А. Сахаров (редактор) - Николай I

В Париже он обозревал различные учреждения Франции: Политехническую школу, Дом инвалидов, госпиталь, казармы. Больше ничего. В Доме инвалидов сержант-француз, с лицом в рубцах, на двух костылях. В каком деле вы ранены? – спросил Николай. – При Березине. Казаки меня порубили, да мы упали вместе, они и не поднялись, а я тут с обмороженными ногами. Что нам нужно в вашей России? Дьявольская страна, в неё легко входить, а если и выйдешь, то в инвалидный дом.

В 1815 году Наполеон играет свои сто дней, союзные войска вновь во Франции. Николай в свите Александра, но союзники обошли русских. Тогда Александр демонстрирует пред Европой силы: 26 августа в годовщину Бородина при Вертю Александр производит примерный, а 29 августа парадный смотр в присутствии всех королей Европы, в строю идут 150 000 русских войск при 540 орудиях, Александр лично командует и салютует монархам. Николай ведёт вторую бригаду третьей гренадерской дивизии и в первый раз обнажил шпагу – перед фанагорийским гренадерским полком. Отметим: в 19 лет Николай обнажил шпагу мирно, в кровь её не макнул.

Из Парижа Николай едет в путешествие по России, из Петербурга маршрут – Луга, Порхов, Великие Луки, Витебск, Смоленск, Могилёв, Бобруйск, Чернигов, Киев, Полтава, Харьков, Екатеринослав, Елизаветград, Николаев, Одесса, Херсон, Перекоп, Симферополь, Севастополь, Южный берег Крыма, Керчь, Таганрог, Новочеркасск, Воронеж, Курск, Орёл и Тула. Из дневника Николая: в Белоруссии дворяне из богатых поляков не показали преданности России и присягнули Наполеону, крестьяне их бедны, притом наблюдается общая гибель крестьянствих провинций, жиды здесь вторые владельцы, они изнуряют до крайности несчастный народ, они здесь все – купцы, подрядчики, шинкари, мельники, перевозчики, ремесленники и пр., они настоящие пиявицы, истощающие губернии; удивительный факт, что в 1812 году они отменно верны нам были и даже помогали, где только могли, с опасностию для жизни. В Порхове арестантский острог в жалком положении: деревянная изба без окон и отдушин и 22 инвалида на 66 арестантов, без одежды, без лекарств, без суммы на содержание; караульные собирают милостыню; в острогах надобно б строить окна. Воронежский острог обнесён порядочной каменной стеной. Я спросил список арестантов и получил ответ от прокурора, что у него списка нет, а есть у караульного офицера, я послал за тем, и он отозвался, что и у него нет списка, а должен быть у прокурора; я спросил, как же он делает перекличку, ежели не имеет списка, он ответил, что переклички не делает.

Интересны также впечатления, навеянные на Николая поездкой по Южному берегу Крыма, – пишет историк. Николай пишет: Крым – места любопытные, нет беднее и ленивее южных татар. Одно и то же фруктовое дерево, которое кормило деда, кормит и внука, а этот редко посадит молодое дерево, они живут на произвол природы – оливы, фиги, капорцы, груши, яблоки, вишни, орешники, всё растёт дико и без присмотра, всё удаётся – померанцы, лимоны и прочее. Если б Крым был не в татарских руках, то был бы совсем другим, прекрасным краем, там, где переселенцы русские. О прекрасном крае, где переселенцы русские, Николай пишет: поселение Елецкого полка. Теперь строится по плану магазин и 12 изб с офицерским домом. Госпиталь отменно дурён. 1 800 русских крестьян при перевозе их в Крым так худо содержали, что половина их пропала, не дойдя до места.

Вот и всё, что увидел двадцатилетний Николай, а ездил он два с половиной месяца, на конях. Через семнадцать дней Николай едет в Англию. Императрица-мать и Александр обеспокоены, как бы он не увлёкся английским. Он не увлёкся. Он пробыл в Англии четыре месяца и получил полное понятие о жизни англичан, беседуя с представителями британской армии. Лейб-медик принца Леопольда Штокман пишет о Николае в Англии: это необыкновенно красивый, пленительный молодой человек, прямой, как сосна, с открытым лбом, маленьким ртом, тонкой чертой подбородка и прочими красивостями, его манера держать себя полна недурными жестами, когда в разговоре он хочет оттенить что-либо, то поднимает плечи кверху и несколько возводит глаза к небу; он ест умеренно и пьёт одну воду. Мистрисс Кембел, статс-дама, отличавшаяся строгостью суждений о мужчинах, сказала: он дьявольски красив. Это будет самый красивый мужчина в Европе. На ночь солдаты приносили Николаю мешок из кожи, набитый сеном, и он спал на этом.

Затем Николай едет в Брюссель, оттуда в Берлин, где будущий тесть, король Пруссии Фридрих-Вильгельм III, подарит ему 3-й Бранденбургский кирасирский полк. Обнажив палаш, Николай принял подарок. 31 мая 1817 года помолвленная невеста Николая Шарлотта[311] выехала из Берлина в Петербург. Королева Луиза сказала о ней: наши дети – наше сокровище. Переезд через русскую границу 9 июня (Шарлоттой). Вдоль пограничной полосы выстроились отряды русских и прусских войск. В 7 часов утра Николай в форме подаренного Бранденбургского полка сказал солдатам: друзья, помните, что я наполовину ваш соотечественник (немец). В 9 часов подъехала придворная карета и Шарлотта, обойдя прусские ряды, направилась шатко к русской границе. Николай, протягивая руку, как бы желая помочь ей переступить пограничную черту, шепчет: «Наконец-то вы у нас, дорогая!» и потом, чтоб слышали все: «Добро пожаловать в Россию!» Он ведёт Шарлотту по рядам русских войск и говорит офицерам: это не чужая, господа, это дочь союзника и друга нашего.

На пути к Петербургу на каждой станции Николай показывает Шарлотте войска и тут же производит им учения. Нацмер отметил в дневнике: невозможно поверить, чем только этот господин способен заниматься по целым дням. Этот господин Николай шагал, кричал и делал ружьём повороты. А Нацмер – прусский дипломат, сопровождающий Шарлотту (шпион). 16 июня Шарлотта в Дерпте, у неё на глазах слёзы, она страшится России, русских, её страх усиливается в Гатчине, в Царском Селе, на дворцы ей тяжело смотреть. Но обе императрицы пришли в восторг от Шарлотты, обнимают. 20 июня торжественный въезд Шарлотты в Петербург. Мы пишем подробно каждую дату Шарлотты, потому что историк и мемуаристы подчёркивают важность жизни жены Николая, имея в виду века. Вигель пишет о Николае тех дней: он необщителен и холоден, в чертах его белого лица суровость, тучи в первой молодости облегли чело его, многие в неблагосклонных взорах его уже читали историю.

Сие чувство не могло привлекать к нему сердца. Скажем всю правду: он совсем не был любим. Принцесса ездит по Петербургу в золочёном ландо с двумя императрицами, прибывает в Зимний дворец, тут в первый раз Шарлотта приложилась к русскому кресту, войска идут церемониальным маршем, впереди Николай, женщины смотрят с балкона, «с этого балкона меня показали народу», – вспоминает Шарлотта. Ночью, оставшись одна в комнате, Шарлотта сказала себе: я нахожусь в мировом царстве и всё видится мне в исполинских формах.

24 июня – миропомазание Шарлотты, наречённой Александрой Фёдоровной, но лучше нам называть её Шарлоттой во избежание путаницы. Её приобщили Святому Таинству. 25 июня – обручение с Николаем. 1 июля, в день рождения Шарлотты, обряд бракосочетания. Шарлотта пишет: я очень счастлива, что наши руки соединились, с доверием отдаю я свою жизнь в руки моего Николая. Венцы во время венчания держали принцы. Николай получил награды: назначили инспектором по инженерной части и шефом лейб-гвардии сапёрного батальона. Николай с Шарлоттой в Павловском дворце, веселятся два медовых месяца в комнатах. Шарлотта первая женщина у Николая.

Беззаботное течение жизни при Павловском дворце нарушено лишь таким прискорбным случаем, пишет историк. 7 июня принц Вильгельм, брат Шарлотты, отправился осматривать лошадей и перед конюшней был укушен в ногу собакою. Николай собаку убил. Это первая убитая им собака. Однажды Шарлотта лишилась чувств, Николай принёс её во флигель, там дежурный камер-паж Дараган. Николай спросил: сколько тебе лет? – Семнадцать. – Я старше тебя на четыре года, а уже женат и скоро буду отец. Николай поцеловал Дарагана. Как пишет Дараган, Николай часто его целовал. Маркиз де Кюстин[312], француз, пишет: можно подумать, что Николай держит юнкерский полк для поцелуев; так часто он поднимал мальчиков в военной форме над землёю и целовал их. Но это позднее, и не нам вмешиваться в эту окраску Николая, а истории.

В то время, пока Шарлотта беременела, на манёврах 1817 года главнокомандующий русской армией фельдмаршал светлейший князь Михаил Богданович Барклай де Толли, громаден ростом, по приказу Аракчеева нагибался к самым носкам солдат, сгибаясь втрое, ровняя шеренги. Над ним шёл на коне Николай. Геройский опыт войны 1812 – 1815 годов забыт, начался гул шагистики. Барклай недолго смешил солдат, отправлен в Эстляндию наместником, а его георгиевские кавалеры ушли в отставку продавцами вин.

17 апреля 1818 года в Светлую неделю около 11 часов утра родился будущий царь-освободитель Александр II. Шарлотта вспоминает: в 11 часов я услышала первый крик моего первого ребёнка, я почувствовала что-то внушительное, тут же русские поэты стали говорить, что ребёнку делать дальше.