Кен Фоллетт - Гибель гигантов

— Какие будут предложения? — спросил председатель.

Снова начиналась говорильня, но Григорий знал, как это обойти. Он немедленно решил взять ход собрания в свои руки и заставить комитет сосредоточиться не на словах, а на действиях.

— Товарищ председатель, позвольте мне, — сказал он. — Я предлагаю принять решения по пяти пунктам. — Всегда хорошо сначала сказать о количестве тем, тогда присутствующие чувствуют, что должны выслушать до конца. — Во-первых, поднять солдат Петрограда против мятежа генерала Корнилова. Как нам этого достигнуть? Я предлагаю, чтобы капрал Исаак Иванович составил список основных воинских подразделений и фамилии надежных товарищей в каждом. Определив наших помощников, мы сможем послать им письменные указания исполнять распоряжения комитета и готовиться отразить атаку корниловцев. Если Исаак начнет писать сейчас, через несколько минут он сможет представить список и письмо на утверждение комитету.

Григорий ненадолго замолчал, давая слушателям возможность обдумать его слова, и, принимая их молчание за одобрение, продолжил:

— Спасибо. Выполняйте, товарищ Исаак. Во-вторых, мы должны послать сообщение в Кронштадт. — Военно-морская база на острове, в двадцати шести километрах от Петрограда, была печально знаменита жестоким обращением с матросами. Шесть месяцев назад матросы устроили расправу над своими мучителями и убили многих офицеров. И теперь Кронштадт был крепостью радикалов. — Матросы должны вооружиться, передислоцироваться в Петроград и прибыть в наше распоряжение. Товарищ Глеб, — Григорий обратился к депутату-большевику, который, как ему было известно, находился с матросами в приятельских отношениях. — Возьмете на себя это поручение, с одобрения комитета?

Глеб кивнул.

— Если позволите, я напишу начерно письмо, а когда председатель его подпишет, сам отвезу в Кронштадт.

— Давайте так и сделаем.

Казалось, члены комитета были озадачены. Все происходило быстрее, чем они привыкли. Не удивлялись только большевики.

— В-третьих, мы должны организовать заводских рабочих в отряды самообороны и вооружить их. Оружие можно взять на армейских складах и военных заводах. Рабочих нужно обучить обращению с огнестрельным оружием и воинской дисциплине. Я предлагаю за это взяться объединенными усилиями профсоюзам и Красной гвардии. — Красной гвардией отныне называли революционных солдат и вооруженных рабочих. Не все они были большевиками, но обычно подчинялись их приказам. — Я предлагаю поручить это товарищу Константину, депутату от Путиловского завода. Он знаком с профсоюзными лидерами на каждом большом заводе.

Григорий понимал, что превращает население Петрограда в революционную армию, понимали это и другие входившие в комитет большевики, но дойдет ли все до остальных? В итоге — если предположить, что с контрреволюцией справиться удастся, — умеренным будет сложно разоружить создаваемую силу и восстановить власть Временного правительства. Если бы они думали о будущем, они могли бы попытаться ограничить или запретить то, что предлагал Григорий. Но в тот момент все были сосредоточены на мысли о недопустимости военного переворота. Как обычно, о стратегии думали только большевики.

— Да, конечно, я составлю список, — сказал Константин. Понятно, что он поставит во главе отрядов большевиков, ведь все равно наиболее эффективно могут действовать только они.

— В-четвертых, — сказал Григорий, — профсоюз железнодорожных рабочих должен сделать все возможное, чтобы помешать продвижению армии Корнилова. — Большевики приложили немало усилий, чтобы обрести влияние на железнодорожников, и теперь в каждом депо у них было как минимум по одному стороннику. В профсоюзах большевики обычно вызывались выполнять обязанности казначеев, секретарей или председателей. — Часть войск движется сюда проселочными дорогами, но основную массу солдат и запасы продовольствия им придется везти по железной дороге. Железнодорожники могут постараться надолго их задержать. Товарищ Виктор, может комитет рассчитывать на вас?

Виктор, депутат от железнодорожников, кивнул, соглашаясь.

— Я берусь организовать специальный комитет, который будет устраивать помехи на пути мятежников.

— И последнее: мы должны обратиться в другие города, чтобы они тоже создали подобные комитеты, — сказал Григорий. — Революцию следует защищать везде. Может быть, члены комитета предложат, с какими городами следует связаться в первую очередь?

Он нарочно отвлек их внимание, но они охотно на это пошли. Радуясь, что и они могут внести свою лепту, члены комитета стали называть города, в которых следует организовать комитеты по борьбе с контрреволюцией. Это нужно было Григорию, чтобы они не возражали против более важных его предложений, а приняли их без изменений. Исаак и Глеб написали письма, и председатель подписал их без дальнейших обсуждений. Константин составил список заводских лидеров и писал им записки. Виктор отправился к железнодорожникам.

Комитет начал обсуждать текст обращения к рабочим других городов. Григорий под шумок ушел. Он добился чего хотел. Организация защиты Петрограда и революции шла полным ходом. И руководили ею большевики.

Теперь в первую очередь была необходима достоверная информация о расположении контрреволюционной армии. Действительно ли войска уже приблизились к южным пригородам Петрограда? Если так, иметь с ними дело придется раньше, чем комитет по борьбе с контрреволюцией будет к тому готов.

От Смольного до казарм было недалеко, только мост перейти. Там Григорий обнаружил, что полк уже готовится встречать бунтовщиков Корнилова. Взяв бронеавтомобиль с шофером и троих надежных солдат, Григорий поехал через город на юг. В сгущающихся осенних сумерках они петляли по южным окраинам, разыскивая приближающуюся армию. После пары часов безрезультатных поисков Григорий решил, что слухи о продвижении Корнилова сильно преувеличены. В любом случае, скорее всего, если они кого и встретят, то лишь самый авангард. Но все равно остановить их было важно, и он продолжал поиски.

Наконец они нашли пехотную роту, остановившуюся на ночлег в школе.

Григорий подумал было вернуться в казармы и атаковать этих пехотинцев с ребятами Первого пулеметного полка. Но потом решил, что, возможно, есть вариант и получше. Этот вариант был опасен, но позволил бы избежать кровопролития.

Он должен был попробовать победить словом.

Они проехали мимо безразличного часового и остановились на площадке перед школой. Григорий вышел из машины. В качестве предосторожности он насадил на винтовку штык и повесил ее на плечо. Он чувствовал себя беззащитным, но старался казаться спокойным.

К ним приблизилось несколько человек. Один из них — полковник — сказал:

— Что вы здесь делаете, прапорщик?

Григорий не обратил на него внимания, а повернулся к капралу:

— Товарищ, я хочу поговорить с председателем вашего солдатского комитета, — сказал он.

Полковник произнес:

— В этом подразделении нет солдатского комитета, товарищ. Садитесь в свою машину и убирайтесь отсюда!

Но и капрал тоже ответил, нервно и с вызовом:

— В моем взводе главой комитета был я. Пока их не запретили, конечно.

Лицо полковника потемнело от гнева.

Григорий понял, что происходит революция в миниатюре. Кто победит, полковник или капрал?

Подтянулись еще солдаты, послушать.

— А тогда скажите мне, — спросил Григорий капрала, — почему вы идете против революции?

— Но мы не против революции! — воскликнул капрал. — Мы пришли защищать ее!

— Вас обманывают! — Григорий заговорил громче и повернулся к подошедшим. — Премьер-министр, товарищ Керенский, сместил Корнилова, но тот не желает уходить, поэтому и послал вас на Петроград.[23]

Пронесся возмущенный ропот.

Полковник заволновался: он знал, что Григорий говорит правду.

— Довольно врать! — проревел он. — Убирайтесь сейчас же, или я вас застрелю!

— Уберите руки от пистолета, полковник, — сказал Григорий. — Ваши люди имеют право знать то же, что и вы. — Он взглянул на растущую толпу. — Или нет?

— Да! — ответило ему несколько голосов.

— Мне не все нравится, что сделал Керенский, — сказал Григорий. — Он вернул смертную казнь и порку. Но это лидер революции. А ваш генерал Корнилов хочет революцию уничтожить.

— Ложь! — яростно сказал полковник. — Солдаты, разве вы не понимаете?! Это же большевик! Всем известно, что им платит Германия!

— Откуда нам знать, кому верить? — сказал капрал. — Вы говорите одно, прапорщик, а полковник — другое.

— Ну так не верьте ни мне, ни ему, — сказал Григорий. — Идите и убедитесь сами. — Он заговорил еще громче, чтобы его обязательно услышали все. — Не надо прятаться в этой школе! Пойдите на ближайший завод и спросите у любого рабочего. Поговорите с солдатами, которых встретите на улице. И вы скоро поймете, в чем правда.