Владимир Андриенко - Приключения боярского сына Том 1 Битва под Конотопом

Ты уж прости меня, что так сразу то на тебя набросился. Не хотел тебя обидеть.

– Ничего! Я привычный к тому. Обиды не держу.

– И многие здесь веру меняют?

– Нет. Да и не всем предлагают её менять. Всем кто ислам принял послабление выходит, а им рабы нужны. Цены на рабов ныне не высоки. За сильного мужчину можно взять 15, али 20 дукатов. А то и поменее.

– Сейчас война и рабов должно много идет с Украины? – Мятелев пытался изображать из себя купца.

– Рабов много. А после победы хана под Конотопом их будет еще больше. Но рабы нужны на галерный флот султана. Рабы нужны на каменоломни. А там раб более двух лет не живет. Нужны рабы для работ в поле, на бахчах и в садах татар. Это Али господин милостивый и у него рабам не так и плохо. А у других мурз вовсе погибель. Такого я здесь насмотрелся.

Они въехали на широкий двор дома мурзы, и Махмуд указал рукой в сторону:

– Вон там можете поставить свои возы и коней. За ними присмотрят. О товарах, слугах и животных не беспокойтесь. Я лично прослежу. А самих вас ждет господин…

В окрестностях Бахчисарая: дом мурзы Али В доме мурза веяло прохладой. Комнаты мужской половины дома – селямлика были убраны роскошно и всюду были ковры ярких расцветок и шитые шелком подушки.

Сверкало серебро и золото.

Сам Али пребывал в своем любимом покое у фонтана. Он возлежал на шелковом матрасике и смотрел на холодные струи воды, искрящиеся серебряные шары. Рядом с ним был его кальян, отделанный золотыми пластинами.

На мурзе был широкий шелковый халат, подпоясанный расшитым китайским поясом. На ногах были расшитые жемчугом туфли с модными загнутыми носками.

– Господин, – Махмуд склонился к уху хозяина и вывел его из задумчивости. – Гости прибыли.

– Гости? Это хорошо. Я жду этих купцов из Ляхистана. Зови их сюда, Махмуд.

– Позволь предупредить тебя, господин.

– О чем?

– Один из купцов совсем не поляк. Я говорю о том, которого зовут паном Анжеем.

– Он украинский шляхтич. Недавно принял католичество. Я это знаю.

– Нет, господин. Он родом из Москвы. Уж я то говор московский знаю. Он его маскирует, но весьма неумело.

– С чего ты взял? Ведь ты только с ними познакомился. Прошло там мало времени. И уже выводы сделал? Не в свое дело ты лезешь, Махмуд.

– И небольшого разговора было достаточно, чтобы понять, что он за птица. Да и личность мне его знакома.

– Что? – Али искренне удивился. – Ты видел его прежде?

– Его самого нет. Но обличием походит он на человека, которого я знавал я во время службы в стремянном полку на Москве. Хотя фамилии сейчас не упомню. Это, очевидно, его отец, или другой родственник. Но он точно из Москвы. А рядится под польского купца. Зачем?

– Мало ли в нашем мире похожих людей, Махмуд? Во имя Аллаха, с чего это ты вдруг стал таким подозрительным? И у меня есть почти двойник в Варшаве. Но он не брат мне и не родственник. А если бы ты его увидел, то сказал бы что это мой брат.

– Похожих немало, господин. Это верно. И говор не так важен. Но здесь есть еще кое-что. Повадка сидеть на коне. Он также стремянной стрелец! У нас на Москве в этом полку служат из рода в род. И этот пан Анжей из детей боярских – голову могу дать на отсечение, что так и есть.

– Ты что же хочешь сказать, что он шпион урусов?

– Кто его знает, господин. Время-то военное. И они вполне могут заслать сюда шпионов под видом купцов. Ты же знаешь, что в Крыму есть соглядатаи иностранных государей.

– Не любишь ты своих земляков, Махмуд. Знаешь, что им будет если твои слова окажутся правдой?

– Я мусульманин. И веру принял не льстиво, и нет бога кроме Аллаха, а Мухаммед пророк его на земле!

– Ладно. Я после в этом разберусь. Пока зови гостей.

Махмуд что-то недовольно пробурчал и вышел. Али отодвинул кальян и схватился за драгоценные четки. Так он делал всегда когда нервничал. Все складывается не так удачно как бы хотелось с самого начала.

Гости вошли в покой. Вперед выступил Василий Ржев – пан Станислав Ром.

– Рад приветствовать славного мурзу Али, покровителя торговли, – произнес Ржев по-польски и низко полонился.

Тоже самое повторил и Федор.

– И я рад видеть вас, господа, – заговорил Али с "купцами" также по-польски. – Каково было ваше путешествие? Все ли благополучно?

– Благодаря милости славного мурзы с нами и нашими товарами все благополучно.

– Слава Аллаху! Я рад, что все хорошо. Прошу вас садиться. Сейчас нам подадут еду.

Вы проголодались с дороги.

Мурза хлопнул в ладоши и как по велению волшебной палочки тут же появились бесшумные слуги с подносами в руках. Перед гостями были поставлены блюда с конскими окороками и бараньей тешей, пшеничными лепешками, серебряные чаши с крепким соленым бульоном.

Гости уселись на шелковых матрасах и стали угощаться. Они знали этот восточный обычай – чтобы оказать внимание и уважение хозяину нужно много есть.

Наслышались молча. Слуги предупреждали каждое желание и движение хозяина дома и его гостей. Когда было покончено с мясными блюдами и были убраны остатки, им подали блюда с сочными персиками, сладким виноградом и холодными дынями. Это было время для разговора.

Слуги бесшумно удалились. Али остался со своими гостями.

– Теперь мы можем поговорить и без свидетелей, – произнес мурза по-русски. – Нас никто не подслушает. Вы ведете себя не осторожно. Вы только что прибыли в окрестности столицы, – начал мурза. – Но уже возбудили подозрения. И это совсем не хорошо.

Федор и Василий внимательно посмотрели на Али.

– Это касается тебя, пан Анжей. Мой слуга Махмуд сразу же признал в тебе жителя Москвы и больше того служившего в стремянном полку. Хорошо ли это? Если вы так и дальше станете продолжать, то скоро ваши головы окажутся на шестах. Идет война, и со соглядатаями везде поступают круто. Не мне вам говорить об этом.

Ржев с осуждением посмотрел на Федора.

– Я не раз говорил тебе, пан Анжей, не распускать язык.

– Дак, откуда же я мог знать, что он земляк? – попытался защищаться Мятелев. – Да и не сказал я ему ничего.

– Тебе стоит более помалкивать, пан Анжей. Этот Махмуд не простой человек. Он не глуп и, главное, доверенное лицо мурзы Селима в моем доме. Его глаза и уши.

Понимаете о чем я? Селим-бей полностью не доверяет даже мне.

– Чего уж здесь не понять, – проговорил Ржев. – Он находиться близ самого хана и должен быть острожен.

– И он обязательно донесет Селиму о вас. Он мурза еще в ставке хана на Украине.

Он вернется обратно только вместе с ханом. И я сумею найти, чем его занять по возвращении. Скоро здесь объявится претендент на ханский трон, царевич Мюрад Гирей. Селим его боится, ибо ели этот претендент сядет на этот трон – ему Селиму не сносить головы.

– Мы выполнили твое повеление, мурза, – Ржев понял, о чем хочет знать Али. – Ак-мечетский салтан выполнит волю того, кто прибыл из-за моря.

– О здесь не стоит скрывать свои мысли, пан Станислав. В комнате с фонтаном нас никто не сможет подслушать. Поэтому я и веду все важные разговоры именно здесь.

Махмуд сейчас далеко отсюда. А все выходы охраняют мои немые стражи.

– Немые? – удивился Федор.

– Да, я купил этих людей уже с вырезанными языками. Это чернокожие нубийцы. Они понимают только по-турецки и не умеют писать. Лучше охраны и придумать нельзя.

– Тогда мы можем прейти сразу к делу? – Ржев вернул разговор к прежней теме.

– Да, – кивнул головой мурза. – Мы можем обговорить ваше задание. Вы уже ознакомились с содержанием послания? Не так ли?

– Да. Вот оно, – Федор протянул письмо Али.

Тот быстро прочел его. И бросил в огонь светильника. Больше этот клочок бумаги не понадобиться.

– Вы оба хорошо запомнили содержание сего послания? Не так ли?

– Да. Я помню его слово в слово. Значит можно пересказать ему все это на словах? – спросил Федор.

– Можно. Написанные слова в этом случае не важны. Купец Рашид торгует в Бахчисарае. Хотя есть у него лавки и в Гезлове, и в Кафе. Сейчас он здесь.

Завтра вы сможете его видеть.

– Завтра? – переспросил Мятелев.

– Завтра. В нужный момент ты узнаешь, когда это стоит сделать, пан Анжей, – проговорил Али.

Бахчисарайский базар: Федор Мятелев и купец-фанариот Адреотис Федор и Василий получили отличные места на базаре Бахчисарая, где могли разложить свой товар.

Рядом с ними были лавки богатых иностранных гостей. Персы торговали бухарскими тканями, коврами и ковриками для молитвы. Армяне разложили в своих лавках целые горы модных туфель из крашенной бараньей кожи с загнутыми носками.

Из лавки медника слышалось постукивание молоточков. Там продавалась медная посуда: тарелки, кувшины, подносы, чаши.

Прямо напротив них через улицу сидел богатый константинопольский торговец драгоценностями. Это был грек-фанариот. И он постоянно подозрительно косился на Федора.

– Эх, Федор, не походишь ты на купца, – прошептал Мятелеву на ухо Василий.