обвиняют.

Но был Йегова оплотом мне, и Элохим мой — скалой защиты моей”.

Звякнули ключи, заскрипела решётка, и внутрь пещеры вошёл Ирод Антипа. Раб, быстро прикрепив факел на стене, низко склонившись, вышел наружу.

— Я снова соизволил тебя посетить, — начал правитель. — Как видишь, даже цари спускаются к узникам, чтобы услышать их. И заметь, уже не в первый раз.

— Чтобы слышать, недостаточно иметь уши данные Элохим, нужно иметь ещё и волю сильного человека, дабы следовать по пути праведному, — донёсся голос Йоханана из глубины пещеры.

“Подобно тому, как ухо отбирает слова и язык отличает, что годно в пищу.

Так мы изберём себе правду, выясним между собой, что есть добро.

Коль есть разум, выслушай это, внемли звучанию слов моих!

Воистину Элохим не поступает беззаконно, и Эль-Шаддай не извратит правосудия!

Ибо глаза Его взирают на пути человека, и видит Он все шаги его.

Нет тьмы и нет тени смертной, где укрылись бы беззаконные.

Потому не возводит Он лишнее на человека.

Потому-то говорить надо Элохим: "Потерпел я, но не восстану.

Если не вижу чего-то — Ты наставь меня. Если я беззаконное совершал — не буду больше”.

Звякнула цепь ножных кандалов и к решётке, отделяющей его пещеру от основного входа, подошёл Йоханан, вцепившись в неё, найдя глазами фигуру правителя, потому как от постоянного пребывания в темноте его зрение заметно ухудшилось.

— Покайся во грехах своих, отринь мерзость и очистись, и тогда будешь жить в мире с Элохим и самим собою.

— И не надоело тебе славословие твоё? Более года ты уже здесь находишься. В сырости и затхлости. Но всё по-прежнему твердишь об одном и том же.

— Даже сокрывшись в недре земном и не видя солнца небесного нужно возвещать истину, не отступая ни на мгновение от Всевышнего. Душа грешного может постараться укрыться в самообмане своём, но совесть всё одно будет вопиять к нему, вызывая чувство тревоги.

— Чувство тревоги вызывает не моя совесть, а твоё упрямство, — начал раздражаться Ирод Антипа. — Тебя почитают за святого, но я-то вижу перед собою только опасного безумца.

— Безумен не тот, кто говорит о грехах, а тот, кто их совершает, не задумываясь о последствиях для души своей.

“Поймите же, невежды из народа! И вы, глупцы, когда образумитесь?

Неужели не слышит создавший ухо или не видит сотворивший глаз?

Наказывающий народы — ведь и вас покарает Он, научающий человека знанию.

Йегова знает мысли человека, знает, что суетны они.

Счастлив человек, которого наказываешь Ты, Йегова, и Торе Своей обучаешь,

Чтобы дать ему покой в дни бедствия, пока не выкопана будет яма нечестивому”.

Всеее. Все ищут покоя, для своей грешной, мятущейся души. Кто в винопитии, кто в разврате. Поддаваясь различным соблазнам, тем самым только увеличивая свой грех. Но не понимают глупцы, что в пороке нет Элохим. А где нет Элохим, там нет и покоя.

— Я свои грехи очищаю в Храме Йерушалайма, всякий раз принося богатую жертву. И день поста в Йом-Кипур соблюдаю неукоснительно…

— Можно тело своё, — строго перебил его узник, — без конца погружать в микву и до блеска начищать и умащивать благовониями, но кто? Кто очистит душу твою, что внутри тебя? Кто смоет грех с неё? Никто на это не способен, кроме Всевышнего.

“Ибо не покинет Йегова народ Свой и наследия Своего не оставит.

Потому что возвратится суд к справедливости, а за ним — все прямодушные”.

— Я знаю грехи свои! — вскипел правитель.

— Так исправляйся! —